Валентина Андреева - Лопнувшее колесо фортуны

– Предлагаю немедленно наведаться к молодоженам и откланяться.

Наталья сосредоточилась, мотнула головой, словно стряхивая наваждение:

– А вдруг в спальне двери нараспашку и везде фонит интимом?

Я с облегчением перевела дух. Мысли подруги текут в другом направлении. Потому и возразила:

– О каком сексофоне может идти речь, когда Дэн окончательно не просох? Да у него весь окружающий мир сжался до собственного сорок восьмого размера, который желательно не кантовать.

– Пятидесятого, – осмысленно поправила меня Наташка. – До сорок восьмого ему еще сохнуть и сохнуть…

– А чем писать доверенность? – деловито поинтересовалась дочь. (Во как ловко я обеих увела в сторону!) – Огрызок косметического карандаша и тот сбагрили вместе с денежным мешком. У Димки была в бардачке шариковая ручка, но, боюсь, вся вытекла. Сейчас все желательно хранить в холодильнике. Ближе к курице.

– Значит, купим ручку по дороге. Вместе с бумагой.

Желая предотвратить лишние вопросы, я направилась в дом.

На втором этаже царила тишина. Ни одна муха не бороздила свободное для полетов пространство. Неужели и они маялись от жары головной болью? Денис валялся на спине поперек кровати и делал вид, что спит. Поскрипывание половиц под нашими ногами послужило сигналом для того, чтобы оторваться от изучения потолка и закрыть глаза. Рядом, под левым боком (ближе к сердцу), валялась непочатая бутылка водки. Наташка ехидно заметила, что нетрезвые люди так бесшумно не дрыхнут. Анюта, обхватив голову руками, сидела на раскладушке в комнате напротив. Той самой, откуда спускали валюту. Не обращая на нас внимания, девица таращилась в пол. Я одарила Наталью с Аленой многозначительным взглядом и кивнула в сторону спальни молодоженов, намекая на необходимость закрыть ее дверь. Меня не поняли. Подруга прошептала, что без применения силы Дэна к жене не притащишь, а силы у нас с ним неравные. Ему сейчас море по колено, а она, Наташка, плавать не умеет. Алена же гнула свое: тащить снизу дверь бестолку, поскольку никто из нас не умеет ее навешивать. Отметив «полное взаимонепонимание», я закрыла дверь в спальню сама. Аннушка так и не пошевелилась.

На Наташкиной физиономии стали проявляться опасные признаки жалости. Уголки губ поехали вниз, она многообещающе шмыгнула носом. Я выдвинулась на передний план и, не повышая голоса, спросила:

– Анна, зачем ты это сделала?

Девица не ответила, только уткнулась лицом в коленки. Так и сидела, горестно покачивая головой. Как болванчик. Я не ко времени вспомнила о своем шейно-плечевом остеохондрозе и дала себе твердое обещание не вылезать из бассейна. Впрочем, в порядке исключения, ночевать можно в кровати. Мельком взглянув на подругу, с удовлетворением отметила на ее лице признаки переходного периода – от жалости к недоумению. Долго пребывать в таком состоянии Наталья не может, следовательно, пойдет в атаку – доказывать себе и всем, что прекрасно разбирается в ситуации.

– Так зачем ты это сделала, Анюта? – сурово повторила она мой вопрос, а следом его еще разок продублировала Алена.

В ответ раздался тихий всхлип и неразборчивое бормотание.

– Она же не собиралась тебе мешать, – попеняла я.

– Совсем не собиралась! – усилила мое заявление Алена.

– И не соберется! – отрезала Наташка и покосилась на меня. Я ей одобрительно кивнула и первой покинула комнату.

Немного постояв на распутье, все-таки решила заглянуть к Денису. Открыв дверь настежь, прямо с порога посоветовала ему не судить жену очень строго. Истории известны куда более страшные примеры проступков и преступлений, на которые толкает людей ревность. У Анны имеется одно (но зато какое!) смягчающее обстоятельство. Она боялась не только за себя, но и за их общего ребенка.

– Анна меня на него поймала. Короче говоря, обманула, – безразличным тоном сказал Дэн, вызвав этим заявлением бурю нашего возмущения.

Наташкино выступление, как всегда, отличалось емкостью и красочностью выражений. В двух словах она доказала Дэну, что от него, «козла-производителя», ничего не зависит. В наше время существует стойкая тенденция к воспитанию детей матерями-одиночками. Его почти бывшей жене будет ради кого жить, а вот ему, пустышке, нет!

– Поймали его! – бушевала подруга. – Видел бы ты, как она соленые огурцы хряпала! Ни с того ни с сего ими подавишься. Да и было бы кого ловить! Ты что, олигарх, сын олигарха? Гадский папа! Можно подумать, тебя силком в койку тащили. Что за безответственность? Как переспать с девицей, так пожалста – имеет право. А как дело касается обязанностей в части последствий, так фиг вам! Одни сплошные права.

– Хватит орать, вы ничего не знаете, – пробормотал Денис.

– Ну почему же не знаем, – еле сдерживая себя от желания треснуть его по потному лбу подарочным набором столовых приборов, лежавшем на полу в коробке со слетевшей крышкой, возразила я. Подаркам не должно валяться под ногами. – Вся суета с приобретением этого участка земли с коттеджем организована именно Анной, о чем ни ты, ни Алексаша понятия не имели. Если бы Ежов был жив, он легко бы узнал Аннушку. Ловко она обвела вас вокруг пальца, вы даже решили преподнести ей конечный результат операции в качестве сюрприза. Не удивлюсь, если по настоянию родителей Анны, с которыми она все обсудила заранее. И я не верю, что девушка, не глядя, подмахнула у нотариуса доверенность Пашкину на право оформления покупки участка с домом.

– Я ей потом сказал, что сделка сорвалась.

– Не приставайте к Денису, – раздался за нашими спинами дрожащий голосок, словно тоненький язычок свечи, колеблющийся от легких нападок ветра. – Это я убила Ежова.

– О как! – вырвалось у меня. – Дэн, ты только что получил «выходное пособие», гарантирующее тебе беспрепятственную перемену в семейном положении, указанном в определенной графе паспорта. Надеюсь, ты им не воспользуешься?

– Не воспользуюсь. Не надо меня защищать, Аня. Старика Ежова убил я. Не хотелось платить ему остаток задолженности.

Наташка придирчиво изучала техпаспорт и страховку на машину Пашкина, поругивая последнего за неосмотрительность. Какой по счету раз собираются угнать его уже почти бывший «мерседес», а он услужливо продолжает оставлять ключи и документы в машине. Вот что значит «не свое».

Я терпеливо ждала своей очереди, чтобы получить одобрение подруги текста фальшивой доверенности, дающей Наташке право три дня, включая сегодняшний, управлять транспортным средством Пашкина. Именно Наталье предстояло подделать подпись Алексаши. Мы с Аленой в этом деле бездари, о чем свидетельствовали аж четыре штуки загубленных фальшивок. После третьей я предложила воспользоваться нашей машиной, но дочь воспротивилась. «Как вернется Дим-2, как увидит, что нет ни нас, ни машины, как разозлится! Пусть хотя бы машина останется на месте». – Алена замолкла, боясь продолжить предсказания возможных последствий, вдруг сбудутся. Судя по изменившемуся выражению ее лица, ничего хорошего ждать не стоило.