Дарья Калинина - Вояж на Кудыкину гору

После разговора с мамой в голове у Мариши слегка прояснилось. Во всяком случае хотя бы тайна появления у нее в холодильнике свиного желудка и запертого письменного стола благополучно разрешилась. Но не успела Мариша прилечь, как телефон зазвонил снова.

– Мариша! – воскликнула трубка голосом Крученого. – Включи телевизор! Немедленно!

С Мариши мигом слетели остатки сна.

– Да пошел ты со своими шуточками знаешь куда! – завопила она.

– Включай телевизор, ненормальная! Первый канал! – повторил Крученый, но Мариша уже бросила трубку и рухнула в постель.

– Мариша! – снова позвали ее.

На этот раз кричала Юлька из соседней комнаты, которая, оказывается, уже тоже проснулась и теперь смотрела какую-то телевизионную передачу.

– Иди сюда! Скорей! – надрывалась она. – Смотри, кого показывают по телевизору!

Мариша вздохнула и заставила себя вылезти из постели.

– Да скорей ты! – неистовствовала Юлька. – Как у тебя на запись поставить? Это же эпохальное событие, а ты там в кровати валяешься!

– Что тут такое? – спросила Мариша, добравшись до гостиной, плюхнувшись рядом с Юлькой и таращась на экран, где на фоне белой пустыни какие-то люди в темных официальных костюмах радостно переговаривались друг с другом.

И вдруг Мариша так и застыла с открытым для зевка ртом. Потому что среди этих важных упитанных смуглых господ она увидела знакомую рожу собственного мужа. Как ей и рассказывали свидетели, Смайл за это время оброс густой щетиной. К тому же он уже успел обгореть на южном солнце. И теперь его синие глаза блестели совсем разбойничьим блеском на фоне красной физиономии. Но все это длилось всего одну секунду. Затем появился диктор и замелькали кадры спортивных новостей.

– Что? Где? – кинулась к экрану Мариша. – Куда? А? Где это было?

– Я же тебя звала! – попеняла ей Юлька. – Они показывали Смайла. Он нашел эти самые арабские сокровища, которые предназначались в качестве свадебных даров для дочери эмира. В том числе и несколько совершенно уникальных музейных вещей. И теперь он герой всего Судана, на территории которого и находился все это время клад!

– Ну, пусть он только домой вернется! – пробормотала Мариша. – Я ему покажу, как в одиночку геройствовать!

– Ты же не знаешь самого главного! Четвертая часть найденных сокровищ по закону принадлежит ему! – воскликнула Юля. – То есть она должна быть выкуплена у твоего Смайла правительством Судана за живые деньги. А размер клада измеряется многими тысячами долларов. И это только по предварительной оценке.

Мариша откинулась на спинку дивана и, немного подумав, заметила:

– Это меняет дело, ты не находишь? Пожалуй, можно считать, что Смайл все это время просто находился в длительной загранкомандировке, а?

И, лукаво подмигнув подруге, Мариша жизнерадостно расхохоталась.

Но на этом история не кончилась. Через день от Смайла поступил первый робкий звонок. Причем позвонил он Юльке и осторожно поинтересовался у нее, можно ли ему уже возвращаться или лучше пока не стоит.

– Скажи мне, – заклинал он лучшую подругу своей жены, – Мариша очень на меня сердита?

– В меру! – сдержанно ответила Юлька, помня о том, что Смайл нынче богач. – Но честно говоря, мы все ноги стоптали, разыскивая тебя по городу. Почему ты не оставил хотя бы записки, куда делся? Мы так волновались! Мариша прямо похудела вся!

– Я не знал, что написать, – честно признался Смайл. – Понимаешь, тут случилось такое дело. В общем, один человек нанял меня для того, чтобы я кое-что для него сделал. Я не мог рассказать об этом никому. Ведь это была не моя тайна, понимаешь?

– Мне только интересно, когда ты успел снюхаться с беднягой Кураевым? – спросила у него Юлька вместо ответа.

– Так вы уже все знаете? – пораженно ахнул Смайл.

– Не все, – скромно ответила Юля. – Например, мы до сих пор не можем понять, где ты с ним познакомился?

– Я пришел к Никите по поводу болей в левом боку, – признался Смайл. – Это было уже больше трех месяцев назад. Маришу расстраивать я не хотел, поэтому пошел к врачу один и тайком от нее. Никита отправил меня на обследование, а потом сказал, что хирургическое вмешательство не нужно. И просто прописал мне лекарство. Потом мы как-то незаметно разговорились, потом перезванивались. Никита обязательно хотел знать, как мое самочувствие. И благодаря выписанному им лекарству боли стали значительно слабей. И вдруг во время одного из своих звонков он неожиданно признался мне, что совершенно запутался и очень боится. Я сразу понял, что он не шутит и у него действительно большие проблемы. У него был такой голос… Такой дрожащий и жалкий. Одним словом, мы с ним встретились. И я сам предложил ему охрану, после того, как он сказал, что в последнее время в его жизни происходит что-то странное.

– Что именно? – спросила Юля.

Смайл помялся, но все же ответил:

– Всей правды он мне не сказал. Если бы сказал, то мог бы остаться живым. А так я понял слишком поздно. Но кое-что меня все же в его рассказе насторожило.

– Но что именно?

– Например, Никита мне рассказал, как к нему обратился один человек с предложением выдать ему крупную сумму наличными, если он достанет для него кое-какие бумаги из тайника в доме его бывшей жены. И хотя этот человек Никите не понравился, но предложение было весьма соблазнительным. И он согласился.

– А откуда тот человек узнал о тайнике? – быстро спросила Юля, догадываясь, что этим таинственным посланцем был скорей всего мерзавец Валера.

– Этого он точно не знал, но подозревал, что тайну выдал столяр, делавший стенной шкафчик на том месте, где под полом в квартире бывшей жены Никиты и находился этот тайник. И еще Никита понял, что этот парень уже довольно долгое время присматривается к квартире его бывшей жены, потому что имел весьма точные сведения о том, когда лучше наведаться туда, чтобы хозяев не было дома.

– И Никита достал бумаги?

– Да, – ответил Смайл. – Но не сразу. А пока он попросил меня проверить, нет ли за ним слежки. Я не смог отказать ему в помощи. И очень скоро выяснил, что за ним и в самом деле следят, но не тот парень, а какие-то арабы. И в тот день, когда Никита должен был передать бумаги из тайника этому парню, я предупредил его еще раз об осторожности и предложил подъехать, чтобы встреча произошла при свидетелях. И мне теперь кажется, что я виноват в его смерти. Я подвел его. А ведь Никита надеялся на меня!

– Почему же так вышло? Ты опоздал?

– Нет, я-то подъехал даже раньше намеченного нами с Никитой срока, – вздохнул Смайл. – У меня были кое-какие мысли, как сделать эту встречу безопасной для Никиты. Дело в том, что эти люди, которым Никита должен был передать бумаги, настаивали на том, чтобы встреча произошла в каком-нибудь уединенном месте. Никита перезвонил мне и сказал, что боится. Я подумал и решил, что ничего страшного нет, можно соглашаться на встречу в уединенном месте. И тогда Никита и предложил этот дом.