Александр Асмолов - Царское имя

– Кстати, сегодня вечером девушка участвует в другой игре, а потом мы с ней поговорим. Если удастся ее заинтересовать, то дело за малым. Судя по вашим объяснениям, она подходит идеально.

– Валюша, я хотел… – диггер сник под недовольным взглядом хозяйки.

– Потом, Вадик, – она сдвинула брови. – Потом.

– Непростительно с моей стороны, – вскинулся гость, – принес замечательное немецкое вино и забыл. – Он умоляюще посмотрел на собеседницу. – Вы разрешите? А то бросили товарища на балконе на милость соседки, оберегающей свой дендрарий, – озорная мальчишеская улыбка растопила сердце серьезной женщины, и она лишь одобрительно покачала головой. – Вадим, в пакете бутылка «Черной кошки». Я, кажется, в коридоре оставил. Открой, пожалуйста.

– Бокалы в серванте, – строгий голос хозяйки подтвердил разрешение.

Удивительная власть этой еще очень красивой женщины была практически безграничной над бесстрашным диггером. Ее запах, улыбка, чувственные губы, нежный взгляд влажный больших глаз все еще много значили для несчастного мальчика, которого и теперь все предпочитают называть Вадиком, что он и не думал пререкаться. Он был счастлив от одной мысли, что находится рядом с ней, и она дает ему распоряжения.

Наполнив почти до краев золотистым вином бокал на тонкой ножке, диггер отправился на балкон. Поправив подушки на стареньком диванчике в углу, на который до этого он и не смел взглянуть, Змей развалился и закинул ногу за ногу. Вино было очень кстати. Оно медленно проникало внутрь, принося удовольствие и свободу. Еще со школы сверстники посмеивались над Вадиком за пристрастие к сладким некрепким напиткам, но он никогда не изображал из себя мужика, лихо опрокидывающего стакан водки, или ковбоя, потягивающего виски. Диггеру были по душе немецкие вина, они быстро расслабляли его, заставляя забывать все, что тяжелым грузом наваливалось на хрупкое сознание рыцаря подземелий.

Ярик остался где-то очень далеко. В другом мире. Там, где ему давно следовало бы оказаться, освободив его, Вадима, от всех ложных представлений и глупых обещаний. Книжный червь, так не любивший покидать пределы своего мирка, ограниченного, как правило, стенами старой родительской квартиры, там теперь и остался. Навсегда. И его глупая, непонятная смерть осталась с ним там же. Ей уже не дотянуться оттуда до Вадима.

Когда-то Ярик в шутку называл его «Вадим Смелый». Диггер узнал потом, что так звали новгородского боярина, выступившего против Рюрика, которого новгородское вече позвало на княженье в великий город. Боярин высказался открыто, за что сразу и поплатился жизнью. Презрительное прозвище годами унижало Вадика, но теперь все изменится. Он станет не только таким, как тот новгородский боярин, он будет сильнее и хитрее своего безрассудного отважного тезки.

Вот только отчего-то быстро пустеет бокал. Впрочем, это поправимо.

– Валентина, – Иван потянулся рукой к внутреннему карману пиджака. – Я деловой человек и не привык откладывать обещанное. – Он достал солидный бумажник. – Вот аванс на предстоящие расходы, – хрустящие купюры веером легли на стол рядом с изящной чашкой из тонкого фарфора. – Мне нужен адрес и время сегодняшней игры с участием этой блондинки. Обещаю ничем себя не выдать и не вмешиваться, – властным жестом он остановил ее возражения. – Это в моих интересах не обнаружить себя ничем. Я только хочу удостовериться в актерском мастерстве двойника и внешнем сходстве.

Хозяйка выглядела явно озабоченной. Глаза ее метались.

– Будем считать, что я побываю на генеральной репетиции предстоящей игры, – он обезоруживающе улыбнулся, и собеседница не устояла перед такой неподдельной искренностью. – А хотите, пойдем вместе, – глаза гостя озорно блеснули. – Позвольте вас пригласить на ужин, – лицо женщины побледнело. Она явно боялась кого-то, одна мысль о встрече с тем человеком пугала ее. – Где мне заказать столик на двоих? – хозяйка лишь отрицательно покачала головой. – Так это будет вечером или раньше?

– Между пятнадцатью и шестнадцатью часами в ресторане гостиницы «Редиссон-Славянская», – она еле выговаривала эти слова. – На первом этаже… Только умоляю, будьте осторожны.

– Ну что плохого в том, если одинокий мужчина плотно пообедает в ресторане после удачной сделки… Кстати, позвольте Вадику чуть задержится у вас… Пока я удалюсь по-английски, – она поджала губы и холодно кивнула. – Я позвоню вам вечером из автомата. Если все будет спокойно, назовете время, когда вам удобно, чтобы я заскочил на полчасика. Поболтать…

Тяжелый вздох высокой привлекательной груди, так волновавшей многих мужчин, на этот раз не был никому предназначен. Он растаял в одиночестве среди тысяч собратьев, что были беспечно обронены красивой женщиной, так и не нашедшей своего счастья в этом мире. Ученые поговаривают: ничто не исчезает бесследно и ничто не возникает из ничего. Стало быть, бесконечное количество никому не адресованных печальных вздохов и взглядов продолжает блуждать по бесконечным просторам этого мира, пока не отыщет достойного и не одарит его беспричинной тоскою и печалью.

Бережковская набережная после обеда стала заполняться прогуливающимися парами. Пройдя по красивому, недавно построенному пешеходному мосту над плавными водами Москвы-реки, они оказывались на просторном берегу, откуда открывался красивый вид. В будни здесь сплошным потоком проносились, а то и еле ползли, тысячи автомашин, но сегодня, в выходной, их почти не было. Непривычная для столицы тишина и покой набережной навевали гуляющим воспоминания о самых разных родных уголках, где им когда-то вот так же было безмятежно хорошо. Что-то неуловимое присутствовало здесь, связывая их с тем далеким временем, что врезалось отчего-то в память. Возможно, это была весна, возможно, необычно горячее солнце, а может быть, нежное прикосновение прохлады от воды, которая почти незримо двигалась в каменном русле через всю столицу.

Серебристый «Фокус» плавно съехал с третьего транспортного кольца сразу после моста с помпезными гранитными шарами на парапете и покатился по новому покрытию Бережковской набережной. Миновав пешеходный переход над рекой, Иван развернул машину к гостинице и медленно подкатился к шлагбауму, перегораживающему въезд на территорию за высокой чугунной оградой. Перекинувшись парой фраз с охранником, он получил парковочный талончик и оставил своего разгоряченного коня рядом с двухместной красной «Ауди».

Вышколенный персонал ресторана бесшумно и почти незаметно мелькал среди высоких спинок кожаных диванчиков, отделявших столики с темно-синими скатертями и зажженными свечками. Приглушенная спокойная музыка и неяркий свет, пробивавшийся сквозь тонированные стекла окон, придавали настроение умиротворенности и покоя. Посетителей было немного в этот ранний для шумных компаний час. Любители хорошей кухни предпочитают именно это время для обстоятельного и вкусного обеда. Повара и официанты еще полны сил, чтобы с удовольствием исполнить все прихоти очередного гурмана. На кухне воцаряется тишина, когда приносят необычный заказ от тонкого ценителя необычных блюд. Поварята с вожделением наблюдают за виртуозным мастерством кулинарного маэстро, а он, чувствуя это внимание, демонстрирует благодарной публике непревзойденную технику и артистизм работы с дорогими продуктами. Так, под восторженными взглядами рождается произведение «высокой кухни».