Наталья Бессонова - В рабство – на экскурсию

— А покажите нам, пожалуйста, копию кольца Хюррем Султан, — попросила Надежда. Она уже не сомневалась в том, что все торговцы говорят здесь по-русски.

— А-а, Хюррем, — улыбаясь, произнес торговец. Он вынул из стеклянной витрины массивный серебряный перстень с зеленым, похожим на диковинную каплю, прозрачным камнем, обрамленным более мелкими, бесцветными, и положил перед посетительницами.

— Какое-то оно слишком большое… а поизящнее нет? Поменьше?

— Да-а, есть, — мужчина достал более изящное колечко.

— Зеленый камень — это что?

— Здэс агат, — ответил торговец.

— А прозрачные?

— Циркон…

— В настоящем кольце Хюррем, конечно, были изумруд и бриллианты? — спросила Надежда.

— Брыллиа-анты, да-а, — улыбаясь, пропел продавец.

— Красиво, — оценила Ирина.

— Иринка, а давай купим тебе такое колечко? И сережки — для комплекта! Мерь давай!

Девушка не стала спорить и примерила колечко, которое оказалось ей велико. Торговец достал другое, и оно село на тонкий Иринкин пальчик просто идеально.

— Сережки? — предложил мужчина.

— Да, и сережки, пожалуйста, — кивнула Надежда.

Иринка надела украшения, и личико ее засветилось от радости…

По пути в гостиницу, проходя мимо крепостной стены, возвышавшейся на противоположной стороне улицы, Надя сказала:

— А вот это — внешняя крепостная стена султанского дворца Топкапы. Там внутри три ряда таких стен. За ними ты хотела бы жить? Для женщины же это тюрьма!

— За этими стенами — сказка! — мечтательно произнесла Ирина.

— Дурочка маленькая! — засмеялась Надежда. — Это только для султана была сказка! А для остальных, даже близких ему людей, такая сказка часто заканчивалась трагически. Попал в опалу — голова с плеч! Но мы с тобой обязательно пойдем в Топкапы на экскурсию! Хочешь?

— Вот здорово! Конечно, хочу! — радостно воскликнула девушка. Она, казалось бы, уже начала забывать о событиях последних дней.

— А, кстати, я читала, что в Алании над морем сохранилась до нашего времени скала, с которой некоторые владельцы гаремов приказывали сбрасывать своих надоевших жен и наложниц, даже если они ни в чем не провинились! Женщины разбивались о камни, не успев долететь до воды. Как тебе такая перспектива? — не сдавалась Надежда.

— Кошмар, — искренне удивилась Иринка.

— А в султанском дворце Топкапы провинившихся наложниц бросали в мешках прямо с внешней крепостной стены в пролив Босфор. Вот тебе и сказка!

Девушка задумалась.

«Надо же позвонить Юрию… он, наверное, волнуется», — пришла Надежде в голову запоздалая светлая мысль.

— Мне надо купить мобильный телефон, — решила она, внезапно остановившись, но вспомнила, что номер полковника она все равно не знает на память… да и без документов вряд ли можно приобрести подобный товар…

— Так мы… куда? — спросила девушка, видя нерешительность наставницы.

— А… нет, пойдем в гостиницу, — ответила та, а «светлая мысль» все же не уходила.

Вот и знакомая улочка с ковровым магазином и маленьким магазинчиком керамических изделий. Зашли в здание отеля. В холле стояла приятная прохлада.

— Добрый вечер, — обратилась Надежда к портье, — я не ночевала сегодня, у меня обстоятельства так сложились. Нам сейчас нужен двухместный номер. Со мной поселится родственница… только паспорт у нее российский. Он у меня в комнате, — принялась объяснять она, — а загранпаспорт будет… в… в ближайшие дни. Ничего?

Говоря это, она вовсе не была уверена, что так можно, пытаясь выдумать на ходу что-то по поводу Иринкиного загранпаспорта, и очень волновалась. Тем более, совсем не представляла, каким образом «в ближайшие дни» они будут предъявлять документ, которого в природе не существовало…

— Завтра? — спросил портье.

— Завтра… или послезавтра принесут. Можно так?

— Можьно, — разрешил служащий с некоторым сомнением. — Проблемы? — поинтересовался он.

— Есть некоторые сложности, — ответила Надежда, — но все будет хорошо. Не волнуйтесь.

Устинова принесла российский паспорт Ирины, доплатила за двухместный номер, а портье заполнил гостевую анкету. Потом они вместе перенесли все вещи в комнату на третьем этаже.

Надежда позвонила Юрию. Он ответил сразу же — похоже, ждал звонка.

— Юра здравствуй! Мы с Иринкой в отеле! Сбежали вместе! Представляешь? Она со мной! — радостно, на одном дыхании, сообщила Надя.

— Надюша! Да ты что! Ты все-таки туда пошла! Я тебе постоянно звонил, а в ответ — одни гудки! Второй телефон и вовсе отключен, — голос Юрия звучал и радостно, и обеспокоенно. Надежда чувствовала, как он волновался за нее. Ее сердце снова сладко сжалось…

— Да вот, не успела уйти вовремя… а потом нас увезли в другое место, откуда мы и сбежали…

— Зачем же ты туда сунулась? Ну, я же тебя просил! И ты обещала! Как можно с тобой о чем-то договариваться! Ты знаешь, чем могло все закончиться? — он отчитывал ее еще некоторое время, Надежда терпеливо внимала.

— Да что ты меня ругаешь, Юра? Меня там, между прочим… били! — возмутилась женщина.

— Надюша, ну зачем же ты, — хрипловатым голосом повторил он, — а могли ведь и вообще…

— Но «вообще» не случилось! — успокоила полковника Устинова. — Зато Иринка со мной! Она жива, здорова и свободна! Только нас ищут! Еле удрали! Мы сейчас в отеле «Зейнеп Султан».

— А я ведь полицию отправил по тому адресу, где ты потерялась! Там все перерыли! Ничего не нашли! Где вы были? Что случилось-то? — недоумевал Юрий. — Обычный ресторан с ночным клубом, со специфическими танцами… таких в Стамбуле сотни!

— А вот «таких», да не совсем, — и Надежда вкратце рассказала о потайном подземном переходе с замаскированными под шкафы входами-выходами, обо всех своих злоключениях за последние два дня, о том, как встретилась с Ириной и Китайцем, о побеге… Только о деньгах — ни словом не обмолвилась.

— Я прилетаю завтра… то есть уже сегодня, ждите меня… после обеда в отеле. А сейчас позвоню коллегам в Стамбул, по всем местам вашего пребывания попрошу отправить полицию. Ну, Надюша, Надюша! — только и сказал он. — Но мы с тобой еще поговорим.

— Поговорим! Обязательно поговорим, Юра! — засмеялась она. — А ведь это здорово, что тебе нас ниоткуда освобождать не надо, правда? Видишь, как все удачно сложилось?

— Сумасбродка ненормальная! Заставила же ты меня поволноваться!

— Юра, победителей не судят! — снова засмеялась она.

— Ой, Наденька, ну конечно, не судят! — радость звенела в его голосе. — Надюша, а как ты там… себя чувствуешь? — как-то неуверенно, непонятно о чем спросил полковник.

— Ну, жива… вроде бы, — в тон ему ответила она.

— Да я уже понял, что жива. А здорова?.. Как состояние… и вообще…

— Кажется, нормально. А что «вообще»?