Елена Логунова - Боты для ночного эльфа

По набережной в предвечерний час тек прерывистый и тонкий ручеек отдыхающих, обещающий с наступлением прохлады превратиться в плотный поток. Мужчины предвкушали момент, когда на променад во множестве выйдут фигуристые дамы облегченного поведения и облачения, но пока, если честно, полюбоваться было особо нечем. Хотя Моржик и зацепился взглядом за изобилующую приятными округлостями фигуру, напомнившую ему о любимой супруге Ирине Иннокентьевне.

— Мне эта парочка уже мерещится, — сказал тем временем Лазарчук, досадливо цокнув языком.

— Какая парочка? — лениво поинтересовался Моржик, рассматривая приближающуюся близняшку Ирины свет Иннокентьевны.

Вот всем бы хороша была гражданочка, кабы ее вкус не подвел. Ну как такая роскошная женщина могла польстится на какого-то задохлика?

Хотя, как говорится, любовь зла, полюбишь и дистрофика-рахитика.

Ишь, как руки переплели, голубки!

Моржик хихикнул.

По комплекции сладкая парочка напоминала не голубков, а воробья и индюшку.

— Да Ленка с Иркой, кто же еще, — ответил на ранее прозвучавший вопрос Лазарчук. — Куда ни гляну — всюду их вижу, представляешь? Вон, смотри, в точности Ленка, разве нет?

Моржик посмотрел, куда устремил указательный палец настоящий полковник, и согласился:

— Действительно, похожа. Хм…

Он нахмурился.

Присмотрелся.

Побарабанил пальцами по столу.

Спросил отрывисто:

— У тебя мелочь есть? Тридцать рублей монетами?

— Вот, а заче…

Лазарчук с удивлением отследил разительные перемены в поведении друга.

Только что он сидел, счастливо расслабленный, как кришнаит в нирване, и вот уже коршуном летит к телескопу!

Нервически звякнули торопливо заброшенные в монетоприемник монетки.

Глаз коршуна приник к окуляру.

— Твою ж мать!

Высокохудожественно выматерившись, Моржик сорвался с места и, опасно лавируя между тяжелыми деревянными столами, кинулся к лестнице.

— Стой! Куда? — только и успел выкрикнуть полковник.

— За мелкими следи! — прилетело в ответ.

А потом только дробный топот ног по ступенькам.

Почесав в затылке, Лазарчук помахал официантке:

— Милая, не разменяете мне сотню металлическими десятками? Хочу полюбоваться видами с помощью этого вашего устройства. Похоже, он что-то интересное открывает…

Но к тому моменту, когда милая, но крайне неторопливая девушка вернулась к столу с кучкой мелочи, все интересное сместилось за пределы зоны обзора.

Тот, кто планировал эту зону отдыха, явно был законопослушным гражданином, потому что учел интересы правоохранительных органов в ущерб запросам публики.

Лавочки, равномерно расставленные на набережной, прекрасно просматривались с трех сторон. С тыла их более или менее прикрывали пунктирно высаженные молодые лиственные деревья, однако это не создавало даже иллюзии уединения.

Поэтому неведомые ценители приватности взяли дело (в смысле, лавочку) в свои руки и устроили уютное гнездышко в стороне от пешеходной зоны — под елкой, пышная юбка которой почти мела землю.

Не знаю, когда и как Ирка узнала об этом месте, но она привела нас туда уверенно и быстро, буквально за минутку.

В темно-зеленом шатре было сумрачно и прохладно.

— О, отличный карцер! — одобрила я, смахивая с лавочки еловые иголки и пивные крышки.

— Да, прекрасная пыточная! — подхватила Ирка, продолжая запугивать арестанта.

По Сениному тусклому лицу было видно, что это уже лишнее.

— Прошу всех сесть, — сказала я и опустилась на край скамьи.

— Прокурор посадит, — ответила Ирка, после чего приземлилась сама, утянув за собой и Сеню, который оказался между нами.

— Итак, приступим.

Я развернулась к мужчине:

— Арсений!

— Семен, — угрюмо поправил он.

— Неважно, — свободной от пленника рукой отмахнулась невежливая подружка. — Хоть Навуходоносор!

— А че сразу в ухо да в нос? — Сеня попытался отодвинуться подальше, но не смог.

— Семен, не волнуйтесь, мы не будем вас бить, — пообещала я.

Ирка посмотрела на меня скептически.

Я изменила формулировку:

— Мы не будем вас бить, если вы постараетесь нам помочь.

— А че надо-то? — Сеня не спешил ликовать.

В чем-то я его понимала. Налетели на мужика две явно ненормальные бабы, связали, затащили в кусты… Он же не знает, что мы с подружкой регулярно так развлекаемся, для нас это уже почти норма курортной жизни…

— А надо нам, Сеня, рассказать, какие посторонние жулики работают нынче в этой дивной местности. — Ирка свободной рукой очертила широкий полукруг с севера на юг.

— А я почем знаю? — рыпнулся Сеня.

— А вы, Семен, он же Садовник, тут известная личность, промышляющая нечистыми делишками, — вступила я. — И если до сих пор вам удавалось уворачиваться от цепких лап закона, то кража кошелька с деньгами у моей подруги в случае, если мы пойдем с этим в полицию, живо приведет вас прямиком в Заполярье. Вы же не хотите так радикально сменить климат?

Сеня помотал головой.

— Тогда давайте сотрудничать. Мы знаем, что местное преступное сообщество — это своего рода закрытый клуб, где чужаков не терпят. Территория у вас поделена, и нарушителя конвенции ждут большие неприятности…

— Как вы это узнали? — простодушно удивился Сеня. — Кто вам рассказал?

— Ильф и Петров.

— Не знаю таких…

— Они тоже не местные, — кивнула я.

— Короче, Сеня! — встряла Ирка. — Несколько дней назад на Цветочной объявился какой-то залетный фраер. Чего хочет — непонятно, но руки замарать не боится. Шастает по квартирам, одну женщину убил, еще паре граждан нанес телесные повреждения.

Я машинально пощупала голову. Шишка уже не болела, но рельеф еще не утратила.

— Поможешь его найти — получишь от нас амнистию, — закончила подружка.

— И тогда деньги можно не возвращать? — уточнил Сеня.

— Можно. — Ирка поморщилась.

— Ну, вообще-то Цветочная — это не мой район, но кое-кого я здесь знаю, — наш новый союзник расправил хилые плечи. — Как выглядит этот ваш, который залетный?

— Невысокий, худощавый, движения резкие, — припомнила я. — Действует, не раздумывая. Умеет работать отмычками, по голове бьет ловко — временно отключает одним ударом.

— Это все? Да тут таких резких валом! — присвистнул Сеня. — Весь молодняк, особенно если под кайфом, такие дерзкие пацаны. Не дай боже кому напороться ночью на стаю…

— Этот не местный, — напомнила я. — И он одиночка.

— Уже несколько дней отирается вокруг сорок четвертого дома на Цветочной, — добавила Ирка.

— Ну, я поспрашиваю кого надо, — пообещал Сеня и с намеком похлопал ладонью по запакованному в многослойный пластик набору из двух разнокалиберных локтей. — Отпустите уже!

Мы с подружкой переглянулись. Ирка пожала плечами.