Елена Руденко - Земную жизнь пройдя...

— Аликс, — услышала я знакомый голос, возвращаясь в мир живых.

Рядом со мной в кресла опустился Константин, он взволновано смотрел на меня.

— Белая Дама, — прошептала я, — она помогла мне пройти сквозь туман и уловить знаки призраков…

Константин, кивнув, приложил палец к губам. Я огляделась по сторонам, понимая, где нахожусь. К счастью, гости оставались поглощены своими делами.

В комнату вошел граф Н*, как обычно он остался в стороне, внимательно наблюдая за игроками. Я настороженно всматривалась в его лицо.

— Аликс, — шепнул Константин, уловив мой испуганный взгляд, — граф Н* и есть тот самый шулер? Не так ли?

Да, Константин прав, их черты похожи. Но возраст — шулер гораздо старше!

— Не понимаю, шулер был старым, но что-то схожее в чертах присутствует, — ответила я неуверенно.

— Театральный грим, — пояснил Константин, — я побывал у графа утром, когда он вернулся после ночной прогулки. На его галстуке у шеи осталось небольшое пятно. Все сходится, граф удачно загримировался под пожилого господина и прекрасно сыграл мимикой.

Общение с актрисами оказалось полезно — подумала я мрачно.

— Как ты догадался? — спросила я.

— Потом объясню, — ответил Константин, — после бала, а ты расскажешь мне о своем видении… И прошу тебя быть благоразумной.

Граф Н* подарил мне заинтересованный взгляд.

Я вздрогнула.

— Будь благоразумна, — повторил Константин, когда граф направился к нам.

— Позвольте ненадолго побеседовать с вашей родственницей наедине, — обратился граф к Константину, — готов поклясться, что не причиню Аликс вреда. Заметил, вы быстро догадались, кто я. Похвально, Вербин. Впрочем, я знал, что вы достаточно умны сложить два плюс два…

— Вы намерены упражняться в остроумии? — спросил Константин.

— Нет-нет, напротив, я восхищен вашим умом. Редкость для высшего света, — он устало усмехнулся, — я стремился к знатному обществу и в итоге остался разочарован… Ненадолго, прошу вас, я не испугаю Аликс.

— Аликс, ты согласна побеседовать с графом? — спросил меня Константин.

— Да, я готова, — мой ответ прозвучал уверенно, — сама желаю многое у него разузнать.

В моем голосе прозвучала насмешка.

— Вот я и готов удовлетворить ваше любопытство, — граф улыбнулся.

— Согласен, но через пятнадцать минут я вернусь в гостиную, — произнес родственник твердо.

Граф выразил согласие. Поколебавшись мгновение, Константин вышел из комнаты.

Удивительно, но гости, будто повинуясь неведомой силе, покинули карточный стол и вернулись в зал.

— Предлагаю устроиться за столом, — произнес граф.

Мы сели друг напротив друга за широкий круглый карточный стол.

— Я хочу поведать вам свою историю. Нет, я не прошу оправдания и понимания, — произнес шулер, — просто мне не чуждо простое человеческое желание поговорить. Вы идеальный собеседник, который не сочтет меня безумцем…

— Готова вас выслушать, — ответила я, стараясь не отводить глаз от пристального взора графа.

Он улыбнулся, чувствуя мою попытку противостояния. Наверно, так он улыбался своим актрисам, когда встречал их после спектакля.

— Создадим видимость игры, — добавил он, — раздавая карты. — Не бойтесь, всего лишь видимость…

Потом я записала рассказ графа, дабы не упустить важные детали.

Как вам уже известно, семья моя не славилась богатством и родовитостью. Мы жили в маленькой усадьбе с небольшим наделом земли. Двадцать наших землепашцев мы знали поименно.

Я не жалуюсь, отнюдь, мое детство было счастливым. Я повидал гораздо больше радости, чем дети многих высокородных господ, которых учат кланяться и шаркать ножкой с пяти лет, не давая ступить ни шагу в сторону. Думаю, многие согласились бы сменить уроки этикета на компанию дворовых мальчишек. А занимательные уроки приезжавшего на лето студента-учителя, были гораздо интереснее поучений занудных гувернеров.

Но однажды наступил день, ставший для меня финалом детства. Мне было двенадцать. Тогда случился неурожай… Я понимал, что дела наши плохи, но старался не показывать своего беспокойство, дабы не добавить лишних волнений отцу и матери. Я слышал их разговор, они решили взять деньги в долг у родственника. Он был очень богат, и настолько же неприятен и жаден. Отец пытался поддерживать с кузеном приятельские отношения, никогда не прося ни гроша. Наоборот родственник часто наведывался к нам, постоянно увозя с собой то бочки с мёдом, то мешки пшеницы.

Отец пригласил кузена к нам. Их разговора я не слышал. Помню только, что родственник вышел из гостиной, хлопнув дверью. А отец с матерью стояли посреди комнаты. В их глазах я прочитал ужас безысходности.

— Придется продавать всё имущество, — сказал отец печально. — Иначе наши люди не переживут зиму…

В этот момент я испытал жгучую ненависть к дядьке, которого и раньше не мог выносить. Насколько себя помню, только из уважения к отцу сдерживался, чтоб не напроказничать. Деревенские ребятишки были похрабрее и всякий раз кто-то метко запускал гнилым яблоком в гостя, когда он въезжал в ворота усадьбы. Изловить шутника никто и не пытался, обычно дело заканчивалось ворчанием и проклятиями гостя.

Всем сердцем желал, чтобы жадный злодей умер, исчез с нашего света. Отец никогда не отказывал кузену, готов был поделиться последним. А он высокомерно отказал нам в помощи, понимая, что мы на пороге разорения.

Этим вечером я заперся в своей комнате. Зажег три свечи. Да, именно три. Дурная примета на смерть, знаю. Но именно смерти я желал своему врагу. Потом достал колоду карт, выбрал пикового короля, которого назвал именем родственника. Мысленно я представил как его хватил удар, перерезал карту ножницами, а затем сжёг.

На душе появилось удивительное спокойствие, от которого я заснул.

Проспал я долго, до полудня. Выйдя к обеду, заметил, что лица родителей были печальны, но в глазах сияла радость. Будто они пытались скрыть истинные чувства.

— Наш родственник скончался сегодня ночью, — произнес отец.

Жадный родственник не был женат, и единственным наследником его нажитого добра, стал мой отец.

Не желая лицемерить, я произнес:

— Хвала Господу!

На строгие замечания родителей ответил:

— Мы спасены от разорения, не надо лицемерить!

Отец с изумлением посмотрел на меня:

— А ты уже совсем взрослый, — ответил он.

Наследство позволило отправить меня учиться в лучшую школу Петербурга.

Тогда смерть родственника, я счел счастливым совпадением. Но потом в моей жизни произошло несколько подобных случаев. Жизнь моя в Петербурге оказалась нелегкой, пришлось неоднократно столкнуться с подлостью. Но никому не удавалось меня унизить, и я сам никогда не унижался, поэтому снискал уважение достойных людей и ненависть ничтожных.