Дарья Донцова - Инкогнито с Бродвея

– Сначала я отказывалась. Капа стала плакать, говорить, что замуж хочет, а никого рядом нет. И не окажется, потому что ей с ходу дают тридцатку, а то и больше. Ну… и…

Псевдосестра замолчала.

– А потом вы вдвоем решили: если баба Тося «вернется» из путешествия, где «набиралась энергии», то продажа микстур резко возрастет, – продолжила я. – Грицаева могла сделать любой грим, ей было нетрудно превратиться в знахарку. На телевидении почти не бывает штатных визажистов, их всех нанимают на какой-либо проект, поэтому ни одна душа не забеспокоилась, когда Капитолина перестала соглашаться на работу. Матери она врала, что по-прежнему служит в Останкине, а сама изображала бабу Тосю. Ведь так?

– Мы не мошенницы, – снова принялась всхлипывать Фаина. – Очень хотели помочь людям, не давали им простую воду вместо целебного настоя, я крайне аккуратно готовила то, что делала Вольпина. И мы с Капой тоже не назначали плату, просили положить любую сумму в нашу копилку.

– Которую, конечно же, снабдили табличкой «Милосердная помощь бедным», – поджал губы Степан. – Сколько у вас в день получалось?

– По-разному, – вздохнула Фая, – то густо, то пусто. Поймите, Капа мечтала жить отдельно от матери. Из-за того, что своего угла нет, Грицаева не могла замуж выйти. У меня тоже угла своего нет, вы же знаете. Я рассказывала, как мечтала хоть о крохотной комнатушечке в коммуналке. Куда нам с Антошей идти, когда его на улицу из Центра Перцова выставят?

– Так, – сказал Вадим, – о мальчике-инвалиде пока мы беседовать не станем. Что-то мне подсказывает, не одними чаями от поноса вы народ потчевали. Продавали зеленые капли вечной молодости, так? Наверное, недешево брали, все ведь хотят стать юными?

Фаина съежилась.

– Средство фантастическое. Капа на глазах расцвела за несколько приемов.

– Она их пила? – уточнил Степан.

– По чуть-чуть, – призналась моя «сестрица». – И так похорошела! Невероятно! Но я знала, что средство больше недели принимать нельзя.

– Откуда? – перебила ее я.

– Что? – не поняла Фаина.

– Кто вам сказал, что капли вечной молодости надо пить всего семь дней? – уточнила я.

– Антонина. В смысле настоящая, – беззастенчиво соврала мошенница.

– Нестыковка! – заявил Вадим. – Недавно вы сообщили, что понятия не имели о средстве, впервые увидели его, когда умирающая старуха велела принести железный термос.

– Ну… э… у… а-а-а… – начала издавать неразборчивые звуки Фая.

Вадим откашлялся.

– Хочется задать вам, гражданка Тараканова, несколько вопросов…

Я невольно вздрогнула – неприятно, когда преступник твой однофамилец.

– Однако сейчас у меня назначена встреча с другим человеком, – продолжал Измирин. – Поэтому прошу вас пройти в соседний кабинет. Немного позже мы вернемся к разговору.

Не успела за спиной Фаины захлопнуться дверь в смежное помещение, как в кабинет, где мы находились, без стука вошла группа людей: красивая женщина восточной внешности, полный мужчина в дорогом костюме и дама в темном платье с портфелем в руке. Последняя, взглянув на Измирина, заговорила, забыв поздороваться:

– Полагаю, вы Вадим Лактионович?

– Верно, – согласился следователь.

– Я Лариса Григорьевна Мапина, адвокат Гульнары Ниязовой, – представилась незнакомка. – Объясните, по какой причине мою клиентку вызвали в полицию?

Вадим показал на стулья.

– Садитесь, пожалуйста.

Адвокат свела брови в одну линию.

– Мы будем беседовать в присутствии посторонних?

– Госпожа Тараканова и господин Дмитриев полностью в курсе дела, они представители детективного агентства, – объяснил Вадим. – И у них к вашей клиентке тоже есть вопросы. Кстати, у нас просто беседа, без протокола. А с ней кто пришел?

– Амиров Искандер Ильясович, – представился мужчина, – дядя Гульнары.

– Вы со стороны матери или отца? – уточнил Вадим.

– Второе, – сухо ответил Амиров.

– Однако это странно, – вступил в беседу Степан, – по нашим сведениям, у отца Гульнары Махмудовны не было никаких близких родственников.

– Я не кровный его брат, – не моргнув глазом заявил Искандер, – названный. И очень близкий друг. Когда Махмуд умер, он завещал мне следить за его дочерью. Что я и делаю. Зачем мы тут?

– В связи с попыткой вашей племянницы совершить наезд на Фаину Леонидовну Тараканову, – ответил Измирин.

– Бред! – подпрыгнула Гульнара. – Впервые это имя слышу! И я вчера никуда на джипе не каталась. Весь день провела дома.

Дмитриев улыбнулся.

– У вас есть несколько машин. Дата попытки лишить женщину жизни не называлась. А вы произнесли: «Вчера я на джипе никуда не ездила». Откуда вам известно, что Фаину Леонидовну хотели сбить вчера, и именно на внедорожнике?

Гульнара приоткрыла рот и взглянула на адвоката.

– Сразу скажу: есть свидетель, который видел, как Ниязова и Тараканова выясняли отношения перед подъездом, – продолжил Вадим. – Потом Фаина ушла, а Гульнара села в машину и понеслась по улице.

– Это консьерж! – закричала Гульнара. – Папочка, я тебе сто раз говорила: дурака надо прогнать. Толку от него нет, одни сплетни.

– «Папочка»… – повторила я. – Не часто женщины так к дяде, пусть и не родному по крови, обращаются.

– Гуля, помолчи, – приказал Искандер.

– Не буду, – топнула ножкой женщина. – Лифтер дурак. Он слепой. Всегда врет. Я вчера на улицу носа не высовывала. Рамазан плохо себя чувствовал, кашлял.

Вадим молча щелкнул пультом, и стоящий у стены телевизор ожил, на экране стало демонстрироваться «кино». Вот по тротуару идет Фаина, сзади подлетает огромный автомобиль, но невесть откуда появившийся Кронкин отпихивает ее в сторону. «Сестрица» ударяется головой о стену дома, падает, джип проносится мимо. Причем летит он не по проезжей части, а по зоне для пешеходов.

Измирин нажал на кнопку и увеличил изображение.

– Обратите внимание на номерной знак. Транспортное средство зарегистрировано на госпожу Ниязову.

Гульнара открыла рот, но Искандер дернул ее за рукав.

– Джип стоит на улице, – подала голос адвокат, – его легко угнать. Да, автомобиль принадлежит Ниязовой, но это не значит, что за рулем сидела она.

Вадим кивнул и опять взял пульт.

– Резонное замечание. Внимание, отматываю назад… укрупняю… Стоп! Прекрасный кадр. На нем хорошо видно водителя. И кто это?

Искандер крякнул, адвокат прикусила губу.

– Госпожа Ниязова, – с усмешкой объявил Степан. – Чем же вас Фаина так разозлила?

– Я вообще ее не знаю! – рассердилась Гульнара. – Да, я поехала в магазин. И что?

– Минуту назад вы утверждали, что не выходили вчера из дома, – не преминула напомнить я.

– Забыла! – заорала Ниязова. – А вы всегда всякую ерунду помните? Подумаешь, выкатилась на десять минут.