Дарья Донцова - В постели с Кинг-Конгом

Поняв, что Логинова скончалась, Фирсов оставляет девушку в воде. Абсолютное большинство подростков попыталось бы вытащить несчастную, сделать ей искусственное дыхание, а Иван идет звонить в милицию.

– Он очень испугался, сообразив, что Маргарита лишилась жизни, не всякий взрослый рискнет прикоснуться к мертвому телу, – начал защищать Ивана Федорчук.

– Он звонил в милицию! – повторил Игорь Борисович. – В подавляющем большинстве случаев человек кинется набирать ноль три. Я заинтересовался этим делом, просмотрел его и был поражен эмоциональным спокойствием мальчика, на все вопросы приехавшей бригады он давал четкие, исчерпывающие ответы, ни разу не заплакал, не потерял самообладания.

– Шок? – предположил Федорчук.

Игорь Борисович вынул из кармана блокнот.

– Во время наших бесед я случайно затронул тему домашних животных. Иван рассказал, что у них жила кошка. Мама подобрала ее, когда сын пошел во второй класс. Ваня нежно любил Маркизу. Когда мальчику исполнилось двенадцать, киса умерла от старости, никаких трагедий с ней не случалось, она попала в семью Фирсовых уже пожилой. Со дня ее кончины прошло несколько лет. Вы бы слышали, как Иван о ней говорит! Словно кошка жива! Помнит ее повадки, игры, любимую еду, еле удержался от слез, когда рассказывал о любимице. Он похоронил ее во дворе, поставил там самодельный памятник. На мой вопрос «Почему ты не захотел завести нового котенка?» дал классический ответ: «Такой, как Маркиза, никогда не будет». А Маргарита?! Первая девушка, которую Иван, по его словам, любил, единственный сексуальный опыт, трагическая кончина возлюбленной и… полное владение собой во время следствия, на суде и в интернате. Ивану не хочется беседовать о Рите, он ее не вспоминает, говорит о погибшей заученными фразами. «Я ее любил», «я не хотел», «я очень сожалею». Для Маркизы у него эмоций через край. Получается, кошка ему более дорога, чем первая любовь?

– Некоторые люди боятся воспоминаний, – вздохнул Федорчук, – они для них крайне болезненны.

Игорь Борисович снял очки.

– Леонид Григорьевич, извините за интимный вопрос, вы когда-нибудь устраивались с женщиной в ванне?

Федорчук усмехнулся:

– Бывает под настроение, некоторые дамы любят повторять сцены из кинофильмов.

– И вам нравится? – не успокаивался психолог.

– Не очень удобно, узко, – откровенно ответил тот, – скользко, с бортиков все падает, когда задеваешь случайно шампунь, мыло. Я живу в пятиэтажке, в санузле особенно не развернешься.

– Как и Фирсов, – тихо произнес психолог, – у матери Ивана «двушка» в кирпичном доме без лифта. Правда, ванная и туалет раздельные, но в них не повернуться! Знаете, что я заметил?

– Ну? – напрягся воспитатель.

Психолог снова посадил на нос очки.

– Я всегда изучаю уголовное дело новенького, чтобы понять, как с ним работать. В документах Фирсова есть фотографии, которые сделаны на месте преступления. По идее, в ванной должен царить беспорядок. Как вы точно заметили, флаконы, бутылочки, губки, мыло – все должно было свалиться в воду. Ан нет! Так сказать, помывочные средства на месте. И пол!

– А с ним что? Говорите, пожалуйста, – поторопил психолога Федорчук.

Игорь Борисович выдержал эффектную паузу.

– На плитке не осталось луж или следов от высохшей воды. Невозможно барахтаться с девушкой в маленькой емкости и не наплескать вокруг. Но пол был идеально чистым, думаю, его протерли перед тем, как пойти к телефону.

– Вы полагаете, что Иван умышленно убил Логинову и представил это как несчастный случай? – повторил Федорчук.

– Нет! – резко возразил Игорь Борисович. – У меня возникла другая версия: Фирсов взял на себя чужое преступление, сидит за другого.

– Как вы поступили после разговора с психологом? – спросила я.

Леонид Григорьевич открыл шкаф и вытащил несколько толстых папок-скоросшивателей.

– Мне захотелось ясности. Я нажал на разные кнопки, обратился к друзьям-приятелям, получил копию дела Фирсова. Спросил себя: «Откуда у мамы-санитарки средства для отправки сына на учебу в США?» Ведь других добытчиков в их неполной семье нет.

– Надеюсь, вы переадресовали этот вопрос Зинаиде Ефимовне? – быстро спросила я.

Леонид Григорьевич потер затылок.

– Напролом лезть я не хотел и не знал, один ли Иван замутил эту историю. Вероятно, Зинаида Ефимовна была в курсе, она резко отличалась от остальных родительниц. Сейчас покажу.

Федорчук нажал на пульт, который лежал на столе. Экран небольшого телевизора, висевший в углу, замерцал, пошли картинки.

– В комнате свиданий ведется постоянное наблюдение. Ну давайте хоть Морозовых поглядим.

Экран мигнул и появилось изображение. Я увидела женщину и хмурого подростка, они сидели за столом друг напротив друга. Сначала беседа шла относительно мирно, мать что-то говорила, парнишка слушал, опустив голову. Но вдруг тетка отвесила сыну оплеуху, начала стучать кулаком по столу, ругаться. А спустя мгновение вскочила и кинулась обнимать его.

– Теперь Никитины, – вздохнул воспитатель и прокрутил пленку, ситуация повторилась с удивительной точностью. Мрачный тинейджер и мать, которая сначала раздает затрещины, а после бросается целовать чадо.

– Дальше полюбопытствуете или поверите мне, что все ведут себя одинаково? – грустно произнес Федорчук.

– Не сомневаюсь, – кивнула я.

– Тогда вот вам одна из встреч Ивана с Зинаидой Ефимовной, – сказал воспитатель, – смотрите внимательно.

Ни малейших признаков отчаянья или агрессии я ни с одной из сторон не заметила. Общение напоминало деловое совещание. Ваня передал матери тетради с решениями задач и, указывая на страницы, начал что-то объяснять. Фирсова кивала в такт словам сына. Потом, похоже, они перешли на другие темы, беседовали вполне мирно и расстались довольные друг другом, без объятий, поцелуев, слез и истерик. Ваня помахал маме рукой и ушел в левую дверь. Зинаида Ефимовна собрала тетрадки и удалилась через правую.

– Здорово, да? – прищурился Федорчук. – Ни одна женщина из приходивших на свидание с воспитанником так не поступала. Рано или поздно все отвешивают деткам затрещины. А Зинаида Ефимовна хладнокровна, как удав. Создается впечатление, что они оба воспринимали пребывание Ивана в специнтернате как прелюдию к поступлению в Принстонский университет. Так люди делают прививки от желтой лихорадки, оспы, холеры, если им предстоит работать в Африке. Оно, конечно, больно, неприятно, неделю температура продержится, но иначе-то никак. Таковы условия игры. Чем дольше я думал о Фирсове, тем яснее понимал: для него интернат тоже условие игры. Почему Иван не сомневался, что стопроцентно очутится в Принстоне? Откуда у парня деньги? Отчего он уверен, что получит визу, несмотря на испорченную биографию? Фирсов, несомненно, был ярко одарен, но его план попасть в США базировался только на таланте, ни капитала, ни связей у его матери нет. Короче, я полагаю, что некий подросток из богатой семьи случайно утопил Логинову, а Ваня взял его вину на себя. Ему пообещали деньги, визу, учебу в США. Фирсов решил, что это замечательный шанс вырваться из нищеты, и ухватился за него.