Фиона Маунтин - Бледна как смерть

– Спасибо. Я забыла сделать это утром. Все эти документы необходимо отправить сегодня, – объяснила девушка с благодарной улыбкой.

Наташа помогла ей донести конверты до почтового ящика, расположенного на противоположной стороне улицы. Когда они возвращались, она спросила, нет ли в здании фотостудии.

Девушка окинула ее скептическим взглядом:

– Вы ищете Джейка или Алекса?

– Нет, Адама.

– Вы фотомодель?

– К сожалению, нет.

– Его студия в подвале.

Вниз, минуя решетку, вели узкие каменные ступеньки, слабый свет проникал через полуподвальное окошко. Наташа с трудом разглядела едва заметную табличку – полоску белой бумаги под плексигласом с надписью «Студия. Т.R. Пожалуйста, звоните».

Она нажала хромированную кнопку, и домофон ожил: металлический женский голос отчеканил:

– Алло?

– Наташа Блэйк. Назначена встреча с Адамом Мэйсоном.

Несколько секунд молчания, затем:

– Входите.

Щелкнул замок, Наташа толкнула тяжелую дверь.

В темноте этой пещероподобной комнаты, с единственной ослепительной точкой света посередине, она сразу потеряла ориентацию. Потом с трудом различила во мраке силуэты гигантских зонтиков, покрытых серебристым материалом, и женскую фигуру с бледным лицом и красными губами. Она была одета в черный бархатный плащ с капюшоном, длинные светлые волосы обрамляли лицо.

Адам стоял в тени. Казалось, он не заметил, как она вошла.

– Сейчас ночь, – вкрадчиво произнес он, и огромное пустое помещение повторило его голос театральным эхом. – Я восстал из мертвых, чтобы снова увидеть тебя. – Щелчок фотоаппарата. – Ты не знаешь, рада ты или напугана, не можешь решить, броситься ко мне или убежать прочь. – Быстрая очередь щелчков, как выстрелы пистолета. – Потом я уйду. Ты знаешь, что увидишь меня только после собственной смерти.

Кроме них в комнате находилась хорошенькая девушка со стрижеными, встрепанными светлыми волосами. Ноги ее были плотно обтянуты лайкрой, на плечи наброшена оранжевая кашемировая шаль. Предположительно, Энджи. Безо всякого сигнала со стороны Адама она шагнула в круг света, сняла с головы фотомодели капюшон, расправила складки, сбрызнула лаком волосы, припудрила ее фарфоровые щеки и отошла, чтобы оценить свои усилия. Потом добавила еще немного грима.

– Какой мрак!

Фотомодель говорила с сильным эссекским акцентом. Контраст между утонченно-меланхоличной соблазнительной улыбкой, только что блуждавшей по ее темно-красным губам, и этой развязной усмешкой был обескураживающим.

– Я просил тебя быть естественной, – сказал Адам. – Продолжим работу?

Наташа уловила взмах очень длинных ресниц.

– Как скажешь.

Девушка самодовольно улыбнулась.

– Теперь повернись немного, но продолжай смотреть на меня. Смотри через плечо. Стоп. – Так, как сейчас, поняла? – Адам надавил двумя пальцами себе на глаза. – Поверни голову еще немного... Вот так! Наклонись вперед, как будто хочешь убежать, но что-то тебя удерживает.

Девушка наклонилась. С того места, где стояла Наташа, ее поза выглядела неуклюжей. Адам, по все видимости, думал о том же. Он подошел к ней, встал сзади и обнял за плечи, потом наклонил ее туловище вперед, слегка подталкивая ее. Не следовало бы стоять к ней так близко! Он поднял руку девушки, согнул, потом положил свою руку поверх ее руки на горловину плаща.

– Холодно. Завернись в плащ.

Потом он придвинулся к ней вплотную, сжал ладонями ее лицо и слегка наклонил к себе. Он сказал ей слова, которых Наташа не услышала. Девушка ответила улыбкой.

Каков прохвост! Наташа с неприязнью вспомнила о его попытках флиртовать с ней в «Опиум Ден», и это при том, что говорили они о Бетани, о его любви к ней. Но здесь, похоже, дело зашло еще дальше. Почему же ее это так беспокоит?

Адам вернулся к фотоаппарату. Энджи подошла к нему, легко прикоснулась к руке, чтобы привлечь к себе внимание. Или для того, чтобы заявить свои права на него.

Он повернулся к ней, она что-то шепнула. Он кивнул. Она направилась в другой конец комнаты, откуда вернулась с белой лилией, которую протянула фотомодели.

– Ночь, – начал Адам еще более холодным голосом. – Ты бежишь через лес. Ты уверена в том, что тебя преследуют. Ты поцеловала меня, но знаешь, что не должна была этого делать. Оглянись чрез плечо. Так, хорошо. Теперь ты видишь в темноте мое лицо. Я схватил тебя.

Снова трель щелчков. Побледневшее лицо, частично скрытое пышными фалдами капюшона, застывшее в момент вспышки.

– А теперь мечтательная и соблазнительная.

– Как будто занимаюсь любовью с камерой?

– Будь моей гостьей.

О , пожалуйста!

Последняя вспышка потухла, оставив на Наташиной сетчатке мерцающий образ, яркий, как солнечный блик.

– Отлично, Диана, – сказал Адам. – Мы закончили.

– О, дорогой, не говори так, я не смогу этого вынести! – Она скользнула к нему, подол платья и небольшой шлейф плаща протянулись по полу, и ей пришлось повернуться, чтобы выпутаться. Энджи хлопотала вокруг Адама, собирая одежду, потом отошла, чтобы повесить все на вешалку.

Наташа вежливо кашлянула.

– Извини, – обратилась Энджи к Адаму, указывая взглядом на Наташу. – Я забыла тебе сказать.

Выражение лица Адама было красноречивым: не иначе как он спрашивал себя, как долго она здесь стоит. Он выглядел виноватым, что служило лишним подтверждением Наташиных подозрений. И все-таки в ее намерения не входило дать ему возможность легко соскочить с крючка.

– Я бы хотела с вами поговорить. Если, конечно, не помешаю вашей работе.

– Я освобожусь буквально через минуту.

Он посмотрел в сторону черной стенки. Наташины глаза уже привыкли к темноте, и она увидела возле нее стул.

– Присаживайтесь. Я попрошу Энджи приготовить вам кофе.

– Да, спасибо.

Она осталась стоять.

Вынырнув из темноты, Энджи мило улыбнулась Наташе и исчезла в задней комнате студии. Она вернулась через несколько секунд с двумя дымящимися чашками, одну из которых протянула Наташе. Кофе был довольно густым. Если Наташа желает, есть молоко и сахар. «Спасибо». Но взгляд девушки был прикован к кругу света.

Адам стоял на границе света и темноты. Энджи подошла к нему с чашкой кофе, который, без сомнения, был сделан точно в соответствии с его вкусом.

Интересно, подумала Наташа, присутствовала ли Бетани в студии, когда Адам снимал других девушек? Ревновала ли она Адама к Энджи, которая, казалось, знала его очень хорошо, поскольку успевала предупредить любую его просьбу и явно была близка с ним, проводила рядом большую часть его жизни. Как это банально... Люди проводят большую часть времени на работе, в кругу коллег. И именно коллеги делят друг с другом львиную долю неприятностей и успехов.