Валентин Лавров - Граф Соколов — гений сыска

На третий день Масленицы, вернувшись с обедни в соседней церкви Казанской Божией Матери (окошки дядиного домишки как раз выходили на сей храм), он сел трапезовать. Кухарка Анна, голенастая и смазливая девица, из мещан, поставила на стол блины и сметану, потому как икру дядя не ел из экономических соображений. После третьего блина дядя вдруг налился багровой кровью и грохнулся на дощатый пол. Прибывший доктор определил наступление смерти от апоплексического удара в голову.

Скупердяя похоронили. Огласили завещание. Всего капиталу наличными в процентных бумагах оказалось без копеек пятьдесят тысяч рубликов. Двадцать пять тысяч покойный отписал церкви Казанской Божией Матери — на вечный помин души, и столько же и домишко — любимому племяшке Ивану.

Наследник испытал сложные чувства. Свалившееся на голову богатство весьма обрадовало, но жаль до слез было всего остального. “На помин и ста рублей хватило бы, — с досадой крутил головой Иван. — А мне, по молодости, деньги на пользу бы пошли!”

Однако по совершении необходимых формальностей наследство принял. Домишко вначале хотел продать, но несколько дней прожив в нем, испробовав блинов, испеченных ловкой Анютой, и густо покрыв их черной икрой, решил вдруг остаться в Москве: “Делать карьеру и затеять на имеющийся капитал какое-нибудь дело!” Отца и мать с обеими сестренками он оставил в Петербурге: “На время, пока обживусь в Белокаменной!”

Признаемся, что на такое решение повлияли и красота Анюты, и желание избавиться от родительской опеки: “Уже не маленький!”

Поначалу Анюта была в роли горничной и кухарки, а через полгода молодые обвенчались и сыграли свадьбу. За столом сидели нетрезвый папаша Трахман, частенько утиравшая умильные слезы мамаша, Леон Люцеранский — чиновник министерства просвещения с белой гвоздикой в петлице хорошо сшитого фрака, подаривший жениху бриллиантовый перстень, и ужасно всего конфузившиеся бедные родственники Анюты.

И супруга, и новая жизнь поначалу весьма пришлись по душе Ивану. Он вполне ощущал себя — после полуголодной юности — богачом-барином. Перстень он носил на среднем пальце правой руки и приобрел привычку этим пальцем почесывать кончик носа — чтоб окружающие понимали силу его достатка.

А вскоре ему приперло принимать важное решение.

Люцеранский довольно часто наведывался в Москву по делам службы. И каждый раз он приезжал в уютный домик в Перуновском. Анюта, оказавшаяся верной женой и хорошей хозяйкой, накрывала стол. Под водочку-селедочку друзья вспоминали золотые студенческие годы, строили планы на будущее. Люцеранский как-то сказал приятелю:

— Надолго ли, Иван, тебе хватит наследства? Деньги надо поместить в надежный банк под хорошие проценты. Тем более, что ты обретаешься пока без службы.

Анюта, как раз притащившая пыхтевший самовар, встряла в разговор:

— Я ему то же самое твержу. Вот, к примеру, взять гимназического учителя Цветкова, что в желтом флигеле живет. Он купил эти, как их, ну, акции в банке...

Иван задумчиво почесал средним пальцем кончик носа и неопределенно промычал:

— Да уж, денежки мои тают: то свадьба, то вот Анюте шубу беличью справить пришлось. Надо обдумать тщательно.

На другой день друзья вместе отправились на Ильинку, в Русско-Азиатский банк. Постояли у окошка, где акционеры доходы получают — четыре процента годовых. Прошли в Учетно-ссудный Персидский банк — это рядом, в Верхних торговых рядах. Тут процент еще ниже — три с половиной. И все равно желающих купить акции — множество великое, так денежки и текут рекой, только кассиры успевают получать.

— Очень для банка дело прибыльное, — со знанием дела произнес Люцеранский. — Ведь платят клиентам лишь самую незначительную часть прибылей, которые имеют банкиры.

Тяжело вздохнул Иван:

— Нет, даже на пять процентов мне не прожить. Ну, на двадцать две тысячи рубликов я могу купить акции, это толку мало. Следует что-то другое придумать.

— Свое дело организовать?

— Только не москательная торговля! Надо обмозговать. Люцеранский вечерним поездом укатил в Петербург, а уже на другое утро Иван получил то ли весточку судьбы, то ли совет нечистого.

После приезда в Москву Иван приобрел привычку посещать сухаревскую толкучку. Среди палаток, раскинутых по случаю воскресной торговли, и сотен колыхающихся голов толкались мазурики, фармазоны, подмосковные крестьяне, наивные провинциалы. Одни продавали, другие покупали, третьи обманывали или воровали. Но здесь по случаю можно было порой за бесценок купить нечто фантастическое — старинную картину замечательного мастера или за пятак взять первопечатную книгу.

На этот раз Иван остановился возле книжного развала. Лениво перелистал одну книгу, другую. И вдруг жадным взором впился в страницы изрядно потрепанного тома в сафьяновом переплете. Не торгуясь, заплатил и по студенческой привычке сунул том за пазуху.

Дома он в этой книге перечитал что-то — раз, другой. Взяв красный карандаш, подчеркнул на полях, поставил знак нотабене. И, почесывая кончик носа, надолго ушел в себя, глубоко задумался.

И вновь отправился за книгами — теперь уже навестил известных торговцев: Шибанова, Старицына, Чуйко, Фадеева. Домой вернулся на извозчике, держа внушительную связку томов, разложил их на столе. Тематика была определенной направленности: от изящного издания Д. Батюшкова “Банки. Их значение, операции, историческое развитие” до громадного тома, вышедшего еще в 1859 году, — “Сведения о банковых и других казенных долгах”.

Две недели ушло на изучение литературы, потом еще два месяца мотался Иван Трахман по различным учреждениям, взятки раздавал. Наконец, двухэтажный дом на углу Салтыковского переулка и Петровки украсила вывеска “Финансовая компания И. Трахмана”.

Возле изящного отремонтированного подъезда появился ливрейный швейцар, за окошком поблескивал лысиной кассир, из дверей, снабженных табличкой “Бухгалтер”, выходила приятной наружности особа с кожаной папкой и входила в дверь с табличкой —Директор”, где за громадным столом восседал сразу сделавшийся важным Иван Трахман.

Газеты запестрели рекламными объявлениями:

“Акции высшей категории надежности! ”, “Самые высшие прибыли !” “Финансовый риск застрахован!”, “Принимаем денежные средства под вексель — минимальный вклад один рубль, максимальный — миллионы!”, Ваши вклады идут на развитие золотых приисков в Западной Сибири! Ваш доход будет невиданным — до 15,5% годовых!”, "“Путь к вашему богатству — это путь в финансовую компанию И. Трахмана!” и т.д.