Галина Куликова - Кулак обезьяны

— Никто меня не подбирал, — глядя прямо в глаза Бублейникову, сказала Дымова. — Это ложь. Свидетелей нет.

— Свидетелей действительно нет, — согласился Бублейников. — Хотя был проводник, который остался в живых только потому, что сломал руку, и начальник экспедиции Бахмин отослал его обратно домой. Потом, когда экспедиция пропала, сотрудники НКВД разыскали его в одном из тибетских поселений, и он, помимо всего прочего, рассказал им историю вашего появления в лагере Бахмина и дал ваше описание. Кстати, протокол допроса сохранился в архиве. Но, видимо, в НКВД по каким-то причинам не поверили шерпу, поэтому вас в 36-м году и не расстреляли.

— За что же это меня могли расстрелять?

— Судя по всему, эту экспедицию с какой-то секретной миссией снарядило именно НКВД. Если вы действительно находились у Бахмина, то логично предположить, что могли узнать о цели его экспедиции. А потом проболтаться.

— Все это самая настоящая ерунда, — упорно гнула свое Дымова.

— Вовсе не ерунда. У меня имеется неопровержимое доказательство того, что у Бахмина вы все-таки были.

— Вы шутите?

— Нисколько, — с некоторым злорадством в голосе откликнулся Ленечка, снова включил свой диктофон, поискал нужное место и нажал кнопку.

«Снежный человек — это калька с тибетского «метох кангми». На самом деле названий много. На Северном Кавказе — каптар, в Монголии — алмас, в Америке — бигфут. Он ведь живет повсюду. Йети его называют в Гималаях. И мы его так звали, когда были там с экспедицией профессора Бахм…»

Ленечка торжествующе посмотрел на бледную, как полотно, Дымову. Жалость боролась в нем со справедливостью и журналистской жадностью до фактов.

— Помните? Вы тогда еще так ненатурально закашлялись. Испугались, что проговорились. Ольга Святославовна, может быть, вы все же решитесь поделиться со мной этой историей? Я давно уже понял, что ваше нежелание подробно рассказывать про экспедиции в горы связано именно с ней.

— Ничего я рассказывать не собираюсь.

— Хорошо, — пожал плечами Бублейников, — тогда еще один вопрос. Вы случайно не в курсе, кто настолько не желает нашего с вами общения, что угрожает мне по телефону?

— Не понимаю, почему вы меня об этом спрашиваете, — замогильным голосом промолвила старуха, уставившись на свои стиснутые руки.

— Тогда, может быть, вы поможете мне понять, что за существа в черном шарят по моей квартире почти каждую ночь?

— Вы сошли с ума, молодой человек, — строго сказала Дымова. — Кажется, я зря отказалась от Елены Никуляк. С ней у меня не возникло бы таких проблем.

Поняв, что в запале перегнул палку, Бублейников быстро сказал:

— Ольга Святославовна, поверьте, я ничего не придумал. Как только мы начали с вами сотрудничать, на мою голову тут же обрушились и угрозы, и таинственные визитеры. Конечно, я сразу подумал, что это как-то взаимосвязано, вот и решил спросить. Но если вы не в курсе, я больше к этой теме возвращаться не буду, обещаю. Просто обращусь в милицию, пусть разберутся. Однако должен вам признаться, что, когда впервые увидел у себя дома человека в черном, сразу подумал про потусторонние силы. Помните, я спрашивал у вас, можно ли вызвать их мысленно?

— Потусторонние силы? — странная улыбка заиграла на бледном лице Дымовой. — Конечно, можно. А вдруг это мы с вами их вызвали? Может быть, именно они вам звонили. Они вообще любят звонить по телефону. Однажды в пустыне Гоби, в 1949 году, мне позвонили, и незнакомый голос сказал, чтобы я ночью поставила на камень чашу, в которой должна плавать белая хризантема.

— Ольга Святославовна, — не удержался Ленечка. — Простите, но в 49-м году мобильников еще не было.

— Не было, — покорно согласилась Дымова. — Но были городские телефоны. У меня в спальне на тумбочке стоял большой желтый аппарат с таким, знаете, диском. Горничная его протирала ежедневно, и он блестел, как самовар.

Бублейников захлопал глазами, ничего не понимая.

— Аппарат? На тумбочке в спальне? Но вы же говорили про пустыню Гоби!

— Правильно, именно там все и происходило.

— Ольга Святославовна, вы себя хорошо чувствуете? Послушайте, какая горничная в пустыне?

— Это удивительное место, — как ни в чем не бывало, вещала Дымова. — Там отличные горничные. А какие озера, парки! Какая фауна!

Под неторопливый рассказ об акулах и аллигаторах пустыни Гоби Бублейников тихо вышел в коридор и набрал номер Надежды Валерьевны.

Племянница прибежала буквально через две минуты, таща за собой врача.

Еще через двадцать минут она вышла из палаты заплаканная, подошла к Бублейникову и негромко сказала:

— Такое с ней нередко случается, я вас предупреждала. А теперь идите, я вам позвоню, когда ей станет лучше. Но учтите, это может произойти не скоро.

«Только бы она не узнала, что это я спровоцировал приступ», — тоскливо подумал Ленечка.

Повесив голову, он медленно побрел к выходу из больницы. На душе скребли кошки, а в голове билось только одно слово — катастрофа.

Звонок в дверь подбросил Максима с дивана. Путаясь в рукавах халата, он бросился к входной двери.

На пороге, источая аромат свежести, стояла Светлана Шелепина. Несмотря на озабоченное лицо, вид у нее был цветущий. «Если человек здоров и полон сил, это невозможно скрыть, — подумал Печерников. — И это ужасно привлекательно. Бабулина подруга такая ладная, такая грациозная, а румянец на щеках, как на картинах старых мастеров… Может, зря я высыпал «Цветок лотоса» в унитаз?»

— Макс, привет. Я на минутку, сказать, что девочек оставила на даче, а сама приехала. Не удалось отпроситься на работе, все в отпусках, некому вести прием. Так что если буду нужна — звони или заходи. — Она поглядывала на него с улыбкой. Макс и так знал, что со сна, да еще в кое-как завязанном халате выглядит смешно. — Новостей нет?

— Новостей нет. Но ищем, как говорят в таких случаях мои бывшие коллеги. Как Виолетта Никодимовна?

— Вы, Макс, правильно сделали, что не стали ее разубеждать и окончательно лишать надежды. Пусть думает, что сообщение прислала Кристина. Но лично я тоже не верю, что это она. Не ее стиль. Наверное, с Кристиной все же что-то случилось.

— Знаете, мне эта эсэмэска как раз сказала об обратном. То есть что-то несомненно случилось, но я все же думаю, не самое плохое.

— У вас какие-то идеи появились? — загорелась Светлана. — Ой, а с этим продавцом пирогов вы встречались?

— Встречался, — вздохнул Максим. — Но вытянул пустой билет. Этот тип к исчезновению Кристины никакого отношения не имеет.

— Это я вас с толку сбила, — расстроилась Светлана.

— Даже не думайте об этом! Более того, если вспомните что-то еще, пусть даже пустяк какой-то, немедленно сообщите, хорошо?