Дарья Калинина - Властелин брачных колец

– Нет. Почти нет.

– А с кем-то из актеров лично знакома?

– Совсем нет.

Подруги приуныли.

– Но ты все равно погляди еще.

– Да уж гляжу я, гляжу, – растерянно бормотала Марина. – Знаете, такое ощущение, что эта женщина каким-то образом связана с Антоном. Возможно, она работает в его офисе? А? Что скажете? Может такое быть?

И Марина вопросительно взглянула на замерших перед ней в полнейшем ступоре подруг. Девушки схватили фотографию. Озарение посетило их внезапно. И вспыхнувший у них в мозгу свет был таким ярким, что на мгновение подруги даже перестали различать предметы и людей вокруг себя.

Так вот почему это лицо тоже показалось им странно знакомым! Вот чьи черты они видели в этой фотографии!

– Они же сестры! – ахнула Кира.

– Без всякого сомнения, ее черты.

– И сестра у нее актриса.

– Но ведь она покойница!

– А кто это сказал? Она сама и сказала!

С этими словами подруги вскочили с жестких стульев и кинулись к дверям. Не обращая внимания на недоумевающие вопросы остальных, они бились о закрытую дверь:

– Выпустите нас!

– Скорее!

– Мы знаем, кто убийца!

– Надо ее задержать!

Напрасное желание. Никто подруг никуда так просто не отпустил. Разумеется, Лисица пожелал узнать, что они задумали. И присутствующий при разговоре оперативник тоже пожелал. Да еще следователь Кондрашкин, оказавшийся румяным упитанным толстячком, откуда-то появился и тоже захотел выслушать объяснения подруг. Что касается Марины с Жанной, то они смотрели на подруг с такой надеждой, что слезы на глаза наворачивались.

Через минуту в кабинете сделалось так тесно, что яблоку негде было упасть. И хотя время было уже позднее, и на отдых всем полицейским давно было пора, никто из них не ушел. Все остались и внимательнейшим образом выслушали, казалось бы, дичайшую версию подруг.

А выслушав, вынесли решение:

– Можно попробовать. Дело того стоит!

А ведь версия подруг совершенно не укладывалась в уже выдвинутые против Марины с Жанной обвинения. Более того, она полностью оправдывала двух бедняжек, закрытых в камере предварительного заключения. И, значит, следственным органам надо было предпринимать новые шаги, рушить стройную версию, возможно, даже полностью перекраивать все дело. А это, если кто не знает, огромная бумажная волокита, куча новых протоколов и масса дополнительной работы.

И все же напрасно о наших полицейских говорят плохо. Уверившись в том, что две задержанные ими женщины могут и не быть преступницами и убийцами, полицейские охотно согласились пожертвовать своим временем, но найти настоящих злодеек.

Был уже совсем поздний вечер, когда подруги вновь появились возле офиса Антона. На сей раз ни в одном окне бизнес-центра не горел свет. Все работники разошлись по домам, занялись своими собственными делами. Исключение составлял офис господина Савченко. В принадлежащих ему помещениях было светло.

– Она там, – с удовлетворением констатировала Кира.

– Думаешь, она?

– А кто же еще? Ну что? Мы идем?

Последний вопрос был адресован Лисице. Тот сдержанно кивнул. Но когда Кира шагнула следом за Лесей, приятель внезапно удержал ее за руку.

– Умоляю! Будь осторожна!

Кира улыбнулась в ответ. Мог бы и не говорить! Под ложечкой у нее неприятно сосало. Все-таки дело предстояло не из праздничных.

В офисе было тихо, лишь жужжал принтер в кабинете покойного хозяина. Девушки прошли по пустынному коридору. Ни души, ни единого сотрудника. Да и как иначе? Разве нормальным людям придет в голову засиживаться на работе дольше положенного? Это нетипично для русского человека. И даже противно его чувству самосохранения.

Человек, который по собственной воле проводит на службе дольше, чем того требуют его прямые обязанности, поневоле должен настораживать. Такое рвение подчас говорит о нечистой совести, а иной раз и о чем-то худшем.

Наконец девушки достигли бывшего кабинета Антона. Стучать они не стали. Вошли и увидели склоненную над бумагами знакомую спину.

– Здравствуйте, Татьяна. Вот и мы.

Татьяна подняла голову и удивленно посмотрела на вошедших к ней девушек.

– Снова вы? Что-то опять случилось?

Но подруги не ответили. Они сделали вид, что оглядываются по сторонам.

– Вы тут одна, Татьяна?

– Да.

– А где же ваша сестра?

Татьяна выпрямилась и немного побледнела:

– Моя сестра? Она… она на кладбище! Я же вам рассказывала!

– Бросьте, Татьяна. Мы все знаем.

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– Ваша сестра жива. Правда, мы пока не знаем, каким образом ей удалось инсценировать свою смерть, но она жива. И вам это должно быть известно лучше других.

– Ольга? Жива?

– Не пытайтесь лицедействовать, Таня. Вам это плохо удается. Вы же не Ольга. Вот та актриса от Бога! Когда мы с ней этой ночью столкнулись в больнице… Кстати, она вам рассказывала об этом инциденте?

Татьяна изменилась в лице настолько явно, что скрыть ей это уже не удалось.

– Она ведь пришла туда, чтобы добить Федора?

– Не понимаю, о чем вы.

Голос Татьяны звучал глухо. И Кира печально констатировала:

– Вы не Ольга. Вы не актриса. И у вас самой совсем другой талант. Это ведь вы все задумали, да?

– Что я задумала?

Когда прошло первоначальное удивление, бывшей секретарше господина Савченко удалось быстро взять себя в руки. Она села на жесткий офисный стул и устремила на подруг внимательный оценивающий взгляд.

– Хотите поговорить? – откликнулась Кира, тоже усаживаясь на стул. – Что же, извольте. Поговорим. Мы знаем, что это вы с сестрой убили Антона и его отца. Пока не до конца понимаем, зачем вам это понадобилось. Но ведь это вы сделали? Вы нас просветите, не так ли?

На губах Татьяны появилась улыбка.

– Какой бред, – произнесла она. – Мы с сестрой убили Антона и Петра Антоновича? Всем известно, что это сделала Марина. Она уже арестована.

– Таня, не надо. Вы же умная женщина. Неужели вы думали, что вам удастся провести полицию? Если уж даже мы узнали, то они и подавно узнают правду.

– Ну и что же они могут узнать?

– Правду. Ту правду, которую уже знаем мы. И мы все расскажем следователю. Нельзя, чтобы пострадали невиновные. Прямо от вас мы пойдем в полицию. Но у вас, Татьяна, есть несколько минут, чтобы раскаяться.

– Мне лично не в чем каяться.

– Значит, убийства совершала ваша сестра? Одна?

– Вы обе сумасшедшие! Моя сестра мертва!

– Да, да, мы помним. Умерла от ужасной болезни, до последней минуты страдая от неразделенной любви к собственному мужу. Так вы излагали? Трогательная история. Вы очень старались выставить вашу сестру жертвой черствости и эгоизма Антона. И Марину вы тоже пытались сделать каким-то чудовищем. Вы так сильно их обоих ненавидели? Или вам просто надо было найти оправдания тем ужасным вещам, которые вы совершили на пару с вашей сестрой?