Дарья Калинина - Кошмар на улице дачной [litres]

Саша взглянул на кисточки, которыми пользовалась художница. До чего тонюсенький ворс. Некоторые кисти и вовсе, казалось, состоят из одного-двух волосков. Налюбовавшись на работы художницы, Саша заглянул в соседнюю комнату и ахнул. Это комната когда-то являлась спальней – видимо, тут и обитала Рита. Но в каком удручающем состоянии была эта комната! В отличие от мастерской, где наблюдалось подобие порядка, тут все вещи были перевернуты вверх тормашками. Обивка одеял и подушек вспорота. Той же участи подвергся и матрац. Стены были в дырах, словно кто-то простукивал их и в подозрительных местах делал отверстия. Одежда и вещи были выброшены из шкафа и валялись на полу.

– Тут был обыск? – опасливо произнесла Шура, которая тоже увидела разгром в спальне хозяйки. – Это сделала полиция?

– Вряд ли. Мне кажется, это дело рук того типчика, которого мы с тобой спугнули. До мастерской этот тип не добрался, тут сначала орудовал.

И Саша указал на разбитое окно.

– Именно через него этот тип и выпрыгнул. Когда услышал, что я поднимаюсь на второй этаж, испугался и дал деру из этой комнаты через единственное окно. А до мастерской он просто не добрался. Можно не сомневаться, не спугни мы его с тобой, он бы и там устроил подобный погром. Он что-то искал. И это что-то было для него очень ценным.

– Может, это золотое яичко?

– Может, его. А может, что-то другое.

Все прочие комнаты на втором этаже были в порядке. Тогда дядя с племянницей спустились на первый этаж, где сразу поняли, что поспели лишь к концу мероприятия. До их появления таинственный злодей вовсю покуражился над имуществом Риты и ее сына. На первом этаже этого дома все было перевернуто вверх тормашками. Мягкая мебель выпотрошена. Лежащие на полу ковры сорваны со своих мест и скручены в безобразные жгуты. Обои и те не пощадила рука вандала, они висели неровными клоками.

Саша был ошеломлен:

– Шура, ты тут раньше бывала?

– Нет.

– Это я к тому, может, у них всегда тут того… малость не прибрано?

Шура припомнила все, что рассказывала тетя Ира про Павлика и его семью, и покачала головой.

– Нет, тетя Валентина дом когда переделывала, она и ремонт хороший внутри сделала. И мебель всю новую купила. Денег она никогда не жалела. Тетя Ира под впечатлением и у себя дома тоже ремонт затеяла. Конечно, за тетей Валей ей не угнаться было, та прямо весь дом перестроила. А тетя Ира только внутри отделку поменяла, да и то немножко.

– Значит, ремонт в доме был свежий? То-то я и смотрю, что тут вся мебель недешевая. И обои дорогие поклеены. Значит, этот погром кто-то совсем недавно учудил?

– Выходит, что так.

Вариантов было всего два. Либо такой погром устроила полиция. Либо это сделал тот таинственный мужчина, которого они спугнули.

– Полиция сегодня утром приезжала, но они тогда тетю Риту еще не подозревали. Это уже потом у полиции возникли подозрения, что Павлик никуда и не исчезал, а его прятали в доме. Мать и прятала.

– А почему?

– Говорят, полицейские в подвале нашли какие-то обрывки веревок, которые оказались идентичны тем следам, что были у Павлика на руках и ногах. Может, тогда полиция тут этот погром и устроила?

– Вряд ли. Они бы тогда в подвале искали. Зачем же весь дом вверх тормашками переворачивать. Нет, это он, злодей, который тут до нашего прихода ошивался.

И тяжело вздохнув, Саша подвел итоги:

– Надо нам, Шура, полицию вызывать. Не дело это, когда в пустом доме такие безобразия случаются. Рита эта то ли виновата, то ли нет, вину ее еще доказать нужно. А вернется, и что обнаружит? Полный разгром в своей хате.

Звонок в полицию привел к неожиданным для Саши последствиям. Так как дежурная бригада была на вызове, а следователь, который занимался делом Риты и ее сына, как раз сегодня ушел в отпуск, а сменщик его из отпуска еще не вышел, то Саше велели оставаться на месте и ждать столько, сколько понадобится. Хоть сутки, но как минимум пару часов.

– Вот ведь влип я из-за тебя, Шурка. Теперь вместо праздничного шашлыка твоего папаши буду я разбираться с полицией. Спасибо, племяшка, удружила.

– Я же не знала, дядя Саша, что так получится.

– А если бы и знала, все равно бы сделала. Ладно уж, возвращайся к своим. И Барона тоже с собой возьми. Достаточно и того, что я один тут куковать буду.

Но ни Шура, ни Барон уйти не пожелали. Более того, потеряв дочь и гостя, их стали разыскивать родители Шуры. А узнав, где находятся в данный момент дядя с племянницей, захотели присоединиться к ним. У родителей в это время находилась тетя Ира с мужем, которые тоже захотели посмотреть, что же такого ужасного случилось в доме у хромой Ритки – художницы. И посмотрев, все дружно пришли в ужас.

Особенно ахала и пугалась тетя Ира.

– Это же сколько сил было в это все вложено! Сколько средств! И все прахом пошло. Да чтобы этому ироду пусто было! Разорил он Ритку! Как грозился, так и разорил!

Саша насторожился:

– Это вы про кого говорите?

– Да про гада про этого! Про мужа Риткиного. Вот же сволочуга какая выискалась! Правильно Валентина от такого жениха сестру предостерегала. Валентина-то баба знающая была, опытная, у нее глаз наметанный. На стройке прорабом работала, в людях отлично разбиралась. Как увидела она этого Иннокентия, так сразу сестре и сказала: не годится этот жених. Скользкий он очень, не будет от такого добра. А Ритка ее не послушалась. Спуталась с ним, а Иннокентий последним подлецом оказался.

– И в чем же это заключалось?

– Денег в дом не приносил, вот в чем! Я так считаю, что мужик может чем угодно промышлять, что угодно вне семьи творить, сколько хочет баб иметь, но содержать он их обязан всех в одинаковом достатке и сытости. А главное, тех, от которых у него дети. Те вообще ни в чем отказу не должны знать. А если этого нету, то полный ноль он, а не мужик, ничтожество.

– Что же вы так рубите. Разные же ситуации в жизни бывают.

Но тетя Ира стояла на своей твердой позиции.

– Ситуации бывают разные, а деньги мужик в дом должен приносить. Если не приносит, то не мужик он, и жить с таким не нужно. Вот Рита помыкалась со своим игроманом, да и к сестре вернулась.

– Игроманом? Значит, Иннокентий оказался еще и игроком?

– Ну а почему, как вы думаете, денег у него никогда ни шиша не было? Игроман он! Бывает наркоман, а этот игроман! Все деньги просаживал в игорных заведениях. Все! Подчистую! Что ему ни дай, все проиграет. Последнюю копейку просаживал. Что Ритка за свои картинки выручит, тем они и жили. Ну, еще Валентина сестре помогала. Денег не давала, знала, что Иннокентий все у Ритки выманит. Продукты привозила, одежду, лекарства. До чего дело доходило – даст Ритка своему муженьку денег, чтобы до работы добраться, он и на них ставку делает. А сам до работы пешком идет. Через весь город. За молоком для маленького Павлика мужа в магазин пошлет, чтобы было, на чем утром кашу ребенку сварить, Иннокентий и эти деньги просадит. Явится в ночи, без молока, весь ободранный. Кашу, говорит, на воде полезней кушать. В автоматы, в рулетку, в казино, в лотерею, не важно, как и где, лишь бы азарт был. Никак его Ритка от этой страсти отучить не могла. Да куда ей, и покрепче ее зубы обламывали. А уж Ритке куда. Ходит, как спит! В общем, когда Валентина разобралась окончательно, что к чему, она у сестры ребенка забрала, потому что Павлик к тому времени был совсем как скелетик. Годик ребенку, а ни сидеть, ни ползать, ни тем более ходить он не умел. Слабенький совсем. Понятное дело, на одной каше на водичке много сил не наберешься. Так что Валентина решила, что Рите хватит чудить. Когда одна была, это еще полбеды, а рисковать жизнью ребенка с таким папашей не след. И ведь как вовремя угадала. В тот день, как забрала ребенка, оказалось, что Иннокентий сына своего продал!