Галина Куликова - Брюнетка в клетку

— Тебя оно не касается.

— Один — ноль, — неожиданно сказал Шубин, сделав отмашку салфеткой, словно флажком. Оказывается, он внимательно следил за перепалкой, но до сих пор не подавал виду.

Официант принес еду. Лариса видела, как обрадовался профессор О'Нейл, который, вероятно, проголодался и скучал за столом, где все говорили на незнакомом языке. Ларисе, конечно, следовало сесть рядом с ним и полностью переключиться на английский, но она не могла себя заставить. Полноценного общения все равно не получится. Кроме того, ее сейчас гораздо больше волнуют обстоятельства смерти Макара Миколина.

Непонятно, в какой момент ей это стало интереснее. Ведь, по сути, она выполняет совсем другое задание, выполняет с трудом. И вдруг живой интерес к какому-то явно уголовному делу. Тем более что это ее впрямую не касается, ей совсем не обязательно влезать во все это.

Почему Альберт упирается? Может быть, в пресловутой записке содержалось что-то, порочащее его самого?!

Официант закончил сервировать стол и любезно молвил:

— Приятного аппетита.

— Кто это заказал? — ужасным голосом воскликнул Шубин, указав на блюдо фаршированных грибных шляпок. — Кто этот… этот варвар?

— Ну я, а что? — удивился Альберт.

— Но это же грибы!

— Ну да, именно грибы, а не куриный помет.

— Грибы! — повторил потрясенный Шубин. — Вы их съедите и потом будете рассеивать споры по всей планете!

— Я рассеиваю споры только в строго отведенных для этого местах, — с достоинством ответил Альберт.

Лариса не сдержалась и фыркнула. Профессор О'Нейл бросил на нее внимательный взгляд и тоже фыркнул. Ему очень хотелось выглядеть компанейским парнем, но он не знал, как правильно себя вести среди этих странных русских. Вот вчерашние узбеки — это да, это были парни! Кажется, они отлично понимали друг друга.

— Грибы — опасная штука, — заметил Жидков. — Ими можно запросто отравиться. Кстати, в той записке не было угроз? А? Были? Это была записка с угрозами?

— Я их не боюсь, — быстро ответил Альберт.

«Вот ты и проговорился! — возликовала Лариса. — Кое-чего добиться все же удалось. Значит, записка содержала угрозы. Интересно, кому угрожали? Одному Макару или, может быть, Альберту тоже?»

— Отвратительное место, — заявил Шубин, обежав своими беспокойными глазками зал. — Здесь все провоняло грибами.

— Они уже… обезврежены, — стесненно сказала Лариса, опасаясь, как бы Шубин не перешел в другую, агрессивную стадию борьбы с инопланетными захватчиками. — Жареные, они уже не могут… это… прорасти.

— У тебя очень странная девушка, — заметил Альберт, обращаясь к Жидкову. — То она разговаривает не по-русски, то несет какую-то чушь.

— А вы все время увиливаете от ответов на прямые вопросы, — запальчиво возразила Лариса. — Вас прямо спрашивают про записку, а вы юлите.

— Когда человек ест грибы, у него мутится разум! — заметил Шубин меланхоличным тоном. — Что с него взять?

— И друзья у вас сумасшедшие.

— Что ты сейчас сказал? — прищурился Шубин, отлепив зад от стула. — Ты сказал, что я сумасшедший?!

— Вы — в первую очередь.

Неожиданно для всех Шубин достал чайную ложечку из горчичного соуса и стряхнул на Альберта.

— Вот тебе! — сказал он мстительно. — Пойди — утрись.

Альберт вскочил, развернул плечи, раздул ноздри, прокатил по скулам желваки, словно какой-нибудь поручик, которому бросили в лицо перчатку. Потом и в самом деле поспешно утерся салфеткой, отшвырнул ее и гневно сказал:

— Это переходит всякие границы! Из какого дурдома вы сбежали? — Вылез из-за стола и стремительно вышел из ресторана.

— Этот господин не должен оплачивать счет? — любезно поинтересовался метрдотель, выткавшись из воздуха, словно Чеширский кот.

Шубин откинулся на спинку стула и захохотал:

— Ну у вас тут все и поставлено! Молодцы.

— Ха-ха-ха! — неуверенно поддержал его профессор О'Нейл, которому как раз принесли десерт. Вероятно, он наелся и был в приятном расположении духа.

— Нет-нет, — заверила метрдотеля Лариса. — Мы расплатимся.

По его услужливому лицу разлился мед. Если бы не меню, изгаженное грибоненавистником Шубиным, он был бы вполне доволен. Несмотря на хорошее местоположение, днем ресторан стоял почти пустой, и компания голодных людей его, безусловно, украшала.

— Ну вот. — Жидков отодвинул от себя тарелку и посмотрел на Ларису. — Альберт бежал с поля боя.

— Вы сделали все возможное, — похвалила его Лариса. — Следователь прокуратуры не мог бы провести допрос результативнее.

На лице Жидкова появился суеверный страх.

— Чур меня! — пробормотал он. — Не поминайте прокуратуру всуе.

Лариса стушевалась. «Он ведь мелкий аферист, — с раскаянием подумала она. — А я жду, что он будет вести себя как законопослушный гражданин». Если бы она знала, какие на счету у Жидкова «подвиги», то стушевалась бы еще сильнее.

— Я могу получить дополнительную порцию кофе с пирогом? — спросил профессор О'Нейл, наклонившись так, чтобы Лариса могла видеть его располагающее к себе лицо.

— Без проблем, — ответила она и поманила официанта. — Еще чашку кофе и кусок пирога. — Потом посмотрела на часы и добавила для Жидкова:

— Скоро за нашим дорогим профессором приедут.

— Насколько скоро? — поинтересовался он.

— Через полчаса.

— И мы наконец останемся вдвоем?

— Втроем, — похлопотал за себя Шубин. — Меня заберут завтра.

— Замечательно, — бормотнул Жидков и уточнил у Ларисы:

— Он тоже будет жить со мной в одной комнате?

— Ладно вам, — примирительным тоном сказала та. — Посмотрите, какой он милый.

Обычно так хозяева говорят про пса, который во время вечеринки съел чей-то ботинок и этот кто-то собрался придушить мерзавца.

Шубин на секунду оторвался от своего разрушительного рисовального труда и задал неожиданный вопрос:

— А почему это вы друг с другом на «вы»? Очень подозрительно.

Лариса прикусила язык и уставилась на Жидкова. Тот сделал важное лицо и ответил:

— Я очень уважаю Ларису. И наоборот.

— Да-да, — подтвердила она. — Мы просто не можем по-другому.

— Нет, почему? Мы можем. Даже должны.

Жидков улыбнулся ей покровительственно. Ночные события стали бледнеть, и к нему возвращалась его обычная самоуверенность. Пожалуй, ему даже понравилась эта агентша, но для участницы преступной группировки она казалась какой-то уж слишком наивной. «Возможно, впрочем, в этом и заключается ее истинное коварство», — подумал он про себя.

Вместе с Альбертом из разговоров за столом ушла экспрессия. Они выпили еще по чашке кофе, и тут как раз появилась Леночка. К счастью, раньше времени. Она была маленькой, юркой и голосистой. Метрдотель забегал вокруг нее, словно молодая нянька вокруг орущего младенца.