Дарья Калинина - Властелин брачных колец

Убийство Петра Антоновича произошло минувшим вечером. В каком точно часу, следствию еще предстояло выяснить. С убитым депутатом не было шофера, не было телохранителя. Хотя шофер частенько совмещал первую и вторую должности и неотступно следовал за Петром Антоновичем всюду. Но в злополучный вечер его, как назло, не было рядом с хозяином.

– Делом занимается следователь Кондрашкин, – сказала подругам тетя Наташа. – Мой-то с утра уже к этому следователю умчался. Езжайте и вы, авось чего-нибудь дельное узнаете.

Подруги послушались мудрого совета. До города они добрались за полчаса. Дорога, словно по заказу, была пустой. Но до следователя они не дошли. Уже на подходе к его кабинету подруг перехватил Олег – охранник их старого Таракана.

– А ты чего тут? – удивилась Кира, увидев перед собой знакомую курносую физиономию Олега.

– Вас дожидаюсь.

– Нас?

– Пойдемте, пойдемте скорей, – внезапно заторопил подруг Олег.

– Куда?

– Хозяин велел вас к нему доставить, как только появитесь.

– А сам-то он где?

– В ресторане сидит. Встреча у него там.

– С кем?

– Увидите.

Вместе с Тараканом в ресторане сидел Вадим Саныч. Вид у директора бассейна был совершенно удрученный. Перед ним стояла огромная, до краев заполненная тарелка. Румяный шницель в обрамлении сложного гарнира. Сочный шмат мяса был таким большим, что буквально свешивался с расписных краев тарелки. Но Вадим Саныч не обращал никакого внимания на еду. Подруги есть тоже не хотели, но не потому, что были слишком взволнованы. Просто пудинг тети Наташи еще стоял у них в горле. Все-таки дико сытная штука. Съешь такой, и потом целый день ни о какой еде думать даже не хочется.

– Припоздали, – попенял подругам Таракан. – Мы вот с Санычем уже часа два возле следователя груши околачиваем.

– Что-нибудь узнали?

– Что-нибудь узнали…

По словам шофера Тимофея, который работал на Петра Антоновича ни много ни мало, а уже целых восемь лет, он оставил вчера вечером своего босса одного по личному приказу самого Петра Антоновича. Сначала хозяин отпустил телохранителей, а затем обратился к шоферу.

– Высадишь меня у Адмиралтейства и уедешь. У меня тут кой с кем встреча назначена.

Как ни претил Тимофею такой приказ, а с хозяином шутки плохи. Ослушаний Петр Антонович не терпел. И поэтому Тимофей даже не пикнул, когда хозяин заявил ему:

– Не желаю тебя видеть вплоть до завтрашнего утра. Отдыхай, занимайся своими делами. Завтра в десять увидимся.

Но на следующий день, когда шофер прибыл за своим боссом к его дому, Петр Антонович в условленное время из квартиры во двор не вышел. Не ответил он и на звонки встревожившегося шофера. Всем работникам было хорошо известно о пунктуальности их начальства. Если Петр Антонович говорил, что будет в театре за полчаса до премьеры, то он там и появлялся именно в это время. Минута в минуту. Если говорил, что будет на совещании в час дня, значит, именно в это время он и входил в кабинет.

Поэтому шофер сильно встревожился, а потом, поднявшись к квартире Петра Антоновича и не получив отклика на свой звонок, и вовсе перепугался. Дверь была прикрыта, но не захлопнута. Потоптавшись у дверей, шофер вошел внутрь. И обнаружил своего хозяина с простреленной головой.

– Вокруг все было залито кровью. Но убийство произошло либо вечером, либо ночью. Кровь уже полностью засохла. Да и состояние тканей покойного говорило о том, что преступление совершено десять-двенадцать часов назад.

И Таракан бодро взялся за баранью лопатку, которую заказал для себя. Чудовищное преступление ничуть не сказалось на его аппетите. Все прочие смотрели на него молча, ожидая продолжения.

– Но не это самое главное, – продолжил Таракан, закончив терзать лопатку. – Главное то, что шофер хоть и не осмелился прямо возразить своему боссу, но далеко от Адмиралтейства не уехал. Припарковал машину на ближайшей удобной парковке и вернулся к тому месту, где оставил хозяина.

– Как вернулся?

– Пешком.

– А… а зачем?

– Не о том спрашиваете! Любопытство замучило! Любопытно мужику стало, с кем его хозяин тайком увидеться хочет. Или, может, рвение свое служебное решил выказать. Мало ли, хозяин и передумать может. Поговорит, с кем ему надо, а потом шоферу позвонит. А он – Тимофей уже тут как тут, под рукой и при машине.

– Но ведь Петр Антонович сам его отпустил!

– Так-то оно так, только у Петра Антоновича характер вспыльчивый. И люди долго не держатся. Один Тимофей целых восемь лет проработал. Натура у Петра Антоновича импульсивная. Чуть что не по нем, увольняет. К нему особый подход нужен.

Научившийся предугадывать пожелания хозяина, в том числе и невысказанные, Тимофей благоразумно решил погодить. Вот переговорит Петр Антонович со своим знакомым, а дальше что? Хорошо, если тот человек при «колесах». А коли нет? Не топать же Петру Антоновичу ножками до дома или на метро, упаси бог! Не такого он полета птица, чтобы с другими смертными в вагоне подземки толкаться.

Но к удивлению Тимофея, на встречу к его боссу явилась молодая женщина. И уж совсем удивление шофера зашкалило, когда он узнал в этой цветущей женщине – жену, а теперь уже вдову сына самого Петра Антоновича. Поняв, с кем у хозяина назначена встреча, шофер насторожился. Он твердо помнил, что между Мариной и его хозяином теплых отношений не было вот уже года три. С тех самых пор, как она забеременела от Петра Антоновича, а потом наотрез отказалась делать аборт.

Как известно, от слуг ничего не скроешь. Вот и Тимофей как преданный слуга знал о своем хозяине куда больше, чем тот предполагал. Именно Тимофей возил Марине подарки и деньги для ее сынишки. Ту сумму, которую выплачивал Петр Антонович мальчику и его матери в обязательном порядке по их давней договоренности, Тимофей честно передавал из рук в руки. Но, помимо этих денег, Петр Антонович регулярно посылал ребенку подарки.

– Странно, – удивилась Кира. – Марина нам сказала совсем другое. Отец знать не хотел Артема. Отделывался копейками. Мог бы платить приличные деньги, но соглашался выделять только десять тысяч. Можно было бы назначить суд… Не знаю, почему Марина этого не сделала.

– Какой суд? О чем вы?

– Суд, который установил бы отцовство Петра Антоновича.

– Тот сам признал себя отцом ребенка.

– Не может быть! Он только деньги давал, а ребенка знать не хотел!

– И кто вам это сказал?

– Ну… Марина сказала.

– Понятно. Значит, метрику ее сына вы не видели?

– Нет.

– А если бы сочли за труд взглянуть, то убедились бы, что в документе, в графе отец, записан Петр Антонович. Естественно, он продумал и будущее для этого ребенка. По его планам, до пяти лет ребенок будет воспитываться у матери и бабушки. Потом Петр Антонович планировал отдать сынишку в частную школу, где мальчик мог бы получить прекрасное всестороннее образование.