Дарья Калинина - Одиноким предоставляется папа Карло

На этот счет Костя ничего не смог ей сказать. Накопившаяся за целый день усталость как-то разом навалилась на него. Дико захотелось спать. В глазах защипало. Ноги ослабли. Костя еле-еле сумел добраться до диванчика, успел подумать, что надо бы почистить зубы или хоть умыться, но ничего этого сделать он уже не успел. Костик заснул прежде, чем его голова коснулась мягкой спинки дивана.

Покачивая головой, бабушка сняла с внука ботинки, стянула джинсы и укрыла его одеялом. Сходила в соседнюю комнату и принесла подушку, заправленную в чистенькую наволочку, которую и подсунула внуку под голову. А потом пошла к окошку, чтобы дожидаться у него возвращения своей дочери и ее подруги.

Ждать бабушке пришлось долго. Уже стало светать, когда возле дома остановилась знакомая белая машина, из которой вышли две женщины. Помахав вслед уехавшей машине, обе они пошептались о чем-то, а потом разошлись каждая к своему дому.

— Ох, гулены! — прошептала бабушка. — Если бы не свечная лавочка, схлопотали бы вы у меня обе!

Но когда дочь вошла в дверь, старушка поспешила к ней с самой ласковой из своих улыбок.

— Что, доченька, будет мне место рядом со свечками?

— Будет, мама. И не только со свечками. Им много народу понадобится. И на стройке, и потом. Знаешь, что они у нас строить собираются?

— Что же? Не часовню, выходит?

— Бери круче, мама.

— Что же тогда? Церковь?

— Еще выше бери.

— Собор?

— И то, и другое, и третье, и еще монастырь!

— Монастырь! — ахнула бабушка и даже перекрестилась, хотя раньше в Бога особо не верила. — Да где же это? У нас, что ли?

— У нас.

— Что? Прямо здесь, в Бобровке?

— Прямо за речкой. На той стороне.

— Это где лесной заказник начинается?

— Да. Представляешь, мама, что мне рассказали. Оказывается, на том месте еще в восемнадцатом веке стоял монастырь. И все земли, где сейчас лесной заказник, тоже монастырскими были. А государство сейчас все бывшие монастырские земли обратно церкви возвращает. И поэтому приличных размеров кусок им от заказника отрезали. Правда, документы подписаны, что монастырь не станет лесному хозяйству вредить, а, напротив, будет его всячески поощрять и развивать. Но тем не менее монастырь они строить собираются уже в этом году.

— Батюшки! Это что же! Это же новость какая! Как же у нас ничего не знают?

— А это до последнего момента в тайне держалось.

— То-то я смотрю, что ни день, у нас в Бобровке батюшки в рясах рассекают. Думала, часовенку ставить будут. Ладно, пускай церковь. А они вон куда замахнулись! Монастырь целый! С постройками, службами, приходом! Да там рабочих рук не напасешься, всем нашим чем заняться хватит.

— И еще из других мест рабочих привозить придется, — подтвердила Таня.

И старушка, не усидев на месте с такой новостью, полетела по соседкам. Костик уже проснулся от их голосов и теперь прислушивался к разговору. Когда бабушка ушла, он продолжал нежиться под одеялом, наблюдая за тетей Таней, двигающейся по дому.

Надо сказать, что Костя нежно любил свою тетю. Разница в возрасте между ними была не так уж велика. Всего каких-то двадцать лет. Но Костик с самого рождения был слишком серьезен для своего возраста. А тетя его, напротив, слишком ребячлива и простодушна. Вот и получалось, что хоть Косте было пятнадцать, а тете катило к сорока, с ней он умудрялся находить общий язык куда лучше, чем со многими своими сверстниками.

Но не только это помогало их сближению. В отличие от родителей или бабушки тетя Таня никогда не пыталась воспитывать своего племянника. Она всегда была с ним просто веселой, ласковой, обожала подурачиться, и с ней Костя проводил самые замечательные часы и дни. В детстве он ходил за тетей, как привязанный веревочкой. Потом подрос, у него появились свои друзья, с тетей ему уже было не так интересно, но все равно, стоило ему услышать ее голос, как на душе у него словно бы начинали петь маленькие веселые птички.

Вот и сейчас Костик, глядя на тетю, чувствовал, как настроение у него становится все лучше и лучше. А все потому, что с ночного праздника его тетя и сама вернулась в отличном расположении духа. Она чему-то улыбалась и даже начала напевать себе под нос песенку, чего не случалось с ней уже много-много лет подряд.

В последний раз тетя пела на каком-то семейном празднике больше пяти лет назад. Тогда у них в гостях из посторонних был высокий широкоплечий военный, который все норовил посадить тетю Таню к себе на колени. А она отбивалась от его приставаний и отсмеивалась, но как-то так несерьезно, что всем и даже Костику было ясно, что тете как раз очень хочется устроиться у военного на коленях и больше никогда с них не слезать.

А потом военный из поля зрения семьи Костика и его самого исчез, и тетя Таня перестала петь.

— Таня, — окликнул тетку Костик. — Как там было?

Тетя повернулась к нему, засмеялась, и Костя поразился тому, какие сияющие глаза у его тети. Просто две звезды. Огромные и блестящие.

И Костика внезапно осенило.

— Ты там с кем-нибудь познакомилась? Да?

— С уймой людей, — смеясь, заверила его тетя, кружась по комнате, причем настроение у нее было какое-то уж слишком повышенное, чтобы Костик мог поверить в то, что просто знакомство с какими-то там абстрактными людьми могло доставить его тете такое удовольствие. — И все они такие хорошие! Ты бы только знал! Я даже представить себе раньше не могла, что в одном и том же месте в одно и то же время может собраться такое огромное количество прекрасных людей.

— А где вы были?

— В Славянске.

— Да, но где именно в Славянске?

— В центре, у собора, на набережной. Всюду! И очень хорошо, что Наташа меня с собой позвала. А я еще ехать не хотела, глупая! На празднике было очень весело. И костры жгли, и в речке купались, и венки плели.

— А что это был за праздник?

— Троица, глупенький.

— Троица?

Костян был в сильном смущении. Что за праздник такой — Троица, он представлял себе очень смутно. Что поделать, не мог Костик похвастаться особой религиозностью. В церквах он бывал всего несколько раз в своей жизни. Один раз на собственных крестинах, потом на крестинах троюродного братика. И когда отпевали деда, Костику пришлось побывать в храме, потому что тогда он был еще совсем маленький, самостоятельно передвигаться не мог и его желания никто спрашивать не стал. Принесли, и все.

И пожалуй, больше Костик в храмы не заглядывал. Нет, была еще экскурсия со школой в город Кронштадт, там они тоже посетили величественный Морской собор, который поразил Костю своей красотой и размерами. Были еще какие-то экскурсии, запомнившиеся хуже. Но чтобы по своей воле зайти в церковь, поставить свечку, о чем-то попросить, такого за Костей не водилось.