Игорь Шприц - Каин и Авель

— Я хочу, чтобы ты избавил меня от моего мужа!

— Каким способом? — удивился Берг. — Жениться я на тебе не могу. Разве что стреляться с ним? Но это верная ссылка в Туркестан! Ты хочешь, чтобы мы вдвоем поехали в Туркестан?

— Дурак! — Голая Лидия вещала голую правду. — Какой Туркестан? Какое стреляться?! Я хочу, чтобы ты...

Тут она наклонилась и прошептала Бергу в ухо два слова. Наверное, простых по своему строению. Но эффект эти два слова произвели поразительный: все наличные на теле Ивана Карловича волосы и волосики (включая и рудиментарный подшерсток) встали дыбом! А «маленький Иоанн», наоборот, спрятался внутрь тела с головой.

Горничная, слушавшая разговор из соседней туалетной комнаты, этих волшебных слов не расслышала, но все остальное записала.

Мало кто из философов задумывался над основными вопросами бытия ближайших сородичей человека, каковыми являются женщина, пес и кот.

Несомненно, что первой приручили женщину, затем наступила очередь пса. Пес был приручен много ранее кота, когда человек жил одной лишь охотою и ему нужен был верный товарищ, соратник и защитник. Исключительно поэтому собачьих пород на земле много больше, нежели кошачьих, хотя в последнее геологическое время этот перекос выправляется. Кот появился тогда, когда человек стал земледельцем и возникла потребность в защите урожая от мелких грызунов. Как все логично!

Странно, а почему тогда на свете нет женских пород?

Они могли бы быть разных размеров, от фута в холке до полутора саженей в стойке на задних ногах. Могли бы быть пятнистыми или ровного окраса, с висячими ушами и стоячими. Хвосты могли быть разными, и шерстка тоже. Восемь сосков в два ряда по животу способствовали бы росту населения и процветанию государства. Если бы существовали женские породы, то одни могли бы бегать за добычей, как борзые, а другие — лазить по норам в поисках пропитания, как таксы. Одно бы не менялось: все лаяли бы и лаялись. Жаль, что женщины в процессе эволюции не преобразовались в разные породы. Отсутствие оных разбивает в пух и прах все построения. А то завел бы себе псарню и жил как барин...

Так лениво думал Путиловский, спрятавшись глубоко в любимом кресле, с любимым бокалом в руке, наполненным любимым напитком. На коленях у него дремал Максимилиан, вернее, делал вид, что дремлет. А на самом деле он внимательно отслеживал малейшее перемещение по кабинету Берговой суки Дуси.

На время внебрачных неистовств Ивана Карловича Дусю привели и заточили в квартире Путиловского под неусыпный надзор Лейды Карловны. Максу все это категорически не нравилось, и он уже было подумывал о смене места жительства. Но для умного кота такая процедура невыносимо мучительна, и этот вариант пришлось отбросить. Компромиссов с животными Макс не терпел, поэтому вынужден был выстраивать сложную систему взаимоотношений внутриквартирного проживания.

В силу своего твердого характера Макс мог выстроить кого угодно, включая Франка или Лейду Карловну, но с молодой энергичной собачьей девушкой было непросто. Дуся все время пыталась обнюхать, лизнуть или даже чуть прикусить Макса. Плохого в этом вроде бы не было, но Макс справедливо полагал, что опускаться до таких вульгарных отношений пристало скорее котенку, но не солидному коту, познавшему и страх смерти при взрыве динамита, и битвы с котами-силачами со всей округи, и любовь самых прелестных драных кошек в радиусе до трех верст от места проживания.

Передвижения по коридору превратились для Макса в подобие военизированного похода с предварительной разведкой и вынюхиванием мест возможного расположения противника. К счастью для Макса, Дуся, как и все собаки, не отличалась большой фантазией й устраивала засады в хорошо известных тайниках. Поэтому обходить их по верху шкафов или под вооруженным прикрытием Лейды Карловны было довольно легким занятием.

Но как это усложняло ранее простую и бесхитростную жизнь, когда можно было лениво ходить из комнаты в комнату, зная, что ничего нового там не найдешь! Ведь такое привычное состояние и есть счастье взрослого домашнего кота. «Приключения — на улице, дома — полный покой!» — вот кредо Макса. И теперь он, увы, вел жизнь несчастливую.

Послеобеденный сон сморил всех присутствующих. Дуся дремала на ковре, положив узкую голову на длинные изящные лапы. Макс свернулся клубком на коленях Путиловского. Из соседнего кресла доносилось тихое посапывание ра-зомлевднего Франка. Даже Лейда Карловна, сидя на кухне, прислонилась к стене и дремала, хотя это было не в ее правилах.

Путиловский не спал. Он анализировал свои тревожные ощущения, которые обычно в его следовательской практике никогда его не подводили. Что-то мешало ему представлять нынешнюю ситуацию благополучной. По своему опыту он знал, что именно в такие тихие моменты готовится нечто эдакое, что внезапно взорвет тишину. Можно считать данное время затишьем перед бурей.

Начальство гак не считает. Оно уверено, что главные события остались позади, а впереди только хорошее. Он так считать не должен, иначе он не профессионал. Итак, против него и государства зреет большой теракт. Положим это допущение в основу всего рассуждения. Кого хотят убить?

Это основной вопрос. Если кандидатура будет определена правильно, значит, полдела уже сделано. Все остальное будет делом техники.

Самый лучший метод — это поставить себя на место террориста. Итак, я террорист. Я хочу при минимальных затратах нанести максимальный вред. Для этого у меня есть несколько напарников. Не менее двух-трех. Возможно, четверых. Большие группы привлекут внимание. В столице не ходят большими группами, разве что по ресторанам. Пятерка — оптимальное число. Должна быть женщина. Скорее всего, одна. Анализ структуры групп боевиков по полу показывает обязательное наличие одной. Для связи, слежки или исполнения.

Теперь об исполнении. Навряд ли будут стрелять из пистолета — слишком мала вероятность при плотной охране приблизиться, прицелиться и попасть. Навалятся, собьют с ног, в крайнем случае собьют прицел. Значит, будут взрывать. Кидать бомбу. Для того чтобы наверняка поразить карету с жертвой, необходимо не менее трех фунтов динамита плюс три фунта оболочки. Итого шесть-семь фунтов. Прекрасно. То есть ничего прекрасного в этом нет, но прицельное метание шести фунтов можно проводить на расстоянии до десяти саженей, не более. И при скорости движения экипажа не более пяти верст в час.

Кидать надо или навстречу, что повышает вероятность смерти исполнителя, или на повороте, когда скорость кареты снижается вследствие естественных причин. Как раз во время поворота карета будет как бы крутиться вкруг исполнителя, что даст ему большую вероятность на удачу. При таком варианте исполнитель должен стоять внутри поворота. Тогда временной контакт с целью будет максимальный — около трех-четырех секунд.