Дарья Калинина - Шаловливый дедушка

И можешь мне поверить, я поступил с кладом совершенно правильно. Тебе не о чем беспокоиться. Так пойдем?

— Пойдем, — согласилась Лида.

Они вышли из дома и направились к лесу.

— Третий, прием! — проговорил в рацию Дима. — Они направляются в вашу сторону. Будьте наготове.

— Слышу, спасибо, — ответила рация.

Затем снова заговорил магнитофон с дистанционным управлением, нацепленный на Лиду.

— Куда мы идем? — наивным голоском поинтересовалась Лида у Зайцева.

Честно слово, даже я не услышала в ее тоне ни капли нервозности.

— Сейчас узнаешь, любимая, — с каким-то нехорошим смешком ответил профессор. — Я тут приглядел чудесное местечко, как раз впору, чтобы отпраздновать нашу удачу. Увидишь, тебе понравится. Думаю, ты захочешь там задержаться. Ты же всегда любила природу.

— Когда же ты успел его найти? Вроде бы говорил, что всю ночь просидел над этими египетскими раритетами? И не опасно ли их оставлять в доме без присмотра? Вдруг, пока мы гуляем, какой-нибудь бомж случайно забредет к нам на дачу?

— Мы быстро, — заверил ее профессор. — Почти пришли. Так вот, ты хотела знать, что случилось с той женщиной? Я ее убил! Не пугайся, но у меня не оставалось другого выхода. Знаешь, что эта тварь хотела сделать с сокровищем? Она хотела продать его на черном рынке. И выспрашивала у меня имя какого-нибудь богатого коллекционера, желательно на Западе. Я не мог допустить подобного. Этим ценностям место в музее.

— Но сначала ты сделаешь на них карьеру? — усмехнулась Лида. — Только это тебя и волнует. Чтобы твоим именем пестрели научные журналы, чтобы тебя приглашали на всякие симпозиумы и конференции. Тебе нужна слава!

— Да что же тут плохого? — удивился Зайцев. — Кому-то же она должна была достаться.

— Но убийство! — воскликнула Лида. — Это уже чересчур. Я не согласна в этом участвовать.

— А тебе и не придется, — заверил ее профессор. — Я избавлю тебя от этого. Мы пришли, посмотри вон туда.

Нам не было видно, что там происходило. Но мы услышали испуганный Лидин крик, звук выстрела, а потом встревоженные голоса. Было похоже, что Лида использовала свой единственный заряд по назначению. Когда мы примчались в лес, профессора уже волокли под руки, он бормотал что-то себе под нос и чихал. Бороды, бакенбард и усов у него сегодня не было. Лида шла самостоятельно, все еще сжимая в руке бесполезный теперь пистолет. Увидев нас, она остановилась и произнесла:

— Он все-таки собирался меня убить, а я еще вам не верила. Даже могилу приготовил. И еще вот это, посмотрите!

И она протянула нам копье довольно странной формы, с богато украшенным коротким древком.

Должно быть, страшно древнее, но тем не менее очень острое.

— Египетское, — пояснила нам Лида. — Думаю, что оно принадлежало фараону, он им своих врагов пронзал или зверей на охоте. Надо же, столько тысяч лет прошло, а оно до сих пор острое.

— Должно быть, Зайцев тебя и в самом деле ценит, — сказала ей Мариша, желая утешить. — Даже копья для тебя не пожалел. Мог бы и просто дубиной по башке огреть. Эффект был бы тот же. А он, видишь, копье приготовил. Не плачь. Определенно, он тебя по-своему любил. Просто ты мешала ему. Стояла между ним и его будущей славой.

Мариша своим утешением добилась лишь того, что Лида разрыдалась еще громче. И ее пришлось утешать уже не только нам с Инной и Юлей. К нам присоединились кузены Мариши и тоже принялись уговаривать Лиду взглянуть на дело проще. В конце концов она ведь осталась жива и на свободе.

— Лучше бы я умерла! — заявила безутешная Лида. — Мне было бы не так больно.

Что тут возразишь?

— А где вы были? — спросила у кузенов Мариша, чтобы сменить тему.

Выяснилось, что их задержали в лесу, каким-то образом спутав с профессором. Как это могло получиться, нам, правда, так и не удалось понять. Даже если обоих парней поставить друг на друга, то и тогда они были бы меньше ростом, чем один профессор.

А затем мы все вместе наконец отправились любоваться сокровищем фараона, лежащим в пристройке.

Лишь одна Лида отказалась. Но мы и не настаивали.

Слишком жестоко было бы заставить ее смотреть и слушать, как все восхищаются теми вещицами, из-за которых только что разбилось вдребезги ее личное счастье.

Мы же вошли в сарайчик и онемели. Даже нам, непосвященным, стало ясно, что лежащие на столе вещи — каждая по отдельности и все вместе — представляют собой бесценное сокровище. Тут было множество фигурок богов с головами, телами или отдельными фрагментами животных. Например, сидящая на троне женщина с телом кошки — богиня Тефнут.

Мужчина в набедренной повязке со множеством украшений, держащий на голове, ни много ни мало, солнце в красивой подставке. Это, если верить записям профессора, был бог Ра.

Была тут и золотая с чудесной яркой эмалью и вставками из самоцветов фигурка сокола в причудливой шапочке. Сокол оказался богом Хором. И конечно, тут были самые разнообразные изображения бога Себека в виде фигурок крокодила. Например, на ларце с копьем в руках в виде мужчины с головой крокодила. Впрочем, не поручусь, возможно, это был и не сам бог, а фараон, принявший на какое-то время его обличье.

Впечатляла золотая маска фараона, с которой на нас смотрели почти живые и умные глаза, выполненные из черного обсидиана и эмали. Черты лица юного фараона были прекрасны. На голове красовалась шапочка, а внизу к подбородку была приделана бородка, почему-то голубого цвета. Должно быть, в Древнем Египте в погоне за модой даже фараоны прибегали к различным ухищрениям, чтобы приукрасить свою внешность, особенно собираясь отправиться в вечность.

— А еще говорят, что проклятия фараонов не существует, — сказала Мариша, беря в руки тяжелую золотую с самоцветами корону и водружая ее себе на голову, корона пришлась ей впору. — Еще как существует. Вероника из-за этого клада погибла, профессор получит приличный срок вместо славы. Инну чуть профессор не убил тогда на стройке, когда еще думал, что она браслеты при себе носит. Да и род Ипатьевых так и не смог воспользоваться своим сокровищем. Лежало оно себе в колонне все эти годы.

И пользы от него никому никакой не было.

— Интересно, а почему жена Ипатьева — в прошлом актриса Ланская — не продала часть сокровищ или даже клад целиком после смерти мужа? — спросила Инна, выуживая из груды сокровищ тяжелую золотую цепь с подвесками в виде солнца, кобры и крокодила. — Они должны были стоить кучу денег даже в те времена.

— Может быть, муж перед смертью ей запретил.

Или она боялась, что стоит ей тронуть сокровище, и дело каким-то образом дойдет до полиции. И имя ее мужа, а вместе с ним и ее собственное, и их детей будет покрыто позором. А самого Ипатьева проклянут как вора и убийцу своих коллег. Потому как, я уверена, гибель экспедиции не случайна. И Ипатьев точно помог своим товарищам отправиться на тот свет.