Дарья Калинина - Гарем шоколадного зайки

– Долг, как известно, платежом красен, – пробормотала себе под нос Леся и безропотно отправилась на кухню чистить картошку.

Кира пришла к ней и помогла с ужином. Порезала мелкими кусочками шпик, поджарила его и ссыпала в миску с мелко порубленной зеленью. На вытопившемся жиру Леся быстро поджарила картошку, постругав ее как можно тоньше. В ход пошли также замороженные грибы лисички и две банки с Лесиными заготовками – сладкий перец с чили и томатами и зеленая фасоль с орехами.

– Все разложить по красивым мисочкам, и получится отличный ужин.

Лисица заглянул в кухню, увидел сервированный стол и внес свою мужскую поправку:

– А если прибавить сюда порезанную колбаску, выйдет вообще отменно.

Колбаска нашлась. И все трое наконец смогли сесть за поздний ужин. К удивлению подруг, аппетит проснулся вместе с первым проглоченным куском. Что касается Лисицы, то он лопал в два горла. Впрочем, про кошек тоже не забывал. Кошки Лисицу любили необычайно, из его рук они были готовы съесть все на свете. И если от колбасы, которую предлагали им подруги, Фантик с Фатимой презрительно воротили нос, то жареная картошка из рук Лисицы шла у них на «ура».

– Просто невероятно, что они готовы лопать у тебя из рук даже жареную картошку, – поразилась Леся, наблюдая за выкрутасами своих домашних питомцев, которыми те пытались выманить у Лисицы лишний кусочек.

– Дело не в том, что есть. Дело в том, как именно есть.

На сытый желудок все минувшие неприятности показались друзьям не такими уж и серьезными. Все, что ни делается в этом лучшем из миров, все к лучшему. И, загрузив грязные тарелки в посудомойку, подруги отправились на боковую.

Следующим утром подруги уже шныряли среди маршрутных такси, пытаясь найти нужную им машину и ее водителя. Сегодня в их компании снова произошло изменение состава. Лисицу в пять утра девушки так и не смогли выковырять из постели. Но зато с ними снова был Дима. Парень буквально лучился энтузиазмом, а Леся никак не могла выбросить из головы разговор со своей кузиной, его матерью.

Ольга позвонила вчера поздно вечером, даже уже ночью, и как ни в чем не бывало поинтересовалась:

– Ну как там продвигается наше расследование?

– Как ваше расследование, я не знаю. А наше идет себе потихоньку. Ты что-то хотела еще узнать?

– А тебе неинтересно будет знать, что Димочка сдал сегодня последний экзамен?

– Молодец.

– И сдал он его на пятерку!

– Поздравляю.

Голос Леси звучал сухо, и Ольга поняла, что так она ничего не выяснит. Поэтому хитрая кузина решила сменить пластинку.

– Лесенька, сестричка, забудем разногласия, – сладко запела она. – Ты же понимаешь, Димка – это единственное, что у меня есть. Я очень за него переживаю.

– Понимаю.

Леся внезапно почувствовала, что не так уж и сердится на свою кузину. Дима был единственным и горячо любимым сыном. Конечно, Ольга должна была бояться за него. И незаметно для самой себя Леся рассказала кузине о ходе их расследования. Вкратце, но все же рассказала.

Узнав, что в деле появились огромные и вроде как бесхозные нынче деньги, Ольга странно примолкла. А потом заявила, что раз Дима успешно закрыл сессию, ему осталось найти только зачетку, чтобы все было в полном порядке.

– А ты, я так понимаю, позабыла спросить об этом у твоего Иванова?

Что тут скажешь, действительно, Димина зачетка как-то поблекла и потеряла свою значимость на фоне происходящих событий. И все же Леся испытала некоторые угрызения совести. Мальчик старался, сдавал экзамен досрочно. А теперь, если зачетка не будет возвращена, он рискует снова отправиться на мучительный экзамен.

– Поэтому Дима завтра поедет с вами, – подвела итог беседы Ольга. – И постарайтесь вернуть ему зачетку.

И вот теперь Дима носился среди водителей маршруток. Чтобы заехать за ним, подругам пришлось встать на полчаса раньше. И это не прибавило симпатии к нему Киры. Особенно теперь, когда она сама еле ноги передвигала, а Дима, напротив, был бодр и весел.

Ведь в отличие от сыщиц и Лисицы, которым ранний подъем дался с огромным трудом, Дима привык в институт вставать рано. И сегодня именно он поднял всех на ноги, сработав лучше будильника. И надо отдать ему должное, именно он нашел водителя, который припомнил хорошо одетого старика, которому стало плохо в его маршрутке.

– На двадцатом километре шоссе это было, – сказал маленький усатый мужчинка славянской внешности. – Могу показать вам это место. Подождите четверть часа, когда народ соберется, и поедем.

Кира с Лесей сели в «гольфик», а Дима вызвался прокатиться на маршрутке. Впрочем, все трое уже догадывались, где им предстоит остановиться. И их предположения оказались верными. Когда маршрутное такси затормозило, Кира толкнула подругу в бок.

– Это то самое место или мне кажется?

– Нет, не кажется. Вон дорога, которая ведет через лес прямо к дому Марго.

С чувством тревоги подруги дождались, когда к ним присоединится Дима, вышедший из маршрутки. Парень тоже уже все понял и теперь смотрел на сыщиц широко раскрытыми глазами.

– Выходит, этот старик – Галчик – все это время просидел в доме у Марго?

– Выходит, что так.

– И не побоялся, что его там найдут?

– Снаряд два раза в одно место не попадает. Один раз дом Марго был уже осмотрен людьми Иванова.

– Кому вы это говорите? Я до сих пор полон воспоминаний об этом, – печально хмыкнул Дима.

А Кира предложила свое видение вопроса:

– После того как Иванов отозвал своих людей, дом Марго был самым безопасным местом для Галчика.

И все-таки подругам казалось, что должно было быть еще что-то, заставившее Галчика приехать в это место. Прятаться он мог вместе с Богданом. Или просто остаться в своем гостиничном номере. Ни одна живая душа до недавнего времени не подозревала в Яцеке Брыньски бывшего партийного руководителя Максима Галчика.

Подъезд к бывшему дому Марго дался подругам тяжело. Их переполняли тяжелые воспоминания. И особенно им не нравилось то ощущение все нарастающей опасности, которое преследовало их.

– Что мог делать Галчик один и в пустом доме?

– Жить.

– Что же он получше места себе не нашел? Его сын в квартире на Коломяжской ждал. Его номер гостиничный ждал. А Галчик вместо этого предпочел провести два дня в разгромленном нежилом доме?

Впрочем, оказалось, что дом очень даже жилой. Во дворе, как это ни парадоксально, вновь стрекотала газонокосилка. Семен Викентьевич продолжал свою работу, которая с его темпами и чисто советской любовью к разнообразным перерывам могла стать бесконечной. Пока мечтательный косильщик успевал выкосить одну часть двора, вторая уже вновь нуждалась в стрижке.