Дарья Калинина - Собаке – собачья жизнь

– Отличная новость! – отреагировал Олег, пока Саша пытался привести свои мысли в порядок.

Следователь сказал, что Геннадий помог следствию. Значит, преступник – это не Геннадий? Какое облегчение это знать. Но кто еще лежал в реанимации вместе с Иваном Михайловичем? Сколько ни силился вспомнить Саша, никакого знакомого лица в памяти не всплывало. От тяжелой умственной работы лоб у Саши весь покрылся испариной.

А Подлесный в это время сиял все ярче и ярче.

– И это не единственная отличная новость на сегодня. Во время борьбы с преступником наши сотрудники как-то так навалились на Ивана Михайловича, что тот очнулся от своей комы. В настоящее время он уже полностью оправился от перенесенного заболевания, узнает своих близких, разговаривает, двигательная активность еще не восстановилась во всем объеме, но врачи говорят, что это все равно очень хороший результат.

Саша был рад услышать, что главный эксперт и постоянный судья на всех соревнованиях пришел в себя. Значит, можно будет в ближайшее время провести новые соревнования охотничьих собак. И как знать, возможно, на этот раз Барону улыбнется удача. Но тут же Саша спохватился и отругал самого себя. О чем он только думает! Разве можно думать о таких пустяках, когда не выяснено еще самого главного. Когда не прозвучало во всеуслышание имя преступника.

Олега мучил тот же вопрос, и он первым воскликнул:

– Кто же убийца? Кто злодей?

– Скоро узнаете, – улыбнулся Подлесный.

И обратившись к одному из своих помощников, попросил:

– Приведите задержанного.

Тот кивнул и вышел. Олег и Саша тут же уставились на дверь с таким напряженным вниманием, что казалось, могли прожечь в дереве четыре аккуратные дырки. Время шло, напряжение возрастало. Но вот в коридоре раздались шаги, дверь открылась, и на пороге появился человек, при виде которого Олег так и ахнул. А вот Саша был доволен. Клубок вопросов у него в голове начал стремительно распускаться. Да, вопросов было много, но на каждый, и Саша это чувствовал, должен был в самое ближайшее время найтись ответ.

А вот Олег все еще был в плену своих эмоций.

– Антон Борисович! – воскликнул он при виде задержанного. – Вы в наручниках. Почему?

Никто ему не ответил. Антон избегал смотреть на своих бывших знакомых. Вид у него был замкнутый и угрюмый.

А Олег продолжал бормотать:

– Да как же это?

Подлесный улыбался еще шире. Его сходство с начищенным до блеска самоваром было почти полным.

– Это я вам сейчас объясню, – произнес он. – А пока что можете любоваться! Перед вами главный виновник и организатор всех тех печальных событий, которые случились в вашем собачьем сообществе за последние дни.

Антон поднял голову и презрительно уставился на следователя.

– У вас против меня ничего нет, – сказал он. – Ты – жалкая провинциальная дешевка! На кого ты рот раззявил? Что ты можешь предъявить против меня? Знаешь, какие люди стоят на моей стороне? Тронь меня, и тебе светит увольнение из органов, это я тебе обещаю!

– Все ваши так называемые друзья уже поспешили отказаться от знакомства с вами.

– Лжешь!

– У вас еще будет возможность убедиться в том, что я говорю чистую правду. Но это все потом. А сейчас я хочу, чтобы вы сами рассказали о тех мотивах, которые побудили вас совершить те злодеяния, в которых вас обвиняют.

– Еще чего! Хочешь, чтобы я сам на себе доносил? Не дождешься!

– Я даю вам возможность сделать чистосердечное признание.

Но Антон выразился в том духе, что Подлесный может засунуть себе его чистосердечное признание в одно место.

– Значит, каяться мы не желаем? – притворно опечалился следователь. – Очень жаль.

Но по лицу было видно, что ничуточки ему не жаль.

– Ну что же! Я давал вам шанс хоть немного, но облегчить свою участь. Вы этот шанс не использовали. Теперь придется говорить мне. Но учтите, после того как я скажу и докажу все, что вы натворили, на чистосердечное можете больше не рассчитывать.

Но Антон лишь повторил свое мнение по этому вопросу и замолчал, угрюмо глядя в стену.

Теперь Подлесный уже не улыбался. Он был строг, собран и серьезен. И сидел с очень прямой спиной, весь олицетворение истины и правосудия.

– Итак, я начинаю! – возвестил он, обведя всех взглядом. – Начинаю свой рассказ с того, как неуемная жажда власти привела одного совсем неплохого человека на путь преступлений.

И он помолчал, сделав паузу и глядя на Антона.

– А ведь этот человек мог бы пойти совсем иным путем. Мог бы стать врачом, как и мечтали его родители. Или мог бы как-то приносить пользу обществу. Ему были даны большие способности, но вместо того, чтобы использовать их во благо людям, он посвятил всего себя тому, чтобы обрести как можно больше власти. Власть – вот что было для него единственно желанным из всех наслаждений. Мотив совершенных преступлений долгое время ускользал от моего понимания. И лишь когда личность преступника стала ясна, я понял, что ревность или жажда наживы, что двигает иных на путь преступлений, тут не играли ровным счетом никакой роли. Мы ошибались, исходя из этих мотивов, поэтому и не могли вычислить преступника так долго. Спасибо бывшей супруге задержанного, она помогла разобраться мне с внутренним миром преступника и понять те мотивы, которые им двигали. Спасибо вам, Татьяна.

Татьяна лишь кивнула в ответ.

А вот сам Антон не сдержался и фыркнул:

– Представляю, что она вам про меня наговорила! Нету более злого языка, чем язык брошенной женщины!

– Напрасно вы так. Никого вы не бросали. Татьяна ушла от вас сама.

– Кто это сказал?

– Все, кто вас знали. Татьяна ушла, потому что устала от вас и ваших постоянных махинаций, с помощью которых вы устраняли неугодных себе и приближали тех, кого считали полезными себе. Устала от тысячи подлых вещей, с помощью которых вы устраивали свои дела. Устала жить во лжи. Она ушла, а вы остались. И похоже, запутывались в своих собственных сетях все больше.

– Может, уже поговорим о чем-нибудь другом? – ядовито произнес Антон. – Моя персона слишком ничтожна, чтобы так долго ее обсуждать.

– Так я к тому и веду, – откликнулся Подлесный. – Совершенные вами преступления плавно вытекают из той личности, какую вы собой представляете.

– Повторяю, я ничего противозаконного не совершал.

– Первое, что вы сделали, приехав на соревнования, убили Алексея.

– Ложь!

Но Подлесный, казалось, не заметил этого выкрика.

– Алексей мечтал вернуть себе Покера, – продолжал он. – Собаку, которую вы обманом и подставой вынудили его передать вам. До тех пор, пока Алексей думал, что уступил вам своего любимого Покера добровольно и по дружбе, он еще как-то держался. Но узнав, что вы попросту его обманули, открытым текстом заявил вам, что хочет получить Покера назад и теперь не остановится ни перед чем, лишь бы вернуть свою собаку. Намерения его были ясны и понятны. И вы решили использовать это его желание в своих целях. Вы поняли, что Алексей сделает все или почти все ради того, чтобы Покер вновь стал его собакой. И вы решили использовать его в своих целях, заставили работать на себя, выполнять ваши поручения. И Алексей старался, старался ради призрачного счастья вновь стать полноправным хозяином Покера. Надеялся, что вы оцените его усердие и вернете ему Покера.