Фил Рикман - Кости Авалона

Тело вспороли, внутренности вывернули наружу. Поблескивая в густой луже черной крови, они лежали, словно ранний завтрак среди камней. Меня снова стошнило, и, пригнувшись к земле, я только теперь заметил, что держал этот несчастный в левой руке.

— Господи, Ковдрей!..

Дадли говорил, что помнит Мартина Литгоу с раннего детства. Я познакомился с ним меньше недели назад и считал его хорошим человеком. Добропорядочным человеком.

— В этом городе стало попахивать чертовщиной, — злобно произнес Ковдрей. — Идемте отсюда, доктор.

Уходя, я заставил себя еще раз обернуться на тело. Я не ошибся: даже мне, не анатому, доктору только по званию, было очевидно, что в левую руку несчастного Мартина Литгоу вложили его мертвое сердце.

Я шел следом за Ковдреем к воротам аббатства, которое в серых проблесках рассвета возвышалось над нами, словно голый скелет громадного быка.

— Вы правы, — сказал я. — Лучше послать за ним.

Принесенные фонари рассеяли сумерки уходящей ночи, и жизнь будто снова вернулась в аббатство. Обманчивое впечатление. Мысли путались в моей голове, и усталость бессонной ночи сдавила меня со всех сторон, когда появился Файк. Подъехав ближе, он спустился с лошади и неспешно зашагал ко мне.

— Это тело вашего слуги, доктор Джон?

Файк прибыл с тремя коннетаблями с первыми лучами зари на хмуром небе. Он был в кожаной куртке и сапогах для верховой езды. Подойдя ко мне, он поднял фонарь, чтобы осветить мне лицо, словно надеялся прочесть там признание в убийстве. И, возможно, прочел.

— Любопытно, что именно вы обнаружили его, доктор Джон. Почему вы оказались в аббатстве в такое неподходящее время?

— Я… — Боже мой, ведь я даже не подумал о том, чтобы придумать себе оправдание. — Не мог уснуть. Решил, что удобное, тихое время для осмотра развалин. Пока вокруг никого нет.

— За исключением покойника. Похоже, доктор, вас не слишком пугают ходячие мертвецы?

— У меня работа.

Как же нелепо все это звучало теперь.

— Не будь вы слугой короны, — сказал Файк, — я мог бы предположить, что вы пришли сюда воровать.

— Что тут можно украсть?

— Или даже убить, — добавил Файк. — Не будь вы на королевской службе.

Я промолчал. Двое коннетаблей с фонарями осмотрели остальной неф.

— Сожалею, доктор Джон, однако думаю, пора мне взглянуть на ваши бумаги. Вы не против?

— Я принесу их.

Грамота, подтверждавшая мои полномочия, была выдана не самим Сесилом, что могло бы вызвать ненужные подозрения, но была скреплена необходимой печатью. Я повернулся, чтобы уйти, но Файк задержал меня, вытянув руку.

— Не сейчас — у меня к вам будут еще вопросы. Когда вы видели этого человека живым в последний раз?

— Я… вчера днем, во второй половине. Незадолго до нашей с вами встречи на холме.

— Вы и ведьма? Ведьма видела его тогда вместе с вами?

— Я отправил его назад присматривать за его хозяином.

— Кажется, вы говорили, что его хозяин — вы ?

— Я не уточнял. Строго говоря, он служил моему… мастеру Робертсу.

— То есть тому человеку, который слег от болезни. Но, вопреки своему врачу, пока не умер.

— Идет на поправку, — ответил я.

— В отличие от этого несчастного. — Файк отвернулся, чтобы взглянуть на Мартина Литгоу. — Смерть которого наступила… А что бы вы сказали о его смерти?

— Отвратительная и несправедливая.

Вонь от трупа теперь чувствовалась сильнее, но Файк даже не пытался отойти в сторону. Сняв шляпу, он склонился над истерзанным телом Мартина.

— Однако исполнено со знанием дела. Разрез от горла до живота. Пользовались орудиями мясника, как вы думаете?

— Я — чиновник, а не мясник.

— Или топором, чтобы разрубить грудину. Взгляните-ка…

Я больше не хотел смотреть на тело. Вместо этого я поднял глаза и перевел взгляд на обвалившееся ребро нефа — еще один растерзанный труп.

— Легкие разделены аккуратнейшим образом, — заметил Файк. — А кишки — видите? — накручены на руку, будто кольца змеи.

Сквозь отверстие в крыше виднелось холодное небо, подсвеченное Венерой — утренней планетой.

— И сердце, как скипетр, помещено в левую руку. Стало быть, логично предположить, что убийца по локоть измазался в крови. Итак, что же сделали с этим человеком?

— Сэр Эдмунд, мы прекрасно видим, что сделали с ним, только не могу ответить, зачем. Он был конюхом. Общался больше с лошадьми, чем с людьми. Добрый человек, безобидный…

— Но способ убийства?..

— В нем есть… что-то ритуальное.

Файк закивал, покачивая короткой, подернутой сединой бородой. Он хотел, чтобы я сказал это.

— И еще в нем есть признаки святотатства, — добавил я. — Если верить, что аббатство остается святым местом.

— О да, оно все еще свято, — ответил Файк. — Вопрос в том, для кого?

— Кажется, вам повсюду видится вмешательство Сатаны, сэр Файк. — Возможно, мне не следовало так говорить, но я сильно устал. — Да, да, — промямлил я, — вы правы. Если это не дело рук Сатаны, то тогда я не знаю, что это.

Меня обдало жаром светильника, когда Файк подошел ко мне ближе.

— Руки, — сказал он. — Покажите руки.

— Я… — Я заглянул в его мрачное лицо. — Что?

— Ваши руки. Обе.

Двое коннетаблей тут же возникли за его спиной. Я униженно вытянул руки, и Файк неторопливо исследовал их при свете фонаря.

— Благодарю вас. Необходимая формальность.

Я мог только кивнуть в ответ.

— Что бы это ни значило, — сказал Файк, — но в прошлый раз, когда меня вызвали сюда, здесь, на самодельном алтаре из камней, был петух. Признаки святотатства присутствовали… но делу не дали ход.

— Кровавая жертва?

— Уж точно не остатки завтрака, доктор Джон.

— Кто те люди, что совершают такие преступления против Бога?

— Те же, что разрывают могилы и забирают оттуда кости.

Учитывая наше окружение, я подумал, что он имеет в виду Артура, и не мог найти связь. Но я ошибся.

— Не далее как неделю назад, — продолжил Файк, — раскопали могилу человека, которого похоронили чуть поодаль, на кладбище святого Бениния, на другой стороне улицы. Некромантия, доктор Джон. Я вам говорил, в этом городе сплошь растление. Спросите ведьму Борроу.

— Она — лекарь…

— Наивный вы, доктор Джон. Подумайте лучше вот над чем. Этот несчастный не задавал ли, часом, вопросов от вашего имени насчет того, какие богатства могла бы еще получить корона? И не вызвало ли это горьких воспоминаний о другом списке, составленном больше двадцати лет назад?

— О Леланде?..

— Быть может, этот человек приходил сюда ночью с той же целью, что и вы сами? За реликвиями? Вы послали его?

— Нет. Я… Я понятия не имею, зачем он приходил сюда.

— Странное совпадение, не правда ли?

— Пожалуй.

— Что ж, я вынужден отправить гонца в Эксетер и сообщить о случившемся сэру Питеру Кэрью. Поскольку аббатство принадлежит ему, он бы не погладил нас по головке, если бы мы скрыли от него убийство такого сорта. И, э… вы ведь приехали вместе с ним?