Борис фон Шмерцек - Второй Грааль

— «В ночь с двадцать восьмого на двадцать девятое августа в прибрежной деревне беджа Вад-Хашаби, расположенной неподалеку от эритрейской границы, бесследно исчезли несколько человек — семь женщин, семь детей и четыре старика. Как сообщает полиция в Токаре, за прошедшие двенадцать месяцев произошло уже несколько подобных случаев. В целом пропало без вести более сорока человек. Полиция предполагает, что исчезнувшие люди были похищены и взяты в рабство, тем не менее подчеркивает, что происшествия такого рода крайне редки в этом регионе. О тайных организаторах преступления до сих пор ничего не известно. Для выяснения потребуется еще некоторое время».

Девушка вернула статью Эммету. Он заметил, что она изменилась в лице, но не мог понять, в чем дело.

— Что с вами? — спросил он.

— Из какой газеты эта статья? — спросила она.

— Не имею представления. Я нашел ее уже вырезанной.

— На вашем месте я не стала бы ее так открыто демонстрировать повсюду, иначе у вас могут возникнуть неприятности.

— Неприятности? Что вы имеете в виду?

Она осмотрела фойе, как будто хотела удостовериться, что рядом нет нежелательных свидетелей. Затем склонилась над стойкой и прошептала:

— Статья не относится ни к одной из крупных газет.

— Откуда вы знаете?

— Все крупные газеты контролируются на государственном уровне. Неофициально, конечно, но факт остается фактом. Статья, где открыто рассказано о рабстве в нашей стране, никогда бы не вышла в печать. Должно быть, она появилась в какой-нибудь небольшой независимой провинциальной газете. Или в эритрейской газете, в конце концов, деревня беджа располагается недалеко от границы. В любом случае вы можете попасть в затруднительное положение, если она попадет на глаза не тем людям.

Эммет кивнул и поблагодарил ее за предупреждение. И сразу подумал, не совершил ли Энтони Нангала именно эту ошибку — не показал ли он статью не тем людям. Он вернулся в номер и положил газетную вырезку в большую стопку бумаг.

Внезапно ему в голову пришла мысль, что в газетном сообщении было что-то не так: почему в рабство попадали именно старики? Из документов Энтони Нангалы Эммет знал, что караваны с рабами часто проходили сотни километров от рынка к рынку. Какой старик вынесет такой форсированный марш? И сколько денег потом можно будет за него выручить? Нет, как ни крути, в этом не было никакого смысла.

И еще кое-что привлекло внимание Эммета. Сначала это была всего лишь неопределенная мысль, которую он никак не мог ухватить, затем его осенило: все другие документы в папке были собраны до этой статьи. Чтобы удостовериться, он еще раз перелистал стопку бумаг, теперь уделяя особое внимание датам. Его подозрение подтвердилось. Статья о деревне беджа Вад-Хашаби была последним документом, которым занимался Энтони Нангала.

Несмотря на тепло в комнате, Эммет почувствовал, что его руки окоченели. «Это и есть необходимая нить? — спросил он себя. — Нить, которая приведет меня к похитителям Энтони?»

Номерные знаки, полученные Ларой от Шарифа Каплана, никуда ее не привели. Ни в полиции, ни в соответствующих ведомствах ей не помогли. Вероятно, им запрещалось передавать информацию в третьи руки. Лара узнала только, что знаки были выданы в Тегеране, — что не намного облегчало поиск.

Ларе ничего не оставалось, как только, понадеявшись на удачу и на свой дар убеждения, обзвонить все автосалоны и бюро по прокату автомобилей в Тегеране.

Через два часа беспрерывных телефонных разговоров она попала на любезную даму из «Герца», с готовностью давшую ей справку: «форд» с указанными номерами взят напрокат в их филиале, расположенном в Исфахане.

Наконец дело тронулось с мертвой точки.

Лара знала, где находится филиал «Герца», и отправилась туда. На смену утреннему туману пришел смог, в часы ник многие улицы оказались забиты машинами. Тем не менее у Лары было хорошее настроение.

Служащий «Герца» представился как Пьер-Луи Хосейни. В начале беседы он сразу упомянул, что его мать — француженка. Вероятно, желая создать атмосферу доверия и сломить лед отчужденности, он говорил это всем потенциальным клиентам. Лара рассказала ему о причине своего визита.

Хосейни кивнул.

— Я хорошо помню этого японца, — сказал он.

Хоть голос у него был сиплый, но речь выдавала культурного человека.

— Вы можете назвать его имя? — Лара хотела знать, воспользовался ли ее преследователь и на этот раз именем Джеймс Аканава.

— Почему это так важно для вас?

— У светофора он остановился рядом с моей машиной. — Она уже заранее подготовила одну историю. — Мы взглянули друг на друга и… как бы это объяснить? Я пропала. Я смогла запомнить только номерные знаки его машины, затем он исчез. С тех пор я пытаюсь его найти. Это была любовь с первого взгляда, понимаете?

Хосейни тяжело вздохнул. Затем, отбросив всякие сомнения, решился.

— Не могу видеть, как страдает столь прекрасная женщина, — сказал он и что-то набрал на клавиатуре компьютера. — Здесь явно речь идет об исключительном случае. Ага, нашел. Джон Нагаси.

«Кажется, он использует так же много имен, как и я», — подумала Лара.

— Он указал вам свой адрес?

Хосейни назвал ей отель «Плаза», улицу и номер дома, однако Лара с самого начала предположила, что адрес вымышленный.

— Что еще вы можете мне рассказать об этом мужчине? — спросила она.

— Боюсь, совсем мало. Не особенно общительный господин. Только одно я хорошо запомнил: он был первым клиентом, который пожелал беседовать на французском, а не на персидском или английском языке. Французским он владел даже лучше меня.

«Японец в Исфахане, говорящий по-французски, — подумала Лара. — Довольно странно. Но что это мне дает?»

Деревня Вад-Хашаби не выходила из головы Эммета Уолша. Женщины, дети и старики. Бесследно исчезнувшие. Предположительно угнанные в рабство.

В этой истории было что-то не так.

Должно быть, Энтони Нангала тоже что-то заподозрил. Эта мысль не покидала Эммета, когда, взяв в аренду автомобиль, он направился по пыльной прибрежной дороге в южном направлении. Скорее всего, Энтони натолкнулся в Вад-Хашаби на что-то по-настоящему важное. В противном случае у него нашлось бы время продолжить работу с документами и в сентябре. «Надеюсь, что я не чокнулся, — подумал Эммет. — Правда, другого следа у меня все равно нет».

Солнце высоко стояло в безоблачном небе и довольно ощутимо нагревало салон машины. Эммет включил кондиционер и обнаружил, что тот не работает. Ему пришлось открыть окно. Но от горячего воздушного потока стало еще хуже.

У Суакина, в шестидесяти километрах южнее Порт-Судана, прибрежная дорога сузилась. Еще сто километров, и состояние ее стало настолько плохим, что пришлось сбросить скорость. Хотя Эммет приобрел карту в бюро по прокату автомобилей, ему показалось, что он сбился с пути. В одной рыбацкой деревушке он решил уточнить дорогу, что оказалось совсем не просто — здесь никто не говорил на знакомых Эммету языках. Только когда он достал карту автомобильных дорог и ткнул пальцем в конечную цель своего путешествия, служащий бензозаправки показал жестами, что нужно придерживаться прежней трассы.