Станислав Шат - Авантюристы и аферисты

— Мы уже практически приехали, Леонидович!

— Да, да. — Услышал он в ответ голос человека, который смертельно устал.

— Слушай, не пугай меня. Смотри, там на задней сидушке, не обнимись с Кондратием. А то, вон опер, практически дошёл до кондиции. Смотри, как он забавно висит на дверной ручке.

Опер действительно, от такой бешеной гонки, ещё больше съёжился и стал похож на какой- то пахнущий брелок, который обычно водители вешают себе в салон машины…Через некоторое время, он действительно стал дурно попахивать.

— Ты, что жрал сегодня? — Спросил Арсэн. И не дождавшись ответа, посоветовал. — Приоткрой окно и не вздумай курить минут десять. А то взорвёмся. Ух, и ядовитый же ты, братец.

— А вы знаете Арсэн, мне от этого «милицейского нашатыря», полегчало. — Вдруг отозвался Леонидович. — Как-то всё сразу нахлынуло — воспоминая и мысли.

— Ну, наконец-то. Очнулся. А, то я уже думал, что собачку эту, тебе на могилку ставить придется.

— Не время, дружище, не время… Так…. кажется, приехали. Едем ко мне домой Арсэн. Теперь мы с вами практически родственники.

Квартира, в которой жил Яков Леонидович, досталась ему по наследству от родителей. На языке квартирных маклеров она имела название «польский люкс» и цена подобных квартир на бирже недвижимости соответствовала тому, что они очень редко продавались. В них жили счастливые наследники, а не существовали, как многие другие граждане, в «хрущовках» или панельных этажерках.

Обстановка в трёхкомнатной квартире была такой, как будто вы перенеслись лет на сорок назад в «машине времени» во времена массивных кожаных диванов и мебели из корейской берёзы. Судя по всему, нынешний хозяин квартиры подпитывался от этой пыльной старины энергетически и отдыхал здесь душой среди вещей, помнящих не одно поколение Якова Леонидовича.

Белая, мраморная собака сидела в центре гостиной на старом персидском ковре, а два окаменевших её хозяина, любовались своей мечтой с большого кожаного дивана. Статуя была высотой где-то около шестидесяти сантиметров и изображала благородное животное похожее на породу лабрадор. На шее у неё был ошейник с каким-то замысловатым родовым гербом на щите.

— Ну вот, ты и дома. — Промолвил Яков Леонидович. — Дааа…. знал бы ты прадедушка, шо ждёт эту собачку…

— Наделал бы тогда целую свору ездовых собак, для нас — «чукч-совдэповских». — Подытожил Арсэн.

— А, шо теперь будем делать дальше, Арсэн?

— А дальше…. находим престижное турбюро и пусть они нам оформляют шенгенские визы. Потом, едем как туристы за бугор и отдаём собачку в надёжные, добрые, а главное, богатые руки…. Кстати, какую кличку дадим псу?

— Зачем?

— Каждое любимое животное, должно иметь свою кличку. Ваши варианты, Дарвин.

— Ну не знаю…. Может быть — Лесси.

— Как?

— Так звали собаку в одном американском детском сериале.

— Если Бог не уничтожит Голливуд, то ему надо извиниться перед Содомой и Гоморрой. — Закатив глаза к потолку и пробуя копировать раввина, произнёс Арсэн.

— Ну хорошо, не нравится, так найдите ей или ему, кстати, имя.

— А тут и думать не чего. Нарекаю тебя, наша любовь и надежда, — Тэри.

— Это, шо исходное от слова террорист? — Съязвил Леонидович.

— Нет. Это от греческого слова «тэрий», что означает — зверь, а в сложных словах соответствует понятию «ископаемое животное», например «анхитэрий». Понятно, мой саркастический друг? А будете выпендриваться, назову её — «Юдык». Производное, надеюсь, понятно?

— Понятно, понятно. — Улыбаясь, не сводя глаз с собаки, произнёс Яков Леонидович. — Тэри, так Тэри. Хорошее имя, мне нравится.

— Тогда оставляем Тэри сторожить квартиру, а сами вперёд к «правнукам Сусанина».

— Куда?

— Ну, хорошо. Пусть будет — к «правнукам Моисея»… В туристическое агентство! — Одеваясь, из прихожей выкрикнул Арсэн. — Давайте быстрее «любитель каменных пикинэзов». И не забудьте загранпаспорт.

— Хорошо. Но, вы будете смеяться, я не могу заставить себя оставить собаку одну в квартире.

— Так берите её с собой на прогулку. — Заглянув в комнату, хохотнув, сказал Арсэн. — Не дури, пошли и будь фаталистом.

Турагентство выбрали наугад, руководствуясь по богатству оформления рекламы и входных дверей. Вообще-то, подобного рода агентств, бюро, контор и других шаромыжных фирм в городе было предостаточно. Складывалось такое впечатление, что граждане этого населенного пункта, ломятся, что сайгаки, кто на отдых, кто на эмиграцию, кто на заработки во все страны мира, даже в те, жители которых ещё продолжали жить на деревьях и снять с них было нечего.

Распахнув двери турагентства, счастливые обладатели собаки Тэри, попали в огромную комнату с тремя офисными столами, на которых стояли белые компьютерные мониторы. Стены этого заграничного предбанника были сплошь увешаны плакатами серфенгистов, альпинистов и испанских «мачо» с белокурыми, полуобнаженными девицами, пьющими коктейль из половинки кокосового ореха. Оглядев эту «Третьяковку в репродукциях», Арсэн в полголоса изрёк:

— Не наш отдых. Наш народ так не отдыхает.

— Почему? — Спросил Леонидович, рассматривая части тела красавицы на плакате, которые выглядывали из-под набедренной повязки.

— Это же ясно с первого взгляда…. Есть какая-то в этом всем галантерейная идиллия. И заметьте, ни одного плаката с нашим красавцем в семейных трусах и с золотой цепурой на шее, пьяного «в зюзю», но счастливо валяющегося в какой-то замысловатой позе на ихнем пляже. Вот это было бы реалистично!

Сказав это, Арсэн уставился на дальний стол, где сидела жгучая брюнетка с волосами, на которые, наверное, совсем недавно вылили чёрный лак для калош, и к тому же, забыли их помыть. Из верхней одежды у неё было только огромное декольте, глубоко уходящее под стол. Сама бизнес-леди, нагнувшись над столом, решала кроссворд, шурша огромными накладными силиконовыми ногтями по журналу, словно муравьед по термитнику.

— Мадам, мы готовы ехать хоть сегодня под этим флагом вашей фирмы в любую страну мира. — Не произнёс, а проворковал Арсэн.

»Лицо фирмы», подняло такие же огромные накладные ресницы на посетителей, и медленно спрятало журнал под стол. Обратно, появились руки несущие ту часть айсберга, что была скрыта под столом. Потому что то, что было выложено на стол, назвать женской грудью было просто безрассудно.

— Ах, простите. Оказывается то, что мы наблюдали вначале, был всего лишь вымпел, а сейчас вот действительно, боевое знамя за которое можно и на амбразуры. — Продолжал заигрывать Арсэн.

— Ну, ну Арсэн. Вы ещё пойдите, сейчас, и присягните на верность, встав на колено, как у знамени полка. — Сказал Леонидович, посмотрев на эту гору эротики, колеблющуюся на столе от дыхания её обладательницы.