Эд Данилюк - Пожар Саниры

Разговор коснулся вчерашнего представления с горящими одеждами Наистарейшей. Все пришли к выводу, что эта история тёмная и зловещая. Никто не мог придумать ей хоть какое-нибудь объяснение. Несомненным было только одно – весь Город пришёл в ужас, и многие, несмотря на то, что с того времени уже прошёл целый день, так до сих пор и не смогли успокоиться.

Потом заговорили о сегодняшнем происшествии с Радигой.

– Ну, так поджигал он Город или нет? – нетерпеливо спросил один из камнеломов у Киваны. – Он же твой брат, ты-то должен знать!

– Нет, конечно, не поджигал! – с жаром ответил тот. – Радигу оглушили ещё в самом начале пожара.

Кто-то кивнул, кто-то покачал головой.

– А его видели лежащим без сознания?

– Это было почти у самых ворот, там никого не бывает…

Несколько человек настороженно хмыкнули.

Старый камнелом повернулся к Госаке:

– Эта девушка твоего дома… Ну, которая его спасла…

– Лакути, – подсказал тот.

Нимата весь подобрался, лицо его начало наливаться кровью. К счастью, в сумерках это не бросалось в глаза. Санира с силой сжал руку друга, тот поморщился, попытался выдернуть ладонь, потом ещё раз, и только с третьего раза сумел освободить пальцы. Сердито посмотрел на товарища, но промолчал.

– И давно у неё с этим Радигой?

Госака хмыкнул и покачал головой:

– Она, конечно, всё время бубнит про мужиков. Кого-то любит, кого-то ненавидит…

Нимата дёрнулся, и Санира понял, что сейчас его друг начнёт говорить. А вернее, орать. Пришлось снова изо всех сил сжимать его пальцы.

– …но кого именно… – Госака развёл руками. – Я не прислушивался. Это надо у Фебути спрашивать. Она своих внучек обожает!

Тут Кивана ткнул пальцем в грудь Ниматы.

– А это не ты разве раньше с ней гулял?

– Это было давно, – быстро проговорил Санира.

– Она ведь его прогнала, как шелудивого пса? – четверо молодых мужчин загоготали.

Нимата вскочил. Лицо его было пунцовым.

– Ты и твой Радига! – рот его шевелился, однако он не мог найти слов. – Что! Что вы натворили! Вы животные! Лакути ведь само совершенство! – И он с силой швырнул ложку в Кивану. Та попала молодому мужчине в лоб, разбрызгав горячую кашу по лицу. Брат Радиги заревел и кинулся на Нимату.

Теперь уже вскочили все. Парава подступил к своему рвущемуся в драку товарищу и принялся быстро говорить что-то успокаивающее. Санира стал хватать Нимату за руки. Камнеломы, растерявшиеся было сначала, потащили драчунов в разные стороны.

– Незаметно уходите за навес и бегите прямо в Город, – тихо, чтобы никто не слышал, сказал Санире старый камнелом. – Быстро! Прямо в Город! Ребят я задержу… Ну, хотя бы проверим, всё ли хорошо уложено. Да и с санями они быстро передвигаться не смогут. В общем, бегите!

Центральная площадь

Санира обернулся и обмер от ужаса. За ним в темноте глубокой ночи стояло какое-то чудовище, лохматое, жуткое.

Юноша вскочил, панически пытаясь перехватить в боевую позицию каменный клевец. Пальцы скользнули по древку, оружие упало на землю, едва не угодив в костёр.

Чудовище расхохоталось. Поразительно низким голосом. Потом сделало несколько движений огромными лапами; шкура поползла по нему, будто потеряв связь с костями. Из-под неё обнажился человек. Он был жутким даже сейчас, без своей кошмарной накидки.

Санира понимал, что перед ним всего лишь торговец, но сковывающая пелена ужаса не позволила ему даже отшатнуться.

Человек не был страшен в прямом смысле этого слова. И в то же время он производил жуткое впечатление. Совершенно голый череп. Гладко выбритое лицо. Жёсткий взгляд. Длинные глубокие складки в углах рта. Шрам поперёк брови. И струившаяся во все стороны сила – непреодолимая, несгибаемая, не умеющая быть доброй.

Санира попытался было что-то сказать. Не смог. Изо рта донёсся только невнятный звук – то ли мычание, то ли вздох.

– Я вижу, ты занимаешься ремонтом дикани [21], – сказал торговец. Голос у него был настолько низким, что звук казался угрожающим, опасным. – Я в детстве во время обмолота любил прокатиться на такой.

Санира посмотрел вниз, будто не знал, что перебирает кремнёвые вкладыши. Пришёл его черёд охранять добро дома, сложенное на санях на центральной площади, и он, чтобы как-то развлечься, захватил с собой груду кремнёвых осколков. Для обмолота важно, чтобы вкладыши были почти одинаковой длины: они часто и неравномерно крошатся, и время от времени приходится их равнять.

– Бовина! – сказал человек.

Если бы юноша не был так напуган, он бы бросился выполнять эту команду. Пусть даже и не понял её. Голос, которым она была произнесена, медленно и чётко, был настолько жутким, что не исполнить приказание было просто немыслимо.

– Меня зовут Бовина, – повторил торговец тем же голосом, полным угрозы. – Бовина дома Бовини. Легко запомнить.

Только теперь, когда первая волна жути миновала, юноша понял, что перед ним стоит не просто торговец. Это был глава той, третьей, шайки странников.

– Санира дома Ленари, – запинаясь, представился юноша.

– Моего брата зовут Санира, – сказал человек, и опять показалось, что он только что произнёс ужасающее заклинание, останавливающее бег времени и испепеляющее всё живое. – О тебе сегодня говорил Тисака дома Цукеги. Я, пока гощу в вашем Городе, живу у них. Вы повздорили в каменоломне, не так ли?

Санира позволил себе поднять на торговца взгляд. И тут же отвёл. Трепет сковывал тело.

Странник подождал несколько мгновений, однако ответа не последовало. Бродяга кивнул и повернулся, чтобы уйти. Шкуру чудовища он тянул за собой по земле. За длинный хвост, переброшенный через плечо.

Покрытое короткой желтоватой шерстью, это животное когда-то носило огромную, просто-таки безразмерную гриву вокруг головы. Чёрные дыры вместо глаз, казалось, источали бесконечную злобу. Голова, чем-то схожая с головой лесного кота, но во много-много раз больше, скалилась жуткими клыками.

Любопытство пересилило. Даже если это будет разговор с самым ужасающим порождением мира, Санира всё же задал свой вопрос:

– Что это за зверь?

Спросил и почувствовал, как леденящая волна прокатилась по телу.

– Степное чудовище, – ответил странник всё тем же низким голосом. Тон у него был такой, будто только что свершилось жуткое лиходейство, безмерное в своей жестокости.

Он опять повернулся к Санире, подождал несколько мгновений. Не дождавшись приглашения, остался стоять, хотя и весьма выразительно посмотрел на место у костра.

– В луне пути на полдень земля кончается, – сказал он. – Дальше – лишь Море, огромное, бесконечное. Это как озеро, только без берегов. Оно чёрного цвета, когда сердится, и зелёное, когда нет. Земли у Моря населены многими странными существами, включая и этого зверя. – Рассказ бродяги оказался на удивление интересным. – Эти чудовища охотятся на особых степных лошадей, но могут напасть и на человека.