Дарья Калинина - Призрак в кожаных ботинках

– Отец Анатолий!

Коля вздрогнул:

– Что?

– Отец Анатолий! Священник! Помнишь, ты его еще к бабе Глаше привозил, когда она в первый раз помирать собралась.

– Ну, помню. И что?

– Они явно хорошо знакомы. И баба Глаша ему исповедовалась! Я на чердаке сидел и слышал, как бабка священнику каялась. И про призрака она тоже что-то бормотала.

– И что?

– Не смог разобрать, – сокрушенно признался Саша. – Но про душу, которой не найти покоя, точно говорила. А уж священник тот наверняка точно знает, в чем там дело. Найдем этого отца Анатолия и все из него вытрясем!

– А как же тайна исповеди? Он нам не скажет! Священники знаешь как тайну исповеди блюдут! Для них это дело чести.

– Так мы у него про призрака спрашивать будем, а не про дела самой бабы Глаши. Про призрака-то он нам расскажет. Какая тут тайна?

– А что, – пробормотал Коля, – это и впрямь может сработать.

И Саша с радостью увидел, что Коля от его слов воспрянул духом. Он отшвырнул окурок далеко в темноту, где тот недолго светился маленькой точкой, а вскоре жалобно зашипел и погас. А мужчины вернулись в дом, где до самого рассвета обсуждали, как будут выдавливать завтра правду о призраке из почтенного отца Анатолия.

Договориться с отцом Анатолием оказалось совсем непросто. Начать с того, что он категорически не желал понимать, что хотят услышать от него ребята.

– Какое еще привидение? Как служитель культа я в такие вещи не верю.

– А вот старожилы из Васильков видели этого призрака. А баба Глаша что-то про него знала. И вам рассказала.

– Обезумели вы оба? Вот мне делать больше нечего, как про привидения байки слушать! У меня приход! Службы! Паства!

Надо сказать, что вся паства в данный момент была представлена всего лишь тремя старушками и одним старичком, который, судя по его отсутствующему взгляду, не очень-то хорошо понимал, где он находится и что с ним вообще происходит. Еще болтались несколько ребятишек дошкольного и младшего школьного возрастов, которые выполняли мелкие поручения и считались помощниками при церкви.

Несмотря на малочисленность прихода, отец Анатолий отправился служить утреннюю службу, пообещав, что позднее отслужит молебен за упокой души убиенной Глафиры Андреевны. Надеясь на то, что после окончания службы отец Анатолий смягчится, друзья выстояли почти два часа навытяжку. А после прозвучавшей проповеди, в которой отец Анатолий призывал любить друг друга и прощать своим врагам, ребята попытались вновь прозондировать почву.

– Что вам баба Глаша о привидении рассказывала?

– Отстаньте! Не до ваших глупостей!

– Это может быть очень важно! Может, бабу Глашу из-за этого призрака и убили!

Но отец Анатолий лишь отмахнулся. Он был очень занят. Вместо того чтобы поговорить с ребятами по душам, он запрыгнул в свою машину и умчался. Ему еще сегодня было исполнять какие-то требы в дальних приходах. Кого-то крестить, кого-то соборовать, а кого-то уже и отпевать.

Когда отец Анатолий уехал, работавшие в церкви старушки осмелели. Они окружили ребят и взволнованно зашептали:

– Неужто Глафира и впрямь преставилась?

– Убили ее.

– Ой, страсти-то какие! Это у кого же рука поднялась на старуху?

– Ведется следствие.

– Уж не Сережа ли к ее смерти руку приложил?

И хотя друзей интересовало совсем другое, они не удержались, спросили:

– А почему вы на него подумали?

– Очень уж Глафира им в последнее время недовольна была. Мальчонкой-то он ей во всем угодить стремился. А как в деревню переехали, от рук отбился. Ночью невесть где шлялся. А недавно и вовсе заявил, что хочет жить своим домом. Дескать, жениться вздумал!

Коля с Сашей не выдержали и засмеялись.

– Жениться? Кто же за такого пойдет?

– Вот и Глафира спросила. И что? Оказывается, нашлась дуреха. Ну, Глафира разведала потихоньку, что да как, и к дурехе этой съездила. В Низинках девчонка живет. Тоже небольшого ума, как и Сережа, инвалид детства. Глафира Андреевна поговорила с родителями невесты, толком им объяснила, что у Сережи за душой ни гроша, вся земля, дом, хозяйство и прочее добро – все на Глафиру записано. А Сережа, мол, гол как сокол. Если хотите, берите себе такого зятя. Ну, дело на этом и расстроилось.

– Зачем же она так? Сама ведь переживала, что с Сережей будет, если она помрет. Сумеет ли он себе кусок хлеба отрезать. А тут бы люди за ним присмотрели. Жена, ее родственники.

– А кто за самой Глафирой бы присмотрел? Об этом не подумали? Ей Сережа самой нужен был. В хозяйстве от него польза большая была. Он хоть и дурачок, а силу в руках имеет. И послушный. Что Глафира ему ни скажет, он все точно делает. Глафире такого работника в чужие руки отдавать не хотелось.

– Но у Сережи могли быть свои желания.

– Желания у него были, возможностей не было.

А теперь, надо полагать, возможности появились. Что бы там ни говорили Мальвина и братья Хлебаковы насчет наследства старухи и ее обещаний их озолотить после смерти, но законный наследник у бабы Глаши был один – Сережа. А помимо дома в деревне и хозяйства, у бабы Глаши была еще квартира в городе, которую она сдавала и которая тоже представляла собой немалую ценность. Да и тугая кубышка, надо полагать, у расчетливой старухи тоже имелась. Не надо забывать про махинации с молоком и творогом, которые старуха брала у Мальвины за гроши, а продавала втридорога под видом экологически чистой деревенской продукции.

На сыре, масле, твороге и сливках можно было сколотить целое состояние, тем более что жили они с Сережей на всем готовом, в автолавку почти никогда не заходили. Разве что мыло купить, спички да соль. Но это все предметы недорогие, в сто рублей запросто можно уложиться. Но на одной молочной продукции баба Глаша, по словам этой ее приятельницы, зарабатывала до пятидесяти тысяч в месяц. Плюс яйца, мясо и дары сада, леса, огорода, которыми баба Глаша и сама промышляла, и Сережу к этому же приучила. Он у нее и целебные травы собирал, и грибы-ягоды в сезон из леса по лукошку в каждой руке тащил. И все это сбывалось в городе на рынке.

Работали бабка с внуком тяжело. Зарабатывали много. И не тратили, откладывали. Вот только зачем бабе Глаше были нужны все эти деньги?

– Значит, вы с Глафирой Андреевной были хорошо знакомы? Все ее дела знали? Может, она вам и про привидение, которое у нас в Васильках поселилось, рассказывала?

– А то как же! Такой страх! Даже в газете заметку напечатали. Глафира мне сказывала, что призрак и раньше наведывался, да вел себя всегда тихо. А в последнее время что-то очень уж разбушевался. Уж не к концу ли света дело идет?

Последний вопрос был явно риторическим, и приятели оставили его без внимания.

– И откуда привидение это взялось, баба Глаша вам тоже рассказывала?