Наталья Александрова - Секрет золотой луковицы

— Вы знаете, что мне нужно, — холодно ответил седой. — Часы. Часы, которые вам не принадлежат, часы, которые попали к вам совершенно случайно. И сейчас вы не сможете меня обмануть. Часы у вас, и вы мне их отдадите.

— С чего бы это?

— Вы отдадите их в обмен на свободу. Свою и своей подруги.

Леня молчал, и седой продолжил:

— Зря вы упираетесь. Это не ваша игра, вы здесь совершенно посторонний и только зря рискуете своей и ее жизнью. То, что вы ищете, никогда вам не принадлежало и никогда не будет принадлежать. Это моя семейная реликвия, моя собственность… Я искал эти часы много лет…

— Да часам этим цена небольшая… — прищурился Маркиз, — они нужны вам для того, чтобы отыскать клад…

— Он мой! — Седой почти кричал. — Неужели вы думаете, что я отдам клад первым попавшимся авантюристам?

— А сам-то кто… — обиделась Лола.

В это время в их поле зрения появился еще один человек. Это был молодой парень, с виду ничем не примечательный. Консьержка Аделаида Семеновна без труда узнала бы в нем давешнего курьера.

Парень прошептал что-то на ухо седому. Тот брезгливо отстранился и приказал:

— Иди вниз, я сейчас. Итак, — он повернулся к пленникам и протянул руку, — давайте сюда часы.

— Ага, разбежался! — проговорил Леня вполголоса.

— Да что я с вами препираюсь! — процедил седой. — Только зря трачу время. Все очень просто: вы отдадите мне часы — и я подниму решетку. Иначе вы останетесь здесь навсегда…

— Ну уж и навсегда! — возразил Маркиз. — Нас кто-нибудь найдет…

— Сюда никто не ходит. Сезон закончился, и если редкие туристы еще добираются до парка, то уж на остров точно никто не ездит. В любом случае вы не продержитесь так долго в таком холоде.

— Нас будет искать лодочник…

— Я бы на это не рассчитывал… — Голос незнакомца прозвучал так холодно и спокойно, что Маркиз почувствовал, как волосы зашевелились у него на голове.

Неужели они и лодочника оприходовали? А что — одним трупом больше, одним меньше…

— Ленечка, ну отдай ты ему эти чертовы часы! — всхлипнула Лола у него за спиной. — Все равно от них одни неприятности…

— Допустим, я ему их отдам, но почему ты считаешь, что он нас выпустит?

Маркиз обращался к Лоле, но ответил ему седой незнакомец:

— Слово. Я дам вам слово, — проговорил он твердо.

— Слово? — с сомнением протянул Маркиз. — Мне бы что-нибудь посущественнее…

— Ничего другого я вам предложить не могу, — отрезал седой. — Соглашайтесь, или я ухожу! — Он отступил в глубину грота и демонстративно отвернулся.

— Ленечка, соглашайся! — вскрикнула Лола. — Он прав, мы не долго выдержим в этом холоде! Особенно Пу И…

— Ладно, — смирился Леня, — вы просто не оставили мне выбора…

Он запустил руку во внутренний карман куртки, достал оттуда замшевый футляр и протянул его между прутьями решетки.

— Вот эти часы!

Седой взял футляр, достал из него часы и удовлетворенно улыбнулся:

— Ну что ж, вы мне очень помогли… прощайте! — И, развернувшись, направился к выходу из грота.

— Эй! — окликнул его Маркиз. — Вы кое-что забыли! Вы же дали мне слово! Свобода в обмен на часы!

— Я вас обманул, — спокойно ответил седой. — Впрочем, вы правы, я действительно кое-что забыл. Дела нужно доводить до конца…

Он подошел к стене, нажал на какой-то камень, и позади решетки опустилась каменная стенка.

Лола и Маркиз оказались в полной темноте, которую прорезал только луч Лениного фонарика.

Пу И жалобно заскулил.

— Что же это? — всхлипнула Лола. — Он нас обманул?

— Ты это тоже заметила?

— И как после этого можно верить людям?

— Очень ценное наблюдение на тридцатом году жизни!

— Что?! На тридцатом? — воскликнула Лола возмущенно. — Да как ты смеешь! Мне еще далеко до тридцати! Мне еще… ни за что не скажу сколько!

Леня улыбнулся в темноте: своей провокационной фразой он добился того, чего хотел, — вместо отчаяния Лолу охватило возмущение, а это гораздо более продуктивное состояние души.

— Давай лучше подумаем, что нам теперь делать, — проговорил он, когда Лола затихла.

— Что мы можем сделать? — Лола подскочила к решетке, вцепилась в нее и принялась трясти. Лене почему-то вспомнился вольер с обезьянами в городском зоопарке.

— Лолочка, — проговорил он мягко, — не трать зря силы, они тебе еще понадобятся!

— Я хоть что-то делаю! — огрызнулась его боевая подруга. — А ты только стоишь и говоришь мне гадости!

— Я не просто стою — я думаю.

— И что — надумал что-нибудь? — проговорила Лола с сарказмом, однако отпустила решетку и повернулась к Маркизу. В глубине души она все же верила в своего компаньона и надеялась, что он, как обычно, что-нибудь придумает.

— Я думаю, что если здесь есть ступеньки, они куда-то ведут. Помнишь, Харон Иванович говорил про какой-то подземный ход? Наверное, это он и есть.

Леня замолчал и начал медленно спускаться по лестнице, освещая ступени перед собой лучом фонарика.

— Я боюсь! — бормотала Лола. — Там холодно, темно и страшно… там покойники…

Однако она вцепилась в рукав Маркиза, чтобы не потерять его в темноте. Как ни страшно ей было спускаться в неизвестность, остаться одной было еще страшнее. Пу И тоже был смертельно перепуган и тоненько скулил на руках у хозяйки.

Спуск продолжался довольно долго. Лола тряслась от страха и не выпускала Ленин локоть. Вокруг царила глубокая тишина. Вдруг эту тишину нарушил какой-то ритмичный стук, вроде того, какой издают кастаньеты испанской танцовщицы.

— Леня, что это? — прошептала Лола, застыв на месте. Маркиз тоже остановился и прислушался.

Стук на какое-то время затих, потом снова возобновился. Леня повернулся к своей подруге и подозрительно посмотрел на нее.

— Что ты так на меня смотришь? — осведомилась она.

— Лолка, это ты!

— Что — я?

— Это ты стучишь зубами!

— Глупости… — Лола закусила губу, замерла… и странный стук немедленно прекратился.

— Ну, теперь ты убедилась?

— Ни в чем я не убедилась! — проворчала Лола. — Ну да… допустим, это я — а если мне холодно и страшно?

— Значит, нужно идти быстрее! Движение по крайней мере согревает!

Лола обиженно замолчала, и они снова пошли вниз по выщербленным ступеням.

Наконец ступени закончились, и спутники оказались на ровной каменной площадке. Маркиз поднял фонарик повыше и посветил во все стороны.

Перед ними была развилка, откуда начинались два низких сводчатых коридора.

— Ну и куда нам теперь идти? — испуганно прошептала Лола, вглядываясь в темноту.

— А что ты шепчешь? — удивился Маркиз. — Кроме нас с тобой, здесь никого нет.

— Ты уверен? — Лола зябко поежилась. — А мне все время кажется, что в темноте кто-то прячется…

— Это нервное.