Дарья Калинина - Шустрое ребро Адама

— Ты что, считаешь, что это тетка была там сегодня в Зеленогорске?! — поразилась Мариша. — Да никогда в жизни не поверю, что она добралась туда без аварии, а потом еще и вернулась обратно. Только если ее на буксире тащили. Как бы тетка села за руль? Ведь она даже Ленку не увидела, когда та пряталась от нее за машину. Тетка уже много лет говорит, что зрение у нее становится все хуже, боится, что скоро совсем ослепнет.

— А может, она специально так говорит?

— Исключено. Ведь дядя Валериан раньше зарабатывал сущие гроши, а тетка уже тогда жаловалась на зрение. Ленку же она точно не увидела, потому что иначе устроила бы такой скандал, что небесам жарко стало бы.

— Да, согласна, — сказала я со вздохом.

В этот момент двери банка распахнулись, и на улицу вышли наши спутницы. Вышли столь удрученные, что и без объяснений стало ясно: денег они не добыли. Все трое уселись на заднее сиденье, и мы с Маришей, тоже забравшись в машину, молча стали ждать, когда их прорвет. Первой не выдержала Тамара Ильинична.

— Вы не поверите, эти клерки даже не пожелали с нами разговаривать!

— Как? — удивилась Мариша. — Прямо выставили из банка? Ничего себе порядочки — как в магазинах в застойные времена.

— Нет, сначала они нас вежливо слушали, — сказала Софочка. — После того как твоя тетя назвала себя и объяснила цель визита, девушка полезла в компьютер…

— И вот после этого она и отказалась с нами разговаривать! — перебила Тамара Ильинична. — Сказала, что информация о вкладах клиентов не разглашается.

И нам она ничем помочь не может.

— Значит, деньги все-таки в этом банке… — пробормотала Мариша.

— Похоже на то, — кивнула Тамара Ильинична. — Софочка права. Если бы денег у них не было, зачем бы той девице отказываться с нами разговаривать? Просто сказала бы, что такого клиента у них нет, вот и все.

Но она же не сказала, что клиента нет. Девица просто не захотела о нем говорить.

— Доверенность ваш муж, конечно, не позаботился оставить, — сказала я. — Но неужели вы ничего не знали про этот вклад?

— Нет, муж мне вообще не говорил, сколько он получает. Просто выдавал ежемесячную сумму на ведение хозяйства и на мои личные нужды.

— Интересно получается, — заметила я. — Если бы ваш муж скоропостижно скончался, например, от сердечного приступа, то вы бы так и не узнали, что его деньги лежат в этом банке. Вряд ли банковские служащие сообщили бы вам, что деньги у них.

— Я всегда говорила, что Валериан негодяй и эгоист, каких мало! — воскликнула Тамара Ильинична. — Да он всю жизнь только о себе и думал, а ты, Сима, его окончательно избаловала. Все ему, все для него. Если уж эта история не откроет тебе глаза, то тогда не знаю, что с тобой делать.

— Не надо со мной ничего делать, — проговорила Серафима Ильинична. — Почему ты так плохо о нем думаешь? Ведь ему, наверное, просто не пришло в голову, что он может внезапно умереть.

— Вот и я о том же, — усмехнулась Тамара Ильинична. — Ему просто не пришло в голову позаботиться о тебе. И так было всегда.

— Мама, хватит, — вмешалась Мариша. — А что, если дядя написал завещание? Может, в нем он и указывает, где держит деньги и кому их завещает?

— Но нам-то что с этого? — спросила я. — Мы же тут собрались не для обсуждения моральных качеств твоего дяди, а для того, чтобы решить, как нам получить его деньги для выкупа. Что толку с завещания?

Допустим, там указан банк. Так мы его и сейчас знаем.

И еще: пока дядя жив, формально деньги принадлежат ему, а не жене. Так что банк деньги не отдаст. Может быть, дядя предпочел бы, чтобы она их оставила себе, а не тратила на выкуп.

— Но о какой сумме может идти речь? — спросила Мариша. — На любовниц дядя не тратился, играть не играл, значит, все деньги относил в банк. Софочка, а сколько он примерно зарабатывал в месяц?

— Тысячи две или две с половиной. Но не забывайте, что у него постоянно шли выплаты по его запатентованным открытиям. Так что в год выходило тысяч тридцать, не меньше.

— Откуда ты знаешь, что Валериан не тратился на любовниц? — прошипела Серафима Ильинична, уставившись на племянницу. — Ты беседовала на такие темы с той дрянью?

— Не важно, — сказала Мариша. — Ты лучше подсчитай, сколько в год вы тратили?

— Никак не больше десяти тысяч, — не задумываясь ответила Серафима Ильинична. — Даже меньше.

Это с учетом того, что Валериан почти каждый год покупал новую машину. Но так как старую он продавал, то доплата выходила всего тысячи две-три.

— А хорошо зарабатывать он стал лет пять назад?

— Да, лет пять.

— Значит, мы можем изъять из банка эти сто тысяч, а потом дядя возместит их со своего счета, — сказала Мариша.

— Погоди, а как изъять? — насторожилась я. — Кто их нам отдаст?

— Добром никто, конечно, не отдаст, но за свое добро я лично буду драться до последнего, — заявила Мариша. — Понадобится, так и банк ограблю.

— Что?.. — прошептала я.

— О господи! — выдохнула Тамара Ильинична. — Не может этого быть. Мне, наверное, послышалось…

— Минуточку! — воскликнула Софочка. — Не нужно никого грабить. Я предлагаю более разумный выход. Деньги мы снимем со счета Валериана Владимировича. А как это, он нам сам подскажет. Нужно просто потребовать от похитителей, чтобы они позволили переговорить с ним. Не думаю, что они откажут. Это ведь и в их интересах тоже.

— А что помешает преступникам самим воспользоваться полученной информацией? — спросила я. — Загримируют своего человека под дядю Валериана, научатся подделывать его почерк и пойдут в банк. И снимут не сто тысяч, а все денежки, которые там есть.

Какое-то время все молчали.

— Но у них ведь нет документов, подтверждающих личность Валериана Владимировича, — внезапно проговорила Серафима Ильинична.

— Как, при нем не было документов? — удивилась Мариша.

— Нет, он же поехал на рыбалку… Все документы, кроме водительских прав, остались дома.

— А права? Они ведь тоже с фотографией?

— Вряд ли они годятся для того, чтобы получить такую крупную сумму денег, — сказала Серафима Ильинична.

— Вообще-то во многих банках, особенно в тех, которые ориентируются на Запад, права вполне сгодятся для удостоверения личности, — со вздохом заметила Софочка.

— Надо пойти и посмотреть, может быть, они еще в машине! — воскликнула Серафима Ильинична.

— Вряд ли, — возразила Мариша, но все же завела свой «Опель». — Если преступники уже пользовались машиной дяди, то наверняка нашли права. И потом, ты же сама говорила, что не знаешь, где ключи от «Ауди».

— Я вспомнила. Они в прихожей на полочке.

Мариша молча покачала головой, она явно не одобряла поведения тетки.

Однако ключи от «Ауди» оказались на месте — то есть на полочке в прихожей. Во мне снова проснулись подозрения… Тем не менее мы открыли дядину машину, и тетка забралась в салон.