Фаина Раевская - Взрыв на макаронной фабрике

Я осмотрелась. В комнате было чистенько и свежо. На письменном столе стоял компьютер, модем, принтер и еще какая-то штучка, названия которой я не помню. Компьютер интимно гудел, указывая на то, что парень за ним только что работал. В углу расположились недорогой телевизор и видеомагнитофон. Простенькие, выгоревшие на солнце занавески слегка колыхались от легкого сквозняка.

Мы с Расселом последовали приглашению хозяина и устроились на твердой и неудобной кушетке.

– Меня зовут Матвей. Матвей Сметатнин. Инвалид. Ветеран второй чеченской кампании. Помощи от государства не жду – пытаюсь выжить самостоятельно. А в общем-то, я парень веселый!

– Матвей, – мне почему-то совсем не хотелось обманывать его, – вообще-то мы не из редакции…

– А откуда? Если вы из комитета, то лучше проваливайте! – На скулах Матвея задвигались желваки. – Я уже сказал – никуда не поеду! Ничего мне от вас не надо!

Кулаки парня сжимались и разжимались, демонстрируя великолепную игру бицепсов и трицепсов.

– Нет, нет, мы не из комитета! – поспешно отказалась я. – Мы вам ничего не предлагаем!

– А чего ж вы тогда хотите? Кто вы?

– Э-э, понимаешь, Матвей… Кстати, меня зовут Женька. Так вот, мы бы хотели с тобой поговорить о твоем соседе, Родионе…

– Тю-ю! О Родьке! Да он уж сколько времени и носа сюда не кажет, – воскликнул Мотя.

– Я знаю, – кивнула я. – Понимаешь, к нам обратился его брат с просьбой разыскать Родиона. Дело в том, что Родя пропал.

Взгляд Моти неуловимо изменился, лицо посуровело, а на скулах снова заиграли желваки.

– Говорил я ему, не фига с этой стервой связываться! – Он сильно шарахнул кулаком по ручке коляски. – А он заладил как попка: люблю, люблю! Ей помощь нужна! Вот и помог, прости господи!

– Ты о ком? – осведомилась я.

– О Насте его, о ком же еще!

– А-а, понятно. А какого рода помощь ей была нужна, Родя не говорил?

– Нет! Он вообще последнее время какой-то смурной ходил. После того, как к нему явилась его бывшая…

– Слушай, откуда ты так много о нем знаешь? Ведь, насколько мне известно, он совсем недавно здесь квартиру снял?

Матвей усмехнулся:

– Я инвалид. Мне не хватает общения. А тут молодой парень поселился по соседству. Я в первый же день к нему и закатился. Хороший парень. Добрый. Так и повелось: то он ко мне, то я к нему. А о чем еще двум молодым мужикам говорить?

– О бабах? – предположила я.

Матвей цокнул языком и укоризненно посмотрел на меня. Я устыдилась. В самом деле, разве могут два молодых мужика говорить о бабах? Скорее всего они ночами напролет спорили о сложной международной обстановке в мире и о проблемах российской экономики!

– Ну, о них, конечно, тоже, – все-таки признался Мотька. – А в основном за жизнь базарили. У него она тоже не сахар… Да и потом, стены здесь – как фанера. Все слышно. А Родька еще и балкон не закрывал…

– Так что про его бывшую? – напомнила я.

– Ну, я и говорю. Явилась она к нему – я как раз у Родьки в гостях был: футбол мы смотрели – бледная, губы трясутся, руки дрожат. Я моментом просек, что у нее что-то случилось, и испарился. Надо же дать возможность им поговорить!

– А о чем они говорили?

– Я не подслушивал, – смутился парень.

– Да ладно, – я махнула рукой, – сам сказал, что стены здесь фанерные! Так о чем?

– Ну… Она говорила, что вляпалась в какую-то историю. Что за история, не знаю. Еще говорила, что никто ей не поможет, что теперь ее точно убьют…

– Как в воду глядела, – сокрушенно вздохнула я.

– Как это? – побледнел Матвей.

– Убили Настю. Зарезали.

Мотя опустил голову и надолго замолчал.

– Жалко, – наконец заговорил он. – Красивая была…

Я мысленно с ним согласилась, вспомнив об Анастасии.

– А об алмазах они не говорили? – снова вернулась я к интересующей меня теме. – О бриллиантах, о деньгах, может?

– Нет, – покачал головой Матвей. – Ничего такого не было. Хотя они ведь могли и на кухню уйти, а отсюда не слышно…

– А потом? Что было потом?

– А что потом? Настя ушла, Родька пришел ко мне сам не свой. Выпил водки, уставился в одну точку и все твердил: «Ей надо как-то помочь!» Как я ни пытался с ним поговорить на эту тему, ничего не получалось. Он все говорил: «Меньше знаешь – крепче спишь!» А потом и вовсе исчез…

Так, стало быть, Настя приходила к Родиону и просила о помощи. Она поняла, что куда-то вляпалась, и чувствовала, что ее должны убить. Связано ли это с алмазами? Ясно, что Родя помочь жене не смог. Или не успел. Да и сам пропал…

– Слушай, – нарушила я воцарившееся молчание. – А у тебя ключей от Родькиной квартиры нет?

– Нет, – пожал плечами Мотя. – А зачем они тебе?

– Хотелось бы заглянуть к нему. Может, и найдется чего-нибудь интересное…

– Так можно через балкон, – предложил молодой человек. – У нас лоджии рядом. Вернее, она одна, разделена перегородкой. Родька несколько раз забывал ключи дома. Так все время через балкон домой попадал.

– Ага, ему проще, он же бывший каскадер. А я? Да меня ветром сдует! – Я затосковала, представив себе открывшуюся перспективу. – Да и потом, я высоты боюсь! А тут аж восьмой этаж.

– Я буду лезть! – неожиданно заговорил Рассел. – Меня не сдуть. И высота я не бояться!

– Ты? – Я уставилась на американца. – А если сорвешься? Да меня Вовка на Соловки упечет на сто пожизненных сроков!

– Не волноваться, Женька! – Доуэрти поднялся и широко улыбнулся. – Situation on сontrol!

Я загрустила. Совсем некстати вспомнились американские боевики, в которых герои частенько говорят такую вот фразочку. Однако потом почему-то все взрывается, взлетает на воздух и вообще начинаются разнообразные неприятности. Неприятностей мне не хотелось, но и выхода другого не было.

– У меня есть веревка, – сообщил Матвей. – Мы его обвяжем и, если чего, втянем обратно…

С этими словами он покатил куда-то из комнаты. Вскоре послышался его голос:

– Женька, иди сюда! Помоги мне…

Я ринулась на зов. Мотя сидел в коридоре возле распахнутой двери встроенного стенного шкафа, заваленного грудой разного барахла.

– Вон там, на верхней полке, за ящиком с инструментами. – Парень протянул руку, указывая в недра шкафа.

Я принялась шарить на полке.

– А кто такой Вовка? – полюбопытствовал Мотька, наблюдая за моими поисками.

– Старший следователь прокуратуры, – нехотя пояснила я. – А ко всему прочему еще и мой родственник…

– Так вы из милиции, что ли?

– Сам ты из милиции! – огрызнулась я. – Я что, похожа на мента?

– Да не очень… – Матвей неуверенно пожал плечами. – Хотя знаешь какие сейчас менты бывают? А этот твой приятель… он кто?

– Вот он мент. Только американский. Коп, короче говоря.

– Ну да? Что, прям из самой Америки?

– Ага, из самого ее сердца, из Нью-Йорка. О, нашла! – Я наконец извлекла из шкафа моток веревки.