Нина Стожкова - Санаторий имени Ленина [publisher: SelfPub]

В итоге Лине пришлось наплести Надире с три короба о музыкальной студии «Веселые утята», о том, что без Лины там не могут решить ни одну серьезную проблему, поэтому ей пришлось рвануть в Москву, чтобы лично проверить, как обстоят дела с набором детей на новый учебный год… Ну и все в таком же духе. По глазам Надиры Лина поняла, что старуха не слишком ей поверила, и решила резко сменить тему.

– Ой, Надира, что я вам сейчас расскажу! Ехала нынче утром в электричке, читала новости в интернете и… – осторожно начала она.

– И что пишут? – оживилась старуха.

– Новость дня: Петр Воронов разводится с женой.

В глазах татарской княжны промелькнул злой огонек, но она спросила с деланным равнодушием:

– А кто это?

– Владелец и главный редактор газеты «Столичный сплетник». Пишут, очень богатый человек.

Надира помолчала и спросила:

– И как только жена решилась развестись с этим буржуем? В наше время все давно забыли сказочки про любовь и только денежки друг у друга считают.

– Как видите – решилась. Видимо, терпелки закончились. Прикиньте, уважаемая Надира: Жанна Воронова подала на развод почти сразу после серебряной свадьбы!

– Что, и дети есть? – недоверчиво поинтересовалась Надира.

– Три мальчика.

– Ни хрена себе! – брови татарской княжны сдвинулись к переносице, и ее лицо стало морщинистым и суровым, как у старшей жены Чингисхана. – У нас, мусульман, ее сочли бы просто шлюхой.

– Все дело как раз в том, что загуляла не она, а он! – Лина решила внести необходимую ясность. – Жанна Воронова разводится с мужем из-за его регулярных измен.

Надира опять секунду помолчала и затем спросила:

– Сколько лет этому старому бл@дуну?

– Семьдесят! – Лина не сдержалась и хихикнула.

– Да уж, сексуальный гигант, – мрачно констатировала Надира. – А жене?

– На четверть века моложе. Кстати сказать, это его четвертый официальный брак.

– Ну, тогда все ясно. Муж загулял, а жена в отместку завела молодого любовника и решила оттяпать у Ворона половину его миллионов.

– Миллиардов, – уточнила Лина и переспросила, – как вы сказали – «у Ворона»?

– Ну да, когда-то мы его так называли…

– Вы хорошо знали его? – Лина поймала старуху на слове и не собиралась отпускать.

– К чему сейчас об этом вспоминать, дела давно минувших дней.

– Воронов был связан с «Черной розой»? – Лина решила идти ва-банк.

– Связан – слишком мягко сказано, – отрезала Надира. – Он был одним из ее хозяев.

– Дааа, не самый лучший факт биографии для публичной и влиятельной личности. – согласилась Лина, – если жена Воронова об этом узнает, оттяпает у муженька хренову тучу денег. Моральный облик этого типа имеет для бракоразводного процесса решающее значение. В особенности, если за дело взялся модный столичный адвокат Злобишин, специализирующийся на бракоразводных процессах.

– Видите ли, моя дорогая, – Надира понизила голос и попросила Лину нагнуться к ней как можно ближе. – Советую вам поскорее забыть об этом скверном господине. Так будет лучше для всех нас, тем более, что ни мне, ни вам его миллионы не светят.

С последним аргументом Лина охотно согласилась, а потом сообщила Надире страшную новость:

– Марго Горобец мертва. Сегодня ночью ее задушили на территории санатория.

Старуха застыла в своем кресле, как гипсовая статуя, и надолго замолчала. Наконец она пошевелилась, повернула в сторону Лины побелевшее лицо и тихо сказала:

– Ворон соскучился по свежей крови. Он решил, что настало время утолить жажду. Все, больше я вам ничего не скажу. Вон идет эта наглая сучка, моя-помощница Эльвира, так что вы. дорогуша, можете быть свободны.

И внучка хана повелительным жестом указала Лине на дверь подъезда.

Петр Воронов еще в ранней юности понял: все советские люди встроены в жесткую многоступенчатую систему, поэтому твои успехи зависят исключительно от того, на какой ступеньке пирамиды ты находишься. Точнее, на каком уровне пищевой цепочки ты смог закрепиться. Закон природы суров: либо ты сожрешь кого-то, либо тебя самого схомячат за милую душу. Как ни крути, человек ведь тоже часть природы, и биологические законы для людей как для вида никто не отменял. В перестроечные годы суть системы не изменилась, поменялись только люди, комфортно расположившиеся на верхних ступеньках. Это одним из первых осознал Виктор Пелевин, наверное, поэтому его фанатами стали люди бизнеса, чей финансовый успех напрямую зависит от близости к верхним ступенькам пирамиды. Законы морали в бизнесе не действуют, они ему только мешают, и в итоге предприниматели признают только жесткие правила. Петр Воронов твердо усвоил, что в нашей стране при любом общественном строе отношения между людьми остаются феодальными. Я господин – и ты падаешь передо мной ниц. Одновременно я вассал и потому склоняю голову перед моим господином. Царь в России всегда один, как ни назови его – Генсеком, Председателем правительства или Президентом. Петр Воронов был убежден, что управлять такой огромной страной как Россия и таким огромным мегаполисом как Москва можно только в формате вертикали. Иначе все рассыплется, как карточный домик. Большие деньги по справедливости достаются тем, кто выше, а тем, кто внизу, они чаще бывают во вред. Простой человек на Руси, получив в руки крупную сумму, тут же начинает ее пропивать. А потом пускается куролесить – да так, что щепки и кровь летят во все стороны. Между тем крупные бизнесмены обращаются с денежками разумно. Как правило, они с детства привыкли к достатку и комфорту, поскольку выросли в номенклатурных семьях, и имели возможность не спеша обдумывать каждый свой шаг, не заботясь о хлебе насущном. Не удивительно, что предприниматели вначале инвестируют денежки в отечественный бизнес, но вскоре кладут полученную прибыль в банк, а затем уводят в офшоры – в общем, тратят «нажитое непосильным трудом» с пользой для себя и для своей семьи. Кстати сказать, семья у Пети Воронова была по советским меркам весьма обеспеченная, и он еще в школе решил, что никогда не окажется на нижних этажах пищевой цепочки. Лучше умереть! Петруша рано понял: не суть важно, где работать, главное –в какой должности. Меньше, чем на руководящую позицию Воронов не был согласен уже в студенческие годы.

Родители настояли, чтобы после школы Петя поступал в серьезный технический вуз. Инженер – реальная профессия, всегда востребованная, не то что черствый и ненадежный хлеб гуманитариев. Они считали, что база для карьеры у дипломированного инженера по-любому будет, а иностранные языки и экономику, если потребуется, мальчик сможет и между делом подучить. Особых успехов в математике и в физике Петя не выявлял, однако родители вовремя подсуетились и наняли сыну лучших репетиторов. Их усилия оказались не напрасны: Воронов стал студентом престижной «Бауманки». Осмотревшись, Петр быстро сообразил, что до самых способных однокурсников ему – как до Луны, и твердо решил «пойти по комсомольской линии». Язык у Петра Воронова всегда был хорошо подвешен, и он легко избрался комсоргом курса, позже вошел в факультетское бюро ВЛКСМ, а после окончания института был избран освобожденным секретарем «первички» одного из ведущих технических вузов столицы, готовившего специалистов для оборонки и для космоса. Вот там-то, в просторном кабинете ответственного комсомольского работника, Петр впервые осознал, что больше всего на свете любит две вещи: деньги и власть. Ну, и женщин, конечно, тем более, что обладание самыми красивыми из них напрямую связано и с деньгами, и с властью. Вторым секретарем у Воронова стал Сашка Соколов – шустрый и продвинутый парень. В том смысле продвинутый, что его активно двигал по карьерной лестнице влиятельный отец.