Наталья Александрова - Трам-парам, шерше ля фам

«Ты, милая, меня еще не знаешь, – мысленно обращалась она к девице. – Твое хамство тебе еще ой как аукнется!»

Нужно найти Светлану. Недаром Вадим так за нее переживает. Стало быть, как только Светлана появится на горизонте, противная девица мигом получит от ворот поворот. Не станет больше мучить кокера и хамить Надежде. Возможно, даже поймет, что с людьми нужно говорить вежливо, а иначе приличный человек вряд ли возьмет замуж. Пускай Надежда в этом вопросе несколько несовременна, но мнение менять не собирается.

Итак, что она может предпринять? Разве что попытаться поговорить с сыном Светланы, как его, Ильей. Адрес у нее есть, Вадим дал на всякий случай. Но это завтра.

Вечер прошел спокойно в обществе кота. Вадим не звонил, наверное, уехал в командировку.

Надежда Николаевна надавила кнопку звонка и надела лицо жизнерадостной тетушки, которая приехала навестить любимого племянника.

Она не представляла, как сможет втереться в доверие к сыну Светланы, но решила, что начнет игру, а дальше будет полагаться на удачу и интуицию.

Дверь открылась.

На пороге стоял сутулый длинноволосый субъект, настолько худой, что почти не отбрасывал тени. Да, по такому можно изучать скелет человека.

Надежда было открыла рот, чтобы представиться и сказать о цели визита, но ходячий скелет ее опередил. Он сложил руки в молитвенном жесте, тут же уронил их вдоль тела в полном бессилии, после чего в отчаянии схватился за голову.

– Что же вы так долго? – воскликнул он трагически. – Он умирает! Скорее, скорее, может быть, его еще можно спасти!

Надежда не понимала решительно ничего, но решила не задавать лишних вопросов.

Несомненно, тощий субъект был сыном Светланы Павлюченко. Он был на нее очень похож, но все ее достоинства оказались в нем доведены до абсурда и превратились в недостатки. Светлана была худощавой и стройной – ее сын был тощим до безобразия. У Светланы были красивые длинные волосы – у Ильи волосы тоже были длинные, но давно не мытые, отчего напоминали неаппетитные сосульки. У Светланы были большие выразительные глаза – у сына они тоже были большими и темными, но из-за крайней худобы казались темными провалами, из которых на Надежду смотрело само отчаяние.

– Пойдемте же скорее к нему, – простонал Илья, схватил Надежду за руку и потащил ее в глубину квартиры. Она вяло сопротивлялась и оглядывалась, пытаясь понять главное о квартире и ее хозяине.

Основное впечатление было таким: в квартире обитает одинокий мужчина, который совершенно не заботится о чистоте и порядке. Повсюду разбросана обувь, на полу комья пыли, посреди прихожей валяется грязный носок. Ни одна женщина не запустила бы квартиру до такой степени.

Кроме того, было здесь кое-что, весьма знакомое Надежде.

На всех углах, у дверей и на других заметных местах обои были разодраны и свисали неаппетитными клочьями.

Это говорило о присутствии невоспитанного, зловредного и избалованного кота.

Собственный кот Надежды, Бейсик, тоже время от времени порывался драть обои когтями, но она пресекала подобные попытки самовыражения с помощью подручных средств, таких как тапки или свернутая в трубочку газета. Эта война длилась годами, и ни одна сторона не могла провозгласить себя победителем. Беда Надежды Николаевны заключалась в том, что муж категорически возражал против телесных наказаний, так что в его присутствии Бейсик мог драть обои безнаказанно.

Что ж, ее догадка немедленно подтвердилась.

Илья втащил ее на кухню, и она увидела огромного раскормленного котяру, который возлежал на мягком матрасике у холодильника. Кот смотрел на обоих страдальчески и громко стонал.

– Он так мучается! – воскликнул Илья и схватился за сердце. – Второй день ничего не ест. А обычно у него такой замечательный аппетит!.. Сделайте же что-нибудь, он же умрет от истощения!

– От истощения вряд ли. – Надежда прикинула, что кот весит никак не меньше десяти-двенадцати килограммов. – Как зовут?

– Илья.

– Да не вас! Как зовут больного?

– Васенька.

– Василий, значит. Хорошее имя, – одобрила Надежда.

– Нет, не Василий. – Илья отчего-то обиделся. – Васисуалий!

– Тоже неплохо. А что он ел?

– То же, что обычно. – Он развел руками. – Сухой кошачий корм два раза в день. Специальный, для пожилых котов. Ему уже девять лет, для кота это зрелый возраст.

– И больше ничего? В промежутке между кормлениями не перекусывает?

– Совсем немножко, – смутился Илья. – Когда я ем, он так выразительно смотрит, что просто невозможно устоять. Что-нибудь ему даю – половинку котлеты, кусок колбасы, сосиску.

– Колбаса, сосиски. – Надежда неодобрительно покачала головой. – Это очень вредно и для людей, и для кошек! Неизвестно еще, что в них кладут. Котлеты тоже небось готовые?

– «Телячьи аппетитные», – признался Илья.

При этих словах кот страдальчески взглянул на хозяина и испустил мучительный стон.

– Видите, как он страдает? – Илья схватился за голову. – Сделайте же что-нибудь!

– Значит, перекусывает? – Надежда продолжала допрос: – Сколько раз в день?

– Сколько я сам ем. Раза три.

– Это все?

Илья смутился и понизил голос, словно не хотел позорить кота:

– Знаете, иногда бывает, он что-то стащит без спроса. Так, из спортивного интереса.

– Знаю. – Надежда Николаевна вздохнула – вспомнила, как Бейсик стащил с соседского балкона огромную замороженную треску и какие у них обоих после этого были проблемы: у кота – с желудком, у самой Надежды – с соседями.

– Я его за это не ругаю, – добавил Илья. – Все же какая-то физическая активность, почти охота.

– И что была за охота в последний раз?

– Кажется, это была сосиска, – признался Илья понуро. – Или две. Точно не больше трех.

– В целлофане? – строго спросила Надежда.

– Возможно.

– Так что же вы после этого хотите? Целлофан, молодой человек, очень вреден для желудка, даже кошачьего.

– Что, ничего нельзя поделать? – Илья схватился за голову. – Васенька погибнет?

– Это не обязательно. – Надежда огляделась, увидела свисающее с батареи большое полотенце, схватила его и ловко набросила на кота.

Опыт борьбы с Бейсиком научил, как обезопасить себя от острых кошачьих когтей, вдобавок из-за болезни Васисуалий был не в лучшей спортивной форме, так что Надежда без особого труда завернула его в полотенце и принялась круговыми движениями массировать тугой кошачий живот.

Из свертка доносилось душераздирающее мяуканье.

Илья побледнел и схватился за сердце.

– Что вы с ним делаете? – проблеял он. – Ему же больно!

Он попытался оттеснить Надежду, но она оттолкнула его локтем и продолжила экзекуцию.

– Садистка! – верещал Илья. – Убийца в белом халате!