Дарья Калинина - Шито-крыто!

И очень скоро Татьяна стала замечать, что на киностудии все далеко не столь радужно и гладко. Она слышала шепотки операторов и осветителей, которые недоумевали, откуда берутся деньги на их зарплаты, на дорогую качественную пленку и на оборудование.

– Я лично слышала, что никаких барышей нам съемка этих красавиц не приносила. Все конкурсы были вроде как благотворительными. И все средства от них, если какие и получались, шли на благотворительность. Но и это тоже вроде бы был всего лишь способ, чтобы укрыться от налогов.

И хотя их работа не могла приносить денег, откуда-то деньги на киностудии все же были. Даже Татьяна, хотя она и была простой уборщицей, могла твердо сказать: зарплату ей платили всегда вовремя, задержек никаких не было. И получали сотрудники совсем не маленькие оклады. Даже она – простая уборщица – получала за свой необременительный труд двадцать тысяч рублей. Таких денег Татьяне не случалось получать еще нигде. И обычно за эти деньги она пахала сразу на двух, а то и на трех работах.

– В общем, я сразу же поняла: что-то на киностудии нечисто. Не бывает так, чтобы деньги брались неизвестно откуда. Всегда и за все приходится расплачиваться.

Но что именно было не так, Татьяна, конечно, сама понять не могла. Одно она знала точно: девки на киностудию приходили очень красивые. Высоченные, шикарные. А уж если их накрасить, причесать да нарядить – вообще конфетки!

– И вот с ними наша съемочная бригада и моталась по разным конкурсам. То во Владимир, то в Суздаль, то еще куда. Далеко не ездили, но только за те полгода, что я у них проработала, с помощью нашей киностудии премировали не меньше десяти Королев Красоты.

– Как же так?

– А так! Девушки эти приходили к нам, стилисты и визажисты с ними работали. Модельер их обшивал. Специальный инструктор готовил их выступления, учил двигаться под музыку и танцевать. Ну а потом девочки завоевывали призы и…

На этом месте Татьяна замолчала, словно колеблясь и не зная, что сказать дальше. А подруги воскликнули:

– И что? Что с этими девушками случалось дальше?

Татьяна колебалась недолго. Она снова начала говорить. И по мере того как она говорила, подругам открывалось все больше и больше истины.

– Все началось с нашего главного режиссера, – сказала Татьяна. – Фамилия у него такая смешная была… Козявкин, а звали его Варфоломеем. Ну а прозвище у него было Козявка. И очень многие у нас думали, что это прозвище очень ему подходит, потому что и внешность у него была такая подходящая. Маленький он был, ручки и ножки тоненькие, одним словом, козявка! Но темперамент у мужчины был… О-го-го! И очень наш Козявка женщин уважал. Особенно тех, которые рослые и немного в теле. У нас ведь девушки хоть все ростом не меньше метра семидесяти были, но тоже разные. Некоторые такие, что чисто веревочка. А у других кость широкая, сколько ни сиди на диете, все равно видно, какая девка из себя видная да дородная могла бы быть, кабы сознательно себя голодом не морила!

Все это подруги уже знали. Но тем не менее слушали Татьяну с интересом.

– Ну вот, и случился, значит, у нашего Козявки роман с одной такой девицей. Анюткой ее звали, но все ее Нюрой кликали. Да оно и верно, Нюра она и была. Простая такая девка, деревенская. Кабы хоть иногда жрала нормально, так кровь с молоком была бы! Но так тоже ничего из себя была. Ну вот, наш Козявка на нее и запал. Да так запал, что прямо любовь на всю жизнь. Руку и сердце ей предложил. И Нюра эта, даром что его раза в три крупнее была, вроде как о предложении задумалась. Мужиков-то ведь много, но таких, чтобы замуж, – это уже пореже.

И отхлебнув компота из расписанной яркими вишенками кружки, Татьяна продолжала:

– Одним словом, дальше у них странности начались. Казалось бы, Козявка этот, коли он у нас главным режиссером числился и власть какую-никакую, а все-таки на киностудии имел, должен был бы Нюру свою в Королевы Красоты в первую очередь продвигать, верно ведь?

– Верно.

– Совершенно верно.

– Ну так вот! А он этого делать почему-то не стал. И даже совсем напротив, Нюру эту постарался на очередной конкурс вовсе не пустить. Из-за этого у них даже скандал и разлад в отношениях случился. Я лично слышала, как Нюра эта Козявку нашего в жлобстве упрекала. Дескать, он ее карьеру сознательно портит, потому что хочет, чтобы она весь век возле него, возле Козявки просидела. А она, дескать, не для того из своей деревни вылезла, чтобы ролью простой жены довольствоваться. Что ей слава нужна! Успех! И деньги!

– А Козявка?

– Он тоже в долгу не остался. Кричал, что дура она и что своего счастья не понимает. А еще кричал, что уберечь ее хочет. И что всего ей рассказать не может, но она должна ему доверять.

– И чем же это закончилось?

– Да ничем. Нюра эта вскоре исчезла. На конкурс красоты совсем другая девушка вместо нее поехала. А у нас после этого конкурса зарплаты стали задерживать. Козявка тоже как-то быстро уволился. Ну и я за ним следом, конца ждать тоже не стала. Научена уже, спасибо. Много раз работу приходилось из-за этого менять. И теперь я точно знаю: если деньги задерживать стали, значит, пора ноги делать из этого места. Видать, фирма разваливается. А то потом проработаешь да ничего при этом не получишь, вдвое обидно будет. Лучше уж сразу уволиться да новое место себе подыскивать, чем на старой работе на попе ровно сидеть да ждать у моря погоды.

Татьяна все говорила и говорила о том, что надо было ей получать образование, а не сразу ребенка рожать. Или уж рожать, но учебу тоже не бросать. Но что поделаешь, яслей в то время уже не было. Бабушек, на которых можно было бы оставить маленького ребенка, тоже. Муж попался такой, что даже старые сапоги в ремонт отнести, еще дважды подумаешь, доверить ему или нет, не говоря уж про живое дите. Ну вот и пришлось оставить учебу и самой сидеть с ребенком.

– Сама виновата, – вздыхала Татьяна. – Сама свою судьбу выстроила, пенять не на кого. А только будь я тогда поумней, не плакала бы сейчас горькими слезами.

– Скажите, а куда Козявка этот перешел работать? Вы знаете?

– В журнал мод подался. Девчонки поговаривали, что и Нюра за ним следом туда же явилась. У нее самой дела не очень хорошо шли. Наверное, она рассчитывала, что старый воздыхатель уроки из ее ухода извлек и теперь иначе себя с ней поведет. Так оно получилось или нет, этого я не знаю. Не видала их больше.

Зато подруги знали! И очень хорошо знали, что похищение Нюры произошло буквально на следующий день после убийства Козявки. И если прежде эти два преступления подруги связывали воедино только интуитивно, то теперь они точно знали: связь между ними есть! Козявка был влюблен в Нюру, много общался с ней и, конечно, выделял эту девушку из толпы других.