Дарья Калинина - Королева белых мышек

Дождавшись, когда негодяй немного отодвинулся от женщины, оперативник выстрелил. Но увы, выстрел его не был точным, полицейский промазал, так быстро двигался преступник.

Одно движение, и оперативник снова оказался лежащим на земле. Над ним нависал преступник, завладевший его оружием. Казалось, конец схватки предрешен. Сейчас убийца расправится с безоружным полицейским, потом доделает свое грязное дело и уйдет. Задержать его будет просто некому. Второй полицейский все еще не пришел в себя и продолжал лежать на земле. Преступник же оказался хорошо тренированным и умел постоять за себя. И вот в этот драматический момент к ним и подоспела долгожданная помощь.

– Сюда!

Краем глаза молодой полицейский увидел, как к месту схватки бегут люди. Это были те самые оперативники, которые задержались в пути. И преступник был вынужден сдаться противнику, который численно превосходил его. На руки преступнику надели стальные браслеты, приставили к нему несколько человек охраны и лишь после этого вспомнили про несчастную жертву.

– Врача! Скорей!

– Вадюха, ты у нас в прошлом медик, посмотри, что с ней.

Парень, которого назвал Милорадов и который впрямь по настойчивой просьбе своих родителей когда-то поступил и даже отучился три года на медицинском, шагнул вперед. Кто бы подумал, что даже тут пригодится его незаконченное образование. Может, и не так уж была не права матушка, когда говорила, что настоящий мужчина – он на любом рабочем месте и защитник, и герой. И совсем не обязательно для того, чтобы честно служить своей Родине, надо лезть под пули. В мирное время есть и другие занятия для мужчин, не только с врагом воевать.

И еще не успевшие выветриться из головы медицинские знания позволили Вадюхе провести первичный осмотр.

– Жива она?

– Судя по характеру ран и цвету крови, артерии не задеты. Кровь венозная, есть шанс ее остановить еще до приезда врачей.

– Так делай! Останавливай!

В аптечках, которые притащили из машин оперативники, нашлись перевязочные пакеты, с их помощью удалось унять кровь, потом потерпевшей помогли принять более удобное положение.

– Сейчас все будет хорошо.

Милорадов откинул прядь волос с лица женщины и удивился, до чего она жесткая и безжизненная. Совсем не такие волосы должны быть у этой прекрасной женщины. И тут же он понял, что на женщине парик, что это молоденькая девчонка, худенькая и бледная, лицом совсем не похожая на их сыщицу. И смотрящие на Милорадова глаза были черными, а не прозрачно-голубыми.

– Это еще кто такая? – пораженно пробормотал Милорадов, отстраняясь от потерпевшей.

Остальные тоже воззрились на девчонку с недоумением. Никто из них не знал эту особу. Среди полицейских прокатился ропот:

– Плащ точно нашей сыщицы.

– Ага. И перчатки.

– Девочка, ты кто такая?

– И откуда тут взялась?

Но девица не пожелала отвечать на вопросы. Она прикрыла глаза, показывая, что к разговору не склонна.

Дежурившие на гаражах полицейские доложили:

– Она из дома вышла.

– Из подъезда, где мадам Сыщица живет.

– И одежда на ней нашей сыщицы.

Милорадов поднял к ним голову:

– Значит, какие выводы?

– Надо к ней домой идти.

– Правильное решение, – одобрил Милорадов и первый бросился в подъезд.

Ему почему-то казалось очень важным самому и обязательно первому найти свидетельницу и убедиться, что с ней все в порядке. Дверь квартиры была закрыта, но это не представляло для ребят особой трудности. Дверь слетела с петель, и оперативники побежали по квартире.

– Они все мертвы! И дети тоже! – услышал Милорадов чей-то возглас и замер.

Но уже следующий возглас заставил его отмереть:

– Нет, спят ребята. Спят, спят. Ты послушай, как малышка похрапывает. Аденоиды у нее увеличены, точно тебе говорю. У меня племяш так же храпел, пока не выдернули их ему на фиг.

Но Милорадова не интересовали детские аденоиды, его интересовала хозяйка этой квартиры. И он все-таки нашел ее первой, нашел там, где и искал, в спальне. Сыщица безмятежно свернулась на кровати и спала, так невинно сопя носом, что у Милорадова даже слезы на глазах появились.

– Ах ты!.. – произнес он и замолчал, боясь сказать лишнее. – А потом повернулся и приказал уже совсем другим тоном: – Добудитесь до нее, чего бы это ни стоило. Детей не трогайте, они пусть спят. Убедитесь, что их жизни ничего не угрожает, и пусть себе спят. А вот мадам Сыщицу разбудите! Что за несправедливость, мы из-за нее тут ночи не спим, а она дрыхнет, словно сурок.

Разбудить Маришу удалось, но с огромным трудом. И, проснувшись, она долгое время смотрела на мужчин, не понимая, что происходит, считая их продолжением собственного сновидения и пытаясь все время закрыть глаза, что вызывало живейшее возмущение среди собравшихся. Наконец сыщицу растрясли, растолковали ей, что это не сон, а, увы, горькая реальность.

И тогда Мариша пробормотала:

– Пить хочу.

– Дайте воды. Да побольше!

За водой пришлось бежать на кухню одному из оперативников.

Выпив холодной воды, Мариша смогла прийти в себя настолько, что даже выслушала рассказ о том, какой опасности только что подверглась внизу во дворе женщина, одетая в ее одежду.

– А при чем тут я?

Соображала Мариша все еще плоховато. Но полицейские не огорчились, а просто объяснили, что убить-то, скорей всего, хотели именно ее. И лишь случай или чей-то промысел, вмешавшись в это дело, изменил ситуацию. Вот теперь Мариша проснулась окончательно. Она уселась на постели и потребовала от полицейских рассказать ей все случившееся во дворе в мельчайших подробностях.

Выслушав их рассказ, Мариша сказала:

– А я так скажу: не случайность меня спасла, а точно чей-то промысел. Хоть я ночью и не планировала никуда уходить из дома, но преступник мог прийти сюда.

– Он сюда и шел.

– Факт!

– А мы тут спим… Всем дружным коллективом. В толк не возьму, что это я так разоспалась?

И тут Мариша вспомнила приторно-горькое питье, которое принесла ей Лена перед сном. Это после того питья Мариша провалилась в глубокий сон.

– Она мне что-то подмешала или подлила в вечерний чай! – воскликнула Мариша. – Какое-то снотворное! Вот ведь маленькая дрянь!

– Кто?

– Лена.

– А кто это, Лена?

– Девочка, которую я привезла из Ведрина.

– А что за девочка?

Мариша развела руками:

– Что я, знаю? Знаю, что она славная молоденькая девочка, у которой нелады с родителями. Она хотела уйти бродяжничать, вот я пожалела и взяла ее с собой. Пусть лучше у меня живет, пока с родителями не помирится, чем на вокзале ночует, как она собиралась вначале.

Что подумал Милорадов о таком поступке, осталось тайной. Вслух он сказал лишь следующее: