Юлия Ефимова - Миру видней

– Переживет, – буркнул Дворников и вернулся к фонтану.

Народу собралось очень много, Валерий Леонидович попробовал прочитать лекцию о технике безопасности на фейерверках, но это было так долго и скучно, что из толпы начали кричать:

– Да давайте уже!

– Уснем сейчас!

– Не начнете – уйдем!

И он сдался, начал ковыряться в коробке, разговаривая попутно сам с собой. Алле-оп – и начался салют. Фейерверк действительно был очень красив и ничем не уступал салютам на праздники в любом российском городе.

Дмитрий стоял лицом к их корпусу и под конец фейерверка заметил, что даже Александров вышел посмотреть на шоу, устроенное Валерием Леонидовичем. Вот он достал сигарету, прикурил ее и стал облокачиваться на перила. Те как-то уж очень легко и быстро пошли вперед, он за ними.

– Это второй этаж, – успел подумать Дмитрий, – есть шанс.

Но шанса не было: Александров упал прямо на штыри ограждения, у которых почему-то не было верхней перекладины.

За окном брезжил рассвет. Белла спала зареванная и какая-то раздавленная событиями ушедшего дня. Дмитрий и Капуня сидели и итожили ситуацию для передачи данных в Москву. Конечно, китайская полиция уже связалась с российским консульством, но оно находится аж в Шэньяне, а это за тысячу километров. И вообще процедуры эти всегда долгие и нудные, а так как Дмитрий и Капитолина уже на месте, все падает на их плечи. Им и разбираться.

– Давай пробежимся по фактам, – начал Дмитрий шепотом, чтоб не разбудить Беллу.

– Давай, началось все с анонимного звонка в контору, – начала Капа.

– Ну если быть точным, то началось все год назад, но ладно, давай по фактам последнего времени. Через два часа звонившего, точнее звонившую, сбивает машина прямо на выходе из офиса. Следующее: в поездку едут все не случайные люди, я разговаривал с Оленькой: за пятерых попросил шеф – это я, Курчатова, Семен, Валера, Ника. Татьяна Морозова сама за себя очень просила. За Виолетту и Юрия попросил заместитель шефа Бессмертный Вадим Эдуардович. Перед самым собранием шеф попросил внести в списки и себя. Итого девять человек, себя Ольга Петровна Сорока решила дописать до комплекта. Александров едет априори как куратор и ты как гид.

– Мы можем исключить кого-нибудь, исходя из этих вводных данных?

– Смотря из чего исключить. Что-то подсказывает мне, что здесь у каждого свой скелет в шкафу. Но исключить мы, конечно, можем, – это тебя и меня. Все, поехали дальше.

– Дальше самолет и отравленный шеф.

– То, что покушались не на шефа, а на эту храпящую красавицу, на сегодня я почти уверен.

Подслушивающая с закрытыми глазами Белла еле сдержалась, чтобы не возразить. Она ни разу не всхрапнула, обвинения были беспочвенные, да она вообще не храпит, но дослушать страсть как хотелось, и любопытство победило справедливость.

– Дальше, – продолжал Дмитрий. – Обыск в номере нашей мисс Неприятность в Благовещенске. Заметь, там он был только у нее.

– Потом события начали разворачиваться вообще молниеносно, не забыть бы чего, – Капа задумалась. – Пожар!

– Нет, потом наша мисс Неуклюжесть разбивает снежный шар, не забывай об этом. И только потом пожар – как мы знаем теперь, не столько пожар, сколько угарный газ, замаскированный пожаром.

– Кстати, Денис отправил нашей почтой предмет, что они нашли в розетке, от которой пошло возгорание, в Москву. Может, наши поймут, что это, или найдут похожие варианты в базе.

– А ведь тебе этот конопатый нравится, – удивленно посмотрел на сестру Дмитрий.

– С чего ты взял? – возразила Капа, но покраснела.

– С того, что у тебя лицо глупеет, как только ты о нем вспоминаешь. Ладно, вернемся к нашим баранам, – Дмитрий посмотрел на Беллу и добавил: – И одной овце. Следующий факт: обыски в трех номерах. Заметь, не тронули наш, и у Александрова с Валерой тоже не было погрома. Не делаем никаких выводов – просто держим в уме. Поехали дальше: нападение на нашу Дездемону – палкой по башке, здесь же странное похищение тире потеря ее сумочки. И последний факт – это апогей вчерашнего вечера, смерть Александрова.

– Мне кажется, – начала рассуждать Капа, – это хорошо спланированное убийство. Во-первых, со слов Валерия Леонидовича, Александров курил на этом балконе очень часто, это могли видеть все, так как номер выходит во двор. Во-вторых, он всегда это делал, именно облокотившись на перила. Если бы перила начинали раскручиваться и шататься, он бы почувствовал. Скорее всего, они были очень устойчивыми, раз он без оглядки на них оперся. Вывод – их раскрутили специально.

– И еще: второй этаж – не всегда фатально, – добавил Дмитрий.

– И наш убийца, – продолжила Капа, – снимает перекладину с ограждения газона внизу, она откручивается так же легко, как перила у балкона, оставляя при этом линию штырей, и тут уж наверняка.

– Да, и остаются два вопроса. Кто убил Александрова? И кто хочет убить Курчатову?

– Да, и один и тот же это человек или нет? И в чем она провинилась? Ответим на этот вопрос – найдем убийцу, – и, глядя на Беллу, спросил жалостливо: – Кому же ты перешла дорогу, недотепа?

– Ну не знаю я! Не знаю! Я даже дорогу перехожу в положенном месте! – не вытерпела Белла.

– Ну наконец-то, – рассмеялся Дмитрий. – Я вас уже эпитетами забросал, кучу кличек дал, а вы все терпите и терпите, уж думал – все, любопытство победило характер, ан нет – характер сильнее.

И они рассмеялись, все трое, до слез. А в окно уже пробивался яркий осенний рассвет.

Человек смотрел в окно, тоже встречал этот рассвет. Человек чувствовал, как тучи сгущаются, ветер становится порывистым и начинает накрапывать противный мелкий дождь, выбивая своими каплями похоронный марш.

Между тем за окном был яркий золотой рассвет и бесконечно голубое небо.

Капуня в семь утра пробежала по туристам своей группы для экстренного общего собрания в столовой. Туристы сидели поникшие и усталые. Казалось, никто не спал этой ночью. Валерий Леонидович был очень отекший, не выспавшийся.

Красавица Ника первый раз вышла к завтраку не накрашенная: если бы ее коллеги не были так заняты своими переживаниями, то обязательно поразились бы разнице фактур. Насколько Ника была хороша при макияже, настолько она была некрасива и почти уродлива в своем естественном состоянии.

Зато Виолетта, как настоящая императрица, была во всеоружии и при полном параде. Но даже у ее величества глаза были красными, а взгляд уставшим. Таня и Юрий перестали скрываться и даже за столом сидели в обнимку, но и влюбленные не выглядели счастливыми. Смерть убивает всю радость и счастье в огромном радиусе, особенно если она произошла на твоих глазах.