Дарья Донцова - Золотая середина ослика Иа

– Они не предъявили паспорта? – остановила я рассказчицу.

Та округлила глаза.

– Татьяна! Отец всегда верил людям на слово. Унижать сына подозрениями в обмане папа никогда не стал бы. Он сам не лгал и других в этом не подозревал. Вот такая история. Федор более в моей жизни не появлялся. Я о нем ничего не слышала. В родовом доме Шиховых я остаться не могла, наверное, понимаете почему. Квартира, где мы с вами сейчас находимся, – та самая, которую мой брат пытался получить в свое пользование, сообщив родителям о женитьбе. Теперь в ней живу я. Особняк в Шихове вот уже несколько лет снимает обеспеченная семья. Дом оказался на территории поселка. Стройкомпания купила землю, но мой участок она приобрести не имела права, надел в моей собственности. Мы с застройщиками пришли к консенсусу, и теперь у меня в доме и канализация, и магистральный газ с городским телефоном. Дом детства для меня, увы, полон страшных воспоминаний, поэтому я…

Клавдия осеклась, натужно закашляла и договорила:

– …не посещаю его.

Мне стало ясно, что рассказчица чуть не сказала: «поэтому я сдаю его за хорошие деньги», но вовремя вспомнила, что ей надо прикидываться бедной козой, и вовремя прикусила язык.

– Более мне сообщить нечего, – договорила Клавдия. – О! Вы мне не заплатили ни копейки в середине моего рассказа. Соответственно, сейчас я жду две трети суммы. Первую уже получила.

Я расплатилась с Клавдией, спустилась во двор, услышала писк телефона, увидела на экране номер, которого нет в контактах, и сухо ответила:

– Слушаю вас.

– Татьяна Сергеева? – спросил знакомый голос.

– Да, – подтвердила я. – С кем я беседую?

– Евгений, – представился мужчина, – владелец кафе, помните, я еще хотел к вам на службу попасть. Я вспомнил, что говорил мужик, который у меня чашку утащил. Помните, я сообщил вам, что он хвастался: роль сегодня исполнил? Он сказал: «Фирма „Бум-бум“ меня наняла киллера играть, а я так хорошо его изобразил, что даже настоящие полицейские поверили и меня арестовали. Я гений…» Я думал над нашим с вами разговором, слова эти в памяти ожили. Возможно, вам это поможет мужика найти. Если его обнаружите, возьмите у него деньги за мой кофе и купите себе где-нибудь капучино.

– Непременно, – пообещала я и тут же соединилась с Димоном. – Ну что? Клавдия кому-то звонит?

– Пока нет, – ответил приятель.

– Ладно, а теперь ищи контакты мужчины, которого я приняла за киллера, – попросила я и рассказала Коробкову про звонок Евгения.

– Подожди, – почему-то без особой радости велел приятель.

– Что случилось? – напряглась я.

– Да почему-то нехорошее предчувствие у меня появилось, – протянул Коробков. – Жди. Сейчас.

Если Димон сказал «сейчас», то это сейчас на самом деле, а не через сутки. Вскоре раздался звонок.

– Я нашел мужчину, который изображал киллера, а потом сидел в кафе в момент смерти Анфисы, – объяснил мой компьютерный волшебник, – Егор Максимович Маскин. Артист и владелец малого бизнеса. Еду к нему, он удивился, когда услышал, что с ним хотят поговорить из полиции. Что-то мне в парне не нравится, что, понять не могу. Давай присоединяйся. Тебе сколько ехать до Мариевского переулка?

Я покосилась на навигатор.

– Если никто на дороге не «поцелуется», то семь минут.

– Мне девять, – уточнил Коробков. – Ну кто первый?

– Хорошо, что ты повеселел, – обрадовалась я, – мрачный Димон редкость.

– Очень не хотел к нему один ехать, – признался приятель, – а голос его вообще мне не понравился.

– Ты испугался обладателя шаляпинского баса? – захихикала я.

– У мужика скорее тенор, – поправил Коробок, – страха я не испытываю. У тебя по спине когда-нибудь ползала гусеница?

Я передернулась:

– Нет. И очень хорошо, что у меня нет такого опыта. У меня сложные отношения с насекомыми, большинство вызывает омерзение.

– Один раз я заснул в саду у бабушки, – пояснил Димон, – лежал в одних шортах без майки. На хребет плюхнулась сороконожка. Фу! До сих пор мерзко. И от голоса Егора Максимовича у меня возникли те же ощущения, сороконожечные.

– Сороконожечные ощущения, – хихикнула я, – отличная фраза.

– Как вы меня нашли? – спросил тощий мужчина. – Эй, мы встречались раньше? Вроде лица знакомые!

– Может, пройдем в комнату? – предложил Коробов, не отвечая на вопрос. – Не очень удобно говорить в прихожей, она у вас крохотная.

– Убогая квартира, – протянул Маскин, – как и вся моя жизнь. В комнате не убрано, на кухне тоже.

– Мы привыкли к виду разных интерьеров, – улыбнулась я, – нас беспорядком не смутишь. Пошли туда, где можно сесть и поговорить спокойно.

Егор молча сделал шаг влево, я двинулась за ним, Димон поспешил следом. Миновав крохотный узкий коридорчик, мы очутились в пятиметровом помещении. Сразу захотелось зажать нос, но я удержалась. Коробков оказался менее воспитан, он прижал к лицу бумажный платок и спросил:

– Варили на обед дохлую крысу? Знатный аромат вкусного бульона!

Я незаметно ущипнула приятеля за бок.

– Я не готовлю, – просипел хозяин, – иногда, если деньги есть, пельмени покупаю! Садитесь.

Я окинула взглядом крохотную кухоньку. Недавно судьба забросила меня к эндокринологу-хирургу по имени Оксана. Женщине не особенно повезло с хоромами, она жила в малогабаритной однушке. Разговаривали мы на кухоньке, в которой даже не очень толстой кошке повернуться было трудно. Но как же там было хорошо! Вокруг царила чистота, и каждый сантиметр помещения использовался хозяйкой. Красные кружки с изображением собак породы скотч, яркий чайник, всякие милые сердцу мелочи, развешанные по стенам, открывалка для бутылок в виде крокодила. Вкусный кофе, домашний кекс. Я испытала наслаждение от уюта, угощения, от общения с умной, веселой, красивой хозяйкой. Между прочим, медикам не платят миллионы. Зарплата хирурга не так уж велика, но Оксана ухитрилась сделать свой быт красивым. Только не говорите, что она женщина, а Егор мужчина. Знаю я представителей сильного пола, у которых в квартире полный блеск, но бывала и в апартаментах, где есть хозяйка, а они оказывались грязной норой.

– Как вы меня нашли? – повторил свой вопрос Егор. – Ну… не хватило мне на капучино! Не миллион же спер! Хозяин кафе – жлоб!

– Некоторые тайны должны остаться неразгаданными, – улыбнулась я, – и дело не в плате за кофе.

– А в чем? – явно испугался Егор.

– Наверное, вы видели, как в кафе, из которого вы ушли, забыв про счет, стало плохо девушке… – начала я.

Егор вздрогнул.

– Она умерла! Боже! Она мертва, а я жив! Я очень испугался. Поэтому убежал! Чашку забрал со стола.

– Что с ней не так? – задал вопрос Димон.

Егор обхватил голову руками.