Дарья Калинина - Пикник на Лысой горе

— Вот именно. А зачем ей было нужно скрывать, что она знакома с Зиной давным-давно? Да еще пристраивать ее сначала в «Даугаву», а потом в дом Роланда Владимировича.

— Может быть, она просто не хотела, чтобы все знали, что Зина ее протеже? — предположила Инна.

Наташа с презрением и жалостью посмотрела на сестру.

— У тебя совсем нет фантазии, — сказала девочка. — Лично мне такое близкое знакомства Эмилии и Зины кажется подозрительным. Особенно теперь, после смерти дедушки.

Положа руку на сердце, Инна придерживалась такого же мнения. Сестры отправились на кухню. Добрый фермер как раз закончил загружать отходами кухни свой грузовик. Он поприветствовал сестер как старых знакомых и предложил довезти их обратно до дома. Сестры быстро загрузились в кабину фургона и были дома к обеду. Поговорить с Эмилией начистоту они уже не успели. Так как вся семейка уже сидела за столом и уплетала хлебный суп с изюмом и орехами.

— Где вы были? — спросила у сестер Ингрида. — Мы вас обыскались. Вы что, выходили на улицу?

— Немного поиграли в саду, — соврала Инна. — А что, нельзя?

Ингрида недовольно передернула плечами, выразительно посмотрела на Инну и принялась за суп. Сестры сели на свои места и растерянно посмотрели в тарелки. После всего, что они узнали, есть стряпню Эмилии им как-то не хотелось. Инна осторожно помешала ложкой густой суп. Потом еще помешала и решила, что уже достаточно изобразила видимость обеда.

— Полицейские уже узнали, в какое блюдо был положен яд? — спросила Инна.

Эмилия, которая в этот момент как раз входила в столовую с гусятницей, уронила ее. И по всему полу потекли реки сметанного соуса с косяками сарделек.

Эмилия укоризненно посмотрела на Инну. Та с честью выдержала взгляд и глаз не опустила. Та почему-то смутилась и принялась вытирать соус с пола.

"Ага, — с торжеством подумала Инна. — Боится!

Значит, дело нечисто. А то бы она мне сейчас все высказала".

— Пока полиции не удалось установить, где был яд, — наконец ответил Дюша на вопрос Инны. — Во всяком случае, нам они только сказали, что яд был не в пище. Роланд Владимирович принял его до еды.

Вместе с каким-то питьем. Они уже обыскали весь дом, пока вас не было.

— И что искали?

— Флакон, в котором был яд, — сказал Дюша.

— И нашли?

Дюша промолчал. Вместо него ответила Стаей, которая после вороха новогодних подарков от Инны (больше, чем подарили ей ее собственные родители, призналась она потом) прониклась к ней искренней симпатией. И хотя суматоха после смерти хозяина дома помешала всем другим насладиться новогодними презентами, Стаей это не коснулось.

— Флакон нашелся в комнате Роланда Владимировича. Я слышала, как инспектор сказал, что на нем не было отпечатков. Должно быть, перед тем, как подкинуть его в комнату Роланда Владимировича, флакон обтерли. Иначе кого-то из нас обязательно бы уже арестовали.

И все снова с подавленным видом уставились в свои пустые тарелки. После неудачного обеда Инна с Наташей проскользнули в кухню, где сидела с совершенно убитым видом Эмилия Карловна. Услышав шаги, женщина обернулась.

— Это вы, — сказала она. — Чего пришли?

Глаза у Эмилии были красные и опухшие.

— Вы плакали? — спросила у нее Наташа.

— Конечно, — кивнула женщина. — Как мне не плакать? Мало того, что Роланд умер, так меня еще и подозревают в том, что это я положила яд в пищу. Думаете, я не видела, что вы сегодня не прикоснулись к обеду. И остальные тоже. Все осталось нетронутым, а я ведь старалась. Обидно!

И Эмилия Карловна горько заплакала.

— А я ведь больше всех любила его, — сквозь слезы сообщила она сестрам. — Всем этим родственничкам нужны были только деньги Роланда. А до него самого им и дела никакого не было.

— Вы его любили? — удивленно спросила Инна. — А он вас?

Эмилия не ответила. У нее было занятие поважней.

Она упоенно предавалась собственному горю.

— А Зина его тоже любила? — снова спросила Инна. — И давно? Может быть, вы Зину сюда специально и устроили, чтобы вдвоем любить Роланда Владимировича? Так сказать, за компанию.

Эмилия перестала рыдать и подняла лицо. На нем читалось живейшее изумление.

— Я устроила сюда Зину? — спросила она. — Кто вам сказал такую чушь? Глаза бы мои на эту неумеху не глядели.

— Только не нужно нам заливать, что вы с ней не были раньше знакомы, — сказала Наташа. — Мы, между прочим, только что вернулись из «Даугавы».

Эмилия вздрогнула.

— И что? — спросила она.

— Это мы у вас хотим спросить, — разозлилась Инна. — Вы тут нам всем втираете очки, что знать Зину не знаете, а на самом деле вы прекрасно знакомы.

Устраиваете свою знакомую в дом, а через несколько дней в доме появляется покойник. Это не странно?

— Зина ни в чем не виновата! — закричала Эмилия Карловна.

— А кто виноват? Вы? Это вы отравили Роланда Владимировича?

— Бог с вами! — перекрестилась Эмилия Карловна. — Я его любила. Мы собирались пожениться.

— Вы?! — поразилась Инна. — Так его невеста — это вы? Анне Петере?

— Я! — с достоинством выпрямилась Эмилия Карловна. — Петере — моя девичья фамилия. Я была родной сестрой покойной жены Роланда. Но она познакомилась с ним раньше. Когда мы с Роландом встретились, он был уже женатым человеком. Женатым на моей родной сестре. Что нам оставалось делать? Только молчать и ждать. Я тоже вышла замуж и родила Зину.

— Зина — ваша дочь?! — поразилась Наташа. — Ну чудеса, да и только. Она же русская. А вы немка. То есть…

— Зина — моя дочь, — кивнула Эмилия. — Не вижу смысла и дальше это скрывать. Все равно вы уже узнали часть правды. Смогли бы узнать и остальную. Так я облегчу вам жизнь. Зина — моя дочь. Мы с мужем всю жизнь прожили в России. И дочь назвали русским именем А потом Зина вышла замуж за русского парня — Котова. Отсюда и фамилия у нее русская. Они с мужем жили в России. А я после смерти своего мужа вернулась в Латвию. Муж Зины был военным и погиб в Чечне. После его смерти я захотела, чтобы Зина была где-то рядом. И вызвала дочь к себе. Сама я после смерти моего мужа и смерти моей сестры жила в доме Роланда. И мы с Роландом смогли наконец воссоединиться после стольких лет.., и были счастливы.

— И даже собирались пожениться?

— Да, Роланд тяжело переживал, что ко мне относятся как к прислуге. Он сделал мне предложение в первый раз три года назад. И каждый год повторял его по несколько раз. Но я все отказывалась. Я не была уверена, что Зина меня одобрит. И только после того, как она приехала и мы все обсудили, я приняла наконец предложение Роланда Владимировича. Да, я согласилась стать его женой. Он немедленно переписал свое завещание. Упомянул там меня и Зину. Ну, и Наташу, разумеется, тоже. А вот кое-кого из своих родных он вычеркнул. Он мне сам об этом сказал. Правда, я не знаю точно, кого именно.