Дмитрий Дивеевский - Дровосек

– Ну, Борька, ну, молодец. Люблю. Так и продолжай дурилку лепить. Мы тебя в ЦК продвинем.

С тех пор Курихин получил доступ к материалам самиздата, ходившим по рукам в Москве, и постепенно стал пропитываться демократическими идеями. Чем дальше, тем больше Борис осознавал, что реальный социализм с настоящей демократией ничего общего не имеет, а к четвертому курсу он созрел для написания созвучных работ собственного сочинения. В личном плане это закончилось крупной ссорой с отцом, который, в силу своего провинциального патриотизма, не смог понять новых веяний, привозимых сыном из столицы. После этой ссоры случилось другое знаменательное событие – Курихин был арестован по подозрению в антисоветской агитации и пропаганде. При обыске в тумбочке Бориса были найдены рукописи, однозначно указывавшие на его соавторство в труде под названием «Ночь коммунизма». Вторым автором работы был его сокурскник Миша Фридман. В результате оба они получили по четыре года заключения в колонии общего режима. В лагерь уезжали героями. Сотоварищи по подполью их не забыли. Курихин и Фридман частенько получали письма в свою поддержку, а кроме того, была налажена тонкая струйка продуктовых посылок через подкупленных охранников зоны. Продуктовая посылка по инструкции полагалась раз в год, но у большинства заключенных этой категории особых проблем с питанием не было. У Бориса под кроватью хранился довольно объемистый короб с сухим молоком, шоколадом и консервами. В этой зоне многие охраняемые питались заметно лучше, чем охранявшие.

Со временем фамилии Курихина и Фридмана появились в журнале «Посев». Борису нравилось быть «узником совести», и, довольный собой, он ждал освобождения, чтобы выехать на историческую родину.

Всю эту благостную картину нарушил приезд группы студентов и преподавателей Ленинградского университета, осужденных на разные сроки за создание Христианско-социальной партии, которая действовала с правых, антикоммунистических позиций. Правда, говорить о какой-то работе партии было бы преувеличением. Ее разогнали вскоре после основания. Похоже, чекисты знали о становлении ХСП с самого начала и просто ждали, когда процесс из намерений перейдет в деяния и, таким образом, наберется состав преступления.

В первый же вечер после приезда в бараке разгорелась жаркая дискуссия между диссидентами и правыми христианами. Тогда Борис впервые обратил внимание на Аристарха Комлева, являвшегося одним из руководителей ХСП. Тот отличался острым словом, убедительными доводами и глубокой продуманностью всего, что говорил. Курихин стал прислушиваться к его выступлениям.

Баталии эти, поначалу очень накаленные, постепенно приобретали умеренную тональность и чем дальше, тем больше становились похожими на научную конференцию. Именно этот спокойный и рассудительный тон обнажил то, что не видно было за горячностью первых сшибок: диссидентская сторона пользовалась не своими, а зарубежными доводами, придуманными на основе опыта западных демократий. Члены же ХСП строили размышления на основе национальной истории. Мало того, что профессиональная подготовка питерцев была выше знаний разномастной диссидентской братии, они еще опирались и на философскую традицию русских мыслителей.

Решающим для Курихина стало одно из выступлений Аристарха Комлева, обобщившее целый ряд предыдущих идейных схваток.

Очень ровным, не окрашенным в эмоциональные тона голосом этот бывший доцент говорил вещи неопровержимые и настолько язвительные по своей сути, что его оппоненты едва удерживались от свиста. Но в такой аудитории свист был бы равносилен признанию поражения.

– Следует прямо сказать, – начал Аристарх, – что советское диссидентство является третьей и на сегодняшний день самой слабой попыткой осуществления антинационального переворота в России. До этого было еще две попытки. Первая – в феврале семнадцатого года, вторая – при неудавшемся рывке группировки Троцкого к власти в середине двадцатых годов. Обе они вели к учреждению в нашей стране диктатуры чужого капитала, и обе они, как вы знаете, закончились провалом. Сначала – коротко о первых двух попытках.

Имеется масса исторических свидетельств и документов о том, что в 1914 году международным финансовым кругам удалось стравить три европейские монархии, развалить их и посадить в них своих ставленников. Так в 1918 году в России появилось Временное правительство Александра Керенского.

В ту пору для подобных дел широко использовались масонские организации, и вы, конечно, знаете, что все европейские буржуазные революции были плодом их неутомимой деятельности. Удивительного здесь ничего нет, потому что масоны олицетворяли силу денег, рвавшихся к власти, и сбрасывали автократии путем заговоров. Уже в пору октябрьского переворота масонство в большинстве развитых капиталистических стран называлось финансовой олигархией и вышло на международную арену как объединенная сила.

Так вот, вопреки их расчетам, буржуазная революция в России непредвиденно втянулась в фазу хаоса, и им пришлось пойти на сговор с большевиками, которые на практике являлись маргинальным ответвлением созданного ими же социалистического движения. Едва ли это надо лишний раз иллюстрировать примерами. Конечно, здесь имело место исторически вынужденное решение, так как большевики-ленинцы не были в прямом подчинении международных финансовых центров и играли свою игру. Единственный и безусловный плюс для этих сил от правления большевиков состоял в их ненависти к православию как духовной основы русского самосознания. Мы полагаем, что международный финансовый заговор рисковал многим, даже собственной безопасностью, поддерживая Ленина, так как, найдя опору в России, коммунизм мог одолеть и сам этот заговор. Но они шли на этот риск, потому что ставки были очень высоки, потому что без уничтожения православной веры Россия осталась бы для них неприступной твердыней. И главное, рядом с Лениным стоял их основной ставленник Троцкий, который и должен был взять власть в свои руки.

Однако уничтожение православия – лишь ключевое условие для дальнейших шагов, которые привели бы к распространению контроля на эту богатейшую часть земли. Но как отнять власть у большевиков после того, как они исполнят свою главную функцию – палачей русской души?

Группировка Троцкого планировала установить в СССР наиболее жестокую форму военной диктатуры и превратить страну в плацдарм для перманентной революционной экспансии. Имеются все необходимые доказательства теснейшей связи Льва Давыдовича с американской финансовой олигархией. О том, в какой форме Бронштейн принес бы Россию в виде жертвенного тельца на подносе своим родственникам, неважно. Ясно одно, что его пропаганда перманентной мировой революции была лишь дымовой завесой, из-за которой сегодня очень трудно различить реальные планы. Но если здесь есть желающие, я в отдельном сообщении изложу, что совсем не для мировой революции Троцкий прибыл из США в Россию, а для того, чтобы создать условия для группы крупнейших американских хищников, в том числе, группировки Якова Шиффа и его дяди Абрама Животовского, вломиться в Россию и начать дележ этого неимоверно жирного пирога. Заокеанских банкиров вовсе не беспокоили заполошные лозунги Льва Давыдовича о мировой революции. Для них главное заключалось в том, что он ненавидел землю, на которой родился, и был готов за власть продать душу дьяволу. Они это знали и хотели его руками ухватить Россию за экономические жабры. Но для этого Троцкий должен был создать советский троцкизм – большой отряд работников партии и правительства, который бы выполнял эти задачи. Это был вполне прагматический и обоснованный план, имевший шансы на успех. Но на их беду появился Сталин, которого они поначалу не принимали всерьез, и этот политик перечеркнул их планы. И если бы не победа Сталина в схватке за власть с Троцким, мы, возможно, находились бы сейчас в стране, весьма и весьма близкой по всем своим параметрам к США. При этом русским отводилась бы примерно такая же участь, как краснокожим в Америке, а президентом России был бы ставленник какого-нибудь могучего треста или картеля. Поэтому ХСП выступает за признание исторической заслуги диктатора Сталина в деле борьбы с международной финансовой олигархией. Он отсрочил час ее прихода в нашу страну, изгнав Троцкого из СССР и приспособив США к обслуживанию собственных интересов. При Иосифе Виссарионовиче никаких планов по порабощению СССР американские финансисты себе позволить уже не могли. Он был суверенным политиком.