Дарья Калинина - Криминал на лабутенах

Итак, на душе у Мариши полегчало. Старшие дети вернулись из школы, Катюша сделала уроки, и даже мама отправилась к себе домой с чувством выполненного долга. Впрочем, перед уходом она спросила у дочери:

– Угроза для его жизни есть?

– О чем ты?

– Не о чем, а о ком! О твоем любимом папочке!

– А-а-а… Нет, угрозы для его жизни нет, – и поспешила прибавить: – Больше нет.

– Жаль! – проронила мама с таким выражением лица, что Марише стало страшно. – Очень жаль. Лучше бы он сдох!

И Мариша поняла, что даже болезнь не способна примирить ее мать с отцом. А возможно, что и его смерть не поможет. Что же такое умудрился совершить ее милый папуля, что мама даже спустя столько лет не может простить его? Тем более что Антонина Семеновна в обычной жизни отличалась миролюбием и признаков злопамятности, кроме случая со своим бывшим мужем, не проявляла.

Мариша со своей мамой никогда на эту тему не разговаривали, у Мариши язык не поворачивался спросить. Сама она, когда папа ушел от них, была еще совсем маленькая, помнить ничего о взаимоотношениях родителей не могла. В разговорах с дочерью мама эту тему тоже никогда не поднимала. А с родственниками с отцовской стороны старалась не общаться, хотя совсем запретить Марише видеться с ними тоже не могла. И единственное, что удалось узнать Марише от своей тетки, – это было то, что отец изменил ее матери. Никаких подробностей тетка Марише не рассказала, возможно, потому, что и сама их не знала.

Оставалось лишь догадываться, что там произошло между мужем и женой. Ну, казалось бы, изменил и изменил. Со всяким может случиться. Что же теперь, до гробовой доски изменника недобрым словом поминать? Тем более что развелись много лет назад, были потом у Мариши и отчим, и мачеха, давно та история с изменой должна была быльем порасти, а вот поди же ты, оказывается, мама по-прежнему ненавидела ее отца.

Поэтому Мариша не стала говорить маме о том, что завтра снова собирается навещать отца в больнице. И уход ее встретила с облегчением. Все это напоминало ей какой-то театр абсурда. Почему она, взрослая замужняя женщина, сама уже мать, должна лавировать и прибегать к уловкам, чтобы повидать своего заболевшего отца? И все это из-за непонятной затянувшейся вражды между ее матерью и ее же отцом.

Мариша отправилась вечером в квартиру к отцу с одной лишь целью: она хотела навести у него дома порядок. Утром она не стала ничего там трогать, потому что спешила в больницу. Забрала лишь медицинский полис и побежала. Но дала самой себе слово, что вечером, как только освободится, обязательно ликвидирует погром в квартире папы.

Каково же было ее удивление, когда она обнаружила, что порядок этот восстановился словно бы сам собой.

– Ничего не понимаю!

Конечно, разбитые или сломанные вещи назад не вернулись, но следы погрома исчезли совершенно.

– Невероятно!

Мариша приготовилась к долгой и нудной уборке, а открыла дверь и ахнула. В растерянности стояла и озиралась по сторонам. Что тут произошло? Какое чудо случилось?

Все уцелевшие вещи были аккуратно расставлены, хотя и не по своим местам, а как придется, но все же порядок в квартире был восстановлен. Полы сверкали безупречной чистотой. Вещи были убраны. Мебель расставлена. И даже окна, как показалось Марише, были вымыты.

Она тут же бросилась к соседке, живущей напротив.

– Вы не скажете, кто сегодня после моего ухода приходил к папе?

Соседка словно только того и ждала.

– Две женщины приходили. Около трех часов дня. Нерусские. Вместе с ними на лифте поднималась. Чего-то на своем языке стрекочут, а чего – и не понять. Потом смотрю, в квартиру вашего папеньки сунулись. С ведрами заявились, с тряпками и швабрами. Я поняла: в какой-то компании работают, которая на уборке помещений специализируется.

– И кто их пригласил?

– Я думала, что вы.

– Я не приглашала.

– А они сказали, что дочь хозяина им вызов сделала.

– Дочь?

Вот и снова Мариша услышала про эту таинственную личность. Неужели Алиска из Москвы вызвала уборщиц?

– Они только вдвоем были? Никого с ними больше не было?

– Нет.

– Как же они дверь открыли?

– Ключи у них были. Я думала, вы с отцом им дали.

Мариша покачала головой. Происходящее стало ей казаться все более и более чудным.

– А чего? – проявила озабоченность соседка. – Пропало чего из квартиры?

– Да, мне так кажется.

– Ох! – неподдельно испугалась соседка. – Так ты им позвони! В эту их фирму… Как ее, «Солнышко».

– Какую фирму?

– Ну ты даешь! Не помнишь, откуда уборщиц вызывала?

– Говорю же, не вызывала.

Однако Мариша начала уже кое-что смекать и потому спросила:

– Значит, фирма их называется «Солнышко». Вы уверены?

Соседка посмотрела на нее с нескрываемым удивлением, но все же ответила:

– Конечно. На куртках у них логотип был нашит в виде солнечного полукруга с расходящимися лучиками. Как тут спутать?

– Спасибо вам.

И уходя, Мариша уточнила:

– А кроме этих двух женщин больше никто не приходил?

– Больше я никого не видела. Только ты да эти две со швабрами заявились. Всего-то около часа как закончили и ушли отсюда.

Около часа! Ах, чтобы Марише заявиться сюда пораньше. И ведь хотела! Да потом захлопоталась, закрутилась по хозяйству. Бульон этот поставила варить, будь он неладен. А ведь чувствовала, что надо бы поторопиться, но решила взять себя в руки, сначала сделать дело, а потом уж уделить потехе час. Вот и не позволила своей интуиции сработать. А как жаль!

– И что мне стоило чуть пораньше зайти? Застала бы уборщиц в квартире, смогла бы выяснить, кто их нанял.

Ведь кто-то должен был заплатить им за работу. Конечно, у Мариши оставалась слабая надежда, что это мог сделать ее отец, но прежде папа никогда в подобной любви к наведению чистоты и порядка у себя в квартире, пусть и чужими руками, замечен не был. Он и здоровым-то никогда особенно не волновался, чистый у него пол или не особенно. Или это на него страх смерти так подействовал? Не хотел умереть, оставив после себя в квартире грязь?

И все же Марише казалось невозможным, чтобы отец добровольно позволил каким-то посторонним теткам приблизиться вплотную к его сокровищу. Ведь уборщицы, они такие проныры, всюду свой нос засунут. Могли и до книг со спрятанными в них деньгами добраться. И кто бы уследил, вздумай они присвоить себе часть денег? Папа в больнице. Мариша не в курсе.

Мариша, едва зайдя в квартиру, первым делом убедилась, что все книги-тайники стоят на книжных полках. Избавившись от черепков и осколков, уборщицы по какой-то причине не решились выкинуть эти изувеченные книги. Они их протерли и вернули на книжные полки. Разумеется, вложить в них начинку они не могли.