Наталья Александрова - Потусторонним вход воспрещен!

Организовав совместное предприятие, компаньоны провели серьезную сделку – ввезли на льготных условиях огромную партию вычислительной техники в обмен на нефть. Затем, обернув технику в деньги, повторили операцию еще трижды. После чего осторожный Лисовский предложил на какое-то время лечь на дно, а деньги вложить на Западе в надежные акции или другие ценные бумаги.

Сапрунов согласился с компаньоном, но когда тот в очередной раз приехал в Россию для обсуждения условий – возле трапа самолета его уже ждали люди в штатском.

Как выяснилось, у Сапрунова были связи не только в правительстве, но и в силовых структурах. Он отправил больше не нужного компаньона на зону, а сам наложил лапу на общие денежки и вложил их в трастовый фонд.

Геннадий Лисовский отсидел свое.

На зоне ему пришлось тяжело, но он преодолел все и даже приобрел авторитет среди уголовников, которые дали ему кличку Профессор за то, что хитрый и знающий Геннадий часто давал им дельные советы по части законов.

Ему помогла выжить на зоне единственная цель: он мечтал о том, как выйдет и рассчитается за все со своим бывшим компаньоном.

Но Сапрунов снова сумел его обмануть: выйдя на свободу, Лисовский выяснил, что бывший компаньон скрылся от его мести окончательно и бесповоротно – на том свете.

Тогда Лисовский решил хотя бы отчасти восстановить справедливость: вернуть себе украденные подельником деньги.

Он провел частное расследование и выяснил, что контрольный пакет акций, принадлежавший Сапрунову, Леонид оставил своей приемной дочери Алисе. Лисовский установил за Алисой слежку. Он поручил своим подручным похитить девушку, чтобы заставить ее подписать отказ от акций в его, Лисовского, пользу…

Но ему снова не повезло: Алису убили в поезде, а тупые исполнители вместо нее привезли Профессору какую-то совершенно постороннюю женщину…

– Надежду Николаевну! – сообразила Анфиса.

– Так что теперь тебе придется подписать отказ от акций трастового фонда! – проговорил Профессор, закончив свой рассказ, и для большей убедительности выложил на стол пистолет.

– Да ради бога! – отмахнулась Анфиса. – Еще несколько часов назад я об этом фонде знать не знала! Так что я ничего не теряю. Давайте ваши бумаги, я подпишу все, что надо…

– Умная девочка, – проскрипел Профессор и положил на стол перед Анфисой несколько машинописных листков. – Подписать нужно вот тут, и тут… и еще тут…

Анфиса послушно расписалась всюду, где велел ей незваный гость, и вернула ему ручку:

– Ну, если на этом все, я вас больше не задерживаю…

– Умная девочка, но не очень, – проговорил Профессор, складывая бумаги. – Никогда ничего не подписывай, не прочитав… впрочем, тебе больше и не придется ничего подписывать!

– Что вы этим хотите сказать?! – испуганно переспросила Анфиса. – Ведь я сделала все, о чем вы просили!

– Сделала, – кивнул мужчина. – Поэтому мне не пришлось причинять тебе боль. Но оставить тебя в живых я не могу. Дело в том, что ты видела мое лицо. А у меня, знаешь ли, такое правило – меня никто не должен видеть. Профессор – это человек-невидимка, никто не должен знать, как он выглядит. Так что извини, девочка. Как говорят, ничего личного…

Он поднялся и шагнул к Анфисе.

Девушка вскочила, попыталась проскочить мимо него, но Профессор жестко, без замаха ударил ее в солнечное сплетение, так что перехватило дыхание, и подтащил за плечо к кухонной плите.

– Что… что вы делаете? – простонала Анфиса, когда смогла дышать.

– Это не я – это ты делаешь, – спокойно ответил Профессор, наклоняя ее и засовывая голову в духовку. – Я ведь и о тебе навел справки… неудачный брак, одиночество, постоянные депрессии… а тут еще внезапная смерть сестры, с которой у тебя была глубинная, генетическая связь… очень многие близнецы умирают в один и тот же день! Короче, ты решила покончить с собой…

Он повернул газовые краны и втолкнул голову Анфисы еще глубже.

– Не бойся, это будет легкая смерть!

Анфиса почувствовала, как вместо воздуха в ее легкие потек зловонный ядовитый газ. Она постаралась задержать дыхание, но сознание начало мутиться, в глазах потемнело…

Анфису снова терзал кошмар. Оттого, что он был знакомый и привычный, ей в этот раз не стало легче.

Снова бежала она по длинному коридору, чувствуя, что безнадежно опаздывает в бухгалтерию, мимо мелькали зеленые двери, сливаясь в одно унылое пятно. Никто не встретился ей на пути, она прибавляла шаг, зная уже, что все равно опоздает. Вот и коридор стал меняться, тусклые стены расступились, двери стали попадаться реже, были они теперь разными – дешевая железная, или старая деревянная, где вместо стекол вставлена была фанера, а вот и вовсе дощатая, как в деревенском нужнике. Внезапно двери кончились, и Анфиса оказалась в огромной пещере. Она брела, натыкаясь в темноте на каменные плохо обработанные колонны, где-то вдалеке мелькало пятнышко света.

«Это сон, – сказала Анфиса, как уже бывало не раз, – это просто кошмар. Сейчас я проснусь, и ничего этого не будет».

Но кошмар не прекращался, напротив, темнота все сгущалась перед ней, и вот уже пятнышко света стало едва видным. Анфиса рванулась из тьмы, откуда тянулись к ней липкие неживые руки, рванулась на свет. Раньше ей это никогда не удавалось, сейчас же тягучая тьма понемногу отступала, и стала видна дверь. Красивая, как во Флоренции, с отлитыми из бронзы целыми картинами и сюжетами из Библии, она видела такую на фотографии. Дверь была плотно закрыта, но из щелей пробивался золотистый свет. Еле поднимая чугунные ноги, Анфиса приблизилась к двери и потянула за ручку. Тяжеленная дверь открылась с трудом, и на Анфису хлынул поток солнечного света. Свет был такой яркий, что она зажмурилась. И услышала, как голос, так быстро ставший родным, позвал ее по имени. Не открывая глаз, Анфиса бросилась вперед, раскинув руки. Дверь с грохотом захлопнулась за ней. Кошмар исчез навсегда.

Анфиса застонала и открыла глаза.

Ее кто-то бил по щекам.

– Не… не надо… – проговорила она, с трудом преодолевая дурноту. – Я же уже все подписала…

– Слава богу, ты жива! – раздался над ней знакомый голос, и она узнала Виктора. Правда, узнать его было трудно – забинтованная голова и огромные синяки мало кому идут.

– Ви… Витя… – пролепетала Анфиса и попыталась подняться. Это у нее, конечно, не получилось – все поплыло перед глазами, и накатил новый приступ тошноты.

– Ты мне не снишься?.. – проговорила Анфиса, отдышавшись. – Откуда ты взялся?

– Я сбежал из больницы, сразу после перевязки… и почему-то очень забеспокоился, захотел проведать тебя…

– А где этот… Профессор?

– Какой профессор? Тот человек, который тебя пытался убить? Я его оглушил, ударил табуреткой по голове… он лежит тут, рядом… кстати, кто он такой?