Дарья Калинина - Танго на собственных граблях

— Игнат… Не надо было слушать этого брехуна! Знаете, что он хотел сделать с нами всеми? Пустить в расход, как только надобность в нас отпадет.

— Врешь, падла!

— Жизнью клянусь. Вот этими ушами слышал. И они все тоже слышали.

И он кивнул в сторону Бориса и его компании. Двое разбойников взглянули на них, поняли, что Рудик не врет им, и засопели совсем уж уныло. Последняя надежда, которую они питали, что их хозяин вызволит их, рухнула вместе с прозвучавшим заявлением Рудика.

Настя подергала Нюту за руку:

— Пусть они вернут твою шубу! Уверена, что это они ее украли.

— Разберемся, — строго пообещала Нюта и посмотрела в сторону этих двоих таким строгим взглядом, что они совсем потерялись и, понурившись, поплелись в сторону ожидающих их машин.

Ребята из отряда задержания оказались приветливыми и дружелюбными людьми. Впрочем, это касалось исключительно пленников и Нюты с Борисом. Их они и по плечам хлопали, и обнимали, а некоторые особо шустрые пытались и целовать. Особенно Настю с Нютой. Но зато к Игнату ни один из них не проявил даже проблеска дружелюбия.

И Настя услышала, как командир отряда диктовал Нюте с Борисом указания:

— Сейчас самое важное для нас — это выяснить следующее, участвовал ли его дядя во всем этом безобразии, или же племянничек действовал исключительно по собственному почину.

— Пока что причин подозревать генерала в чем-то, кроме попустительства, у нас нету.

— А вы ищите. Мы не можем оставить в органах предателя. Особенно это актуально в нынешней ситуации. Надеюсь, вы понимаете, о чем идет речь?

Видимо, Нюта с Борисом понимали. Потому что, посовещавшись о чем-то друг с другом, Нюта подошла к Насте и произнесла:

— Нам с Борисом еще придется задержаться в этом доме.

— Понимаю. Будете допрашивать Игната.

— А от тебя ничего не скроешь. Ты у нас молодец.

— Да ладно вам, — засмущалась Настя.

— Говорю это со всей ответственностью, — подошел к ним поближе и Борис. — Ты Настя, нас всех выручила.

Когда ты начала притираться ко мне, я сначала обалдел, а потом почувствовал у тебя за поясом что-то твердое, вспомнил про оружие и понял, что ты затеяла.

— Ты спасла нас всех. Если бы не ты, этот гад перестрелял бы нас всех.

— Перестаньте, — нахмурилась девушка. — Я уверена, что с вашей подготовкой вы бы нашли выход и без меня.

При этих ее словах Борис и Нюта переглянулись, как отметила Настя, не без смущения. А затем Нюта спросила:

— Когда ты догадалась, кто мы такие?

— Не сразу. Просто вы были неосторожны, думали, что я сплю, а я услышала ваш разговор. Ну, а потом вы появились в этом доме, такие все подтянутые, с оружием… Надо было быть полной дурой, чтобы не догадаться.

— Молодец, — почему-то снова похвалила ее Нюта. — Ты не беспокойся, мы свое слово держим. Ты помогла нам, мы поможем тебе. Выдавим из этого гада признание об устранении Снежаны.

— А что, если это не он?

— Как это не он? — удивилась Нюта. — А кто же тогда?

— Я не знаю, — в отчаянии прошептала Настя, чувствуя, как на глазах снова наворачиваются огромные слезы. — Но он не признается, я уверена.

— Признается. На нем столько всего висит, что взять на себя одно лишнее убийство — это ему уже картины не испортит. Так что если даже и не планирует признаваться, все равно это сделает.

— Но если Игнат не виноват, а вы это признание из него выбьете, то старик мигом смекнет, что мы его дурим. Его-то у нас не получится одурачить.

— Старик просил вызволить его из тюрьмы, таков был наш с ним уговор, — заявил Борис. — А уж настоящего мы там ему убийцу предъявим или фальшивого, пусть не привередничает. У нас тут не магазин, чтобы выбирать одного или другого.

Настя колебалась. Ей все равно не нравилась эта идея. Пусть Игнат и последний негодяй и даже предатель, но вешать на него убийство, к которому он не причастен?.. Это было как-то неправильно.

Но ее мнение тут никого не интересовало. Нюта с Борисом, коротко переговорив с Настей, тут же забыли про нее. И добираться до дома ей пришлось в компании Евгения и ребят из отряда задержания. Они все были очень приветливы с ней, старались развеселить, но у них это плохо получалось. Девушка думала о своих родителях, и ком у нее в горле никак не хотел рассасываться.

Оказавшись дома, Настя даже расплакалась. Было раннее утро. Начинался новый день. Но теперь она была снова совсем одна, Борис и Нюта забыли о ней, погрузившись в свою работу. А Настя не представляла, как ей действовать дальше. Обещание друзей, что убийца будет предоставлен старику не позднее завтрашнего дня, ее не утешало. Если Игнат не имеет отношения к смерти Снежаны, значит, он не тот человек, кто ей нужен, за которым она гонялась все это время.

— Все напрасно! — твердила она сквозь слезы. — Все зря!

Из пучины отчаяния ее вывел телефонный звонок. Обрадовавшись, что это может быть Нюта или Борис с новостями, девушка жадно схватила выданный ей Нютой сотовый, но тут же с огорчением убедилась, что это всего-навсего ее тетка Наташа.

— Звоню, чтобы узнать, все ли у тебя в порядке.

Удивившись, Настя вытерла глаза и уточнила:

— Это ты, тетечка?

— А чего ты удивляешься?

Настя молчала, хотя причин для удивления было множество. Во-первых, тетка Наташа позвонила ей сама, а она была не охотница до таких вот звонков. Во-вторых, тетка Наташа поинтересовалась, как у нее дела, а это было вообще из области фантастики. Тетку Наташу всегда интересовали лишь ее собственные дела.

— Соскучилась и позвонила. Вы же мне не чужие, мне важно знать, как у вас идут дела.

Но несмотря на то что подобное проявление родственных чувств со стороны тетки надо было бы поддержать, разговаривать с ней по душам Насте сейчас не хотелось. Тогда пришлось бы рассказывать о том, как продвигается расследование, и главное, упомянуть и о том, где сейчас находятся родители. А Настя стремилась избегать упоминаний о психиатрической больнице любой ценой.

Она и тетке Тамаре ничего не рассказывала и не звонила. А уж тетке Наташе и подавно. Настя знала за последней один недостаток — тетя была болтлива без всякой меры. Она легко могла проболтаться об этой неприятной странице в жизни Настиной семьи. А ведь люди так жестоки. Они не станут разбираться, по какой причине человек оказался в подобном учреждении. Раз побывал в дурке, значит, все, сам псих и общаться с ним надо крайне осторожно.

Настя не хотела клейма на репутации родителей, и особенно отца, которого тетка Наташа, признаться, слегка недолюбливала. И наверное, охотно бы принялась чернить его имя, совсем не подумав, как это может сказаться на ее сестре и племяннице. Так что Настя разговаривать на тему поиска родителей была не расположена, но тетка Наташа спросила ее сама: