Наталья Александрова - Погоня за тремя зайцами

Но тут же смешалась и прижала руки к груди:

– Ирка, ты только не злись, но понимаешь, Жанна сказала, что за свою любовь она будет бороться!

– А что – уже есть с кем? – осведомилась Ирина, вспомнив, с какой ненавистью смотрела на нее Жанна при встрече.

– Пока нет, но Жанна не хочет до этого допускать. Тут я с ней совершенно согласна – все доктора советуют, что болезнь лучше предупредить, чем лечить!

– По-моему, вас обеих нужно лечить! – вздохнула Ирина. – Жанка совсем сбрендила от своей любви.

– Ты так говоришь, потому что сама этого не испытала, – кротко возразила Катя, – если бы у тебя был любимый человек, ты бы рассуждала по-иному.

– Как это – не испытала? – возмутилась Ирина. – По-твоему, я никого не любила? А муж?

– А что – муж? Был когда-то, но сейчас-то у тебя никого нету, – Катька ответила вроде бы мягко, но в голосе ее Ирина не смогла не услышать некоторого злорадства. – И Жанна говорит, что совершенно незачем подпускать тебя, незамужнюю женщину на свободной охоте, к нашим мужчинам.

– Что-о? – завопила Ирина. – Что значит – на свободной охоте? Когда это я бегала за мужиками? А может, я отбивала их у Жанки?

– А Жанна говорит, – гнула свое нахальная Катька, – что раньше она сама не слишком дорожила своими любовниками, а теперь все поставлено на карту, так что береженого Бог бережет. Она не мыслит своей дальнейшей жизни без Ашота, никому его не уступит и рисковать не собирается, вот! И я тоже!

– Что ты хочешь этим сказать? – Ирининому возмущению не было предела. – Может, ты думаешь, я стану покушаться на твоего чокнутого профессора? Да нужен он мне!

– Сначала своего мужа заведи, а потом чужих критикуй! – тут же заорала оскорбленная до глубины души Катька.

За такой интересной беседой они как-то незаметно проскочили все проходные дворы и вышли уже на улицу. Навстречу попадались прохожие, которые глядели с опаской на двух орущих друг на друга с виду приличных женщин.

– Ну все! – Ирина глубоко вздохнула и с шипением выпустила воздух через плотно сжатые зубы. – Раз вы так обо мне думаете, то знать не желаю обеих! Ишь что выдумали – я, видите ли, покушаюсь на их мужей! Рехнулись обе!

Она оттолкнула Катьку и бросилась вперед.

Катя и сама понимала, что малость перегнула палку. Но она была очень внушаема и вчера после разговора с Жанной полностью прониклась ее идеями. Сегодня же при свете дня все казалось совершенно иным. В самом деле – с чего это Жанка так напустилась на Ирку? Ну, Ирка у них, конечно, интересная женщина, но с мужчинами ей отчего-то не везет. И вовсе она не вешается на первого встречного, это уж Жанка все врет! Что ж, если встретился мужчина мечты, то всех подруг распугать? Так не в вакууме ее Ашотик живет, не в безвоздушном пространстве, вокруг него и другие женщины есть! А, как известно, свинья грязи найдет, если захочет! Нет, в этом вопросе Жанна явно неправа. Она, Катя, к примеру, мужу своему полностью доверяет.

Тут же защемило сердце – как он там, в санатории? Как себя чувствует, не скучает ли, как его кормят, какие принимает процедуры? А хорошо бы поехать в эту самую Осиновку и заскочить потом в санаторий, проведать Валика! Там ведь рукой подать! Но одна Катя ехать не может, подруги правы, она в трех соснах заблудится, к тому же после того, что случилось в субботу, ей страшно в лес войти.

– Ирка! – опомнилась Катя, заметив, что стройный силуэт подруги мелькнул далеко впереди. – Ирка, подожди!

Ирина не хотела ничего слушать, только зашагала еще быстрее. Сообразив, что сейчас подруга скроется за поворотом, Катя припустила за ней бегом.

– Ирка! – пыхтела она на бегу. – Ну постой же хоть минутку!

Ирина не оглянулась, только еще сильнее прибавила шагу. Катерина тоже поднажала, но странное дело: Ирина шагала быстро, но с виду не торопилась, Катя же неслась, сметая все на своем пути, а расстояние между подругами не сокращалось.

– Ну, Ирка, – Катя совсем запыхалась, – я же не успеваю…

– Спортом надо заниматься, – холодно посоветовала Ирина, бросив обиженный взгляд через плечо и немного замедлив шаг, – и кушать меньше на ночь.

– А утром можно? – пропыхтела Катя.

– Утром тоже нельзя!

– Ириша, ты только не обижайся! – Катя схватила подругу за руку. – Это все Жанка, она совсем сдурела! Ужасные вещи говорит!

– Да я ее видела, – вздохнула Ирина, – точно у нашей Жанночки крыша поехала. Но ты тоже хороша, идешь у нее на поводу!

– Но если действительно ты у нас красивая свободная женщина и…

Тут Ирина так грозно сверкнула глазами, что Катька тотчас закрыла рот руками:

– Молчу, молчу! Рта не раскрываю! А про Осиновку можно? Как же мы туда доберемся без Жанки?

– Молча! – рассердилась Ирина. – На рейсовом автобусе поедем, а там пешком всего километра полтора, не смертельно. Ты вот что, Катерина, оденься попроще, обувь удобную, вроде бы мы за грибами собрались. Ну, в общем, чтобы в глаза никому не бросаться… Мало ли что…

– Поняла! – обрадовалась Катя. – Вот как раз у меня та оранжевая курточка…

– Р-р-р, – зарычала Ирина. – Катька, я тебя официально предупреждаю: если увижу тебя в той оранжевой куртке – я тебя убью!

– Ты же сама сказала – попроще, – заныла Катя.

– Задушу собственными руками, как тот тип – Оксану Раевскую!

– И вовсе он ее не задушил, – бормотала Катя, сдаваясь, – он ее какой-то железякой ударил…

Наутро Катя встала, полная надежд. Все складывается просто отлично: сейчас они с Иркой поедут в Осиновку и, надо думать, раскроют там тайну убитой блондинки. А потом заскочат навестить Валика.

Одеться нужно было по-походному, а все походные вещи в доме принадлежали Катиному мужу профессору Кряквину. Катя подошла к шкафу и опасливо покосилась на носорога. Носорог смотрел на нее сверху издевательски и, кажется, говорил: только попробуй открыть шкаф, увидишь, что будет!

– И нечего так на меня смотреть! Я тебя нисколько не боюсь! – проговорила Катя и решительно распахнула дверцы.

Носорог не шевельнулся, и она нырнула в глубину шкафа, как ныряльщик в голубые воды коралловой лагуны.

В шкафу было пыльно, темно и пахло Валиком. У Катерины нестерпимо защипало в глазах – то ли от тоски по мужу, то ли от многолетней пыли. Она торопливо похватала первые попавшиеся шмотки и выволокла их на пол.

Поверх кучи одежды лежала мужнина клетчатая рубашка, выгоревшая под безжалостным африканским солнцем. Катя прижала ее к себе и жалостно всхлипнула. Что-то поделывает сейчас Валик? Вспоминает ли о жене, и если вспоминает, то как – тоскует по ней или радуется передышке от семейной жизни?

Но расслабляться и отвлекаться на чувства было некогда, и Катя занялась делом. Она попробовала натянуть на себя рубашку, но это оказалось невыполнимой задачей – профессор Кряквин был худощавым и невысоким мужчиной, Катя же отличалась крупными и объемными формами, поэтому рубашка никак на нее не налезала.