Карл Хайасен - Стриптиз

В глазах Урбаны плясали лукавые искорки.

– Давайте скрестим пальцы и будем надеяться, – предложила она. – Бог даст, и у нас окочурится какая-нибудь знаменитость.

– Не-е-ет, – протянул мистер Орли. – С такими девицами, как у нас, которые и танцевать-то толком не умеют, этого не может случиться. Разве только кто сдохнет от скуки.

– Ну ладно, хватит, – резко сказала Эрин. – Правда, хватит.

Урбана вышла и отправилась на сцену. Мистер Орли поглубже уселся на своем складном стуле; со стороны казалось, что его защемила огромная прищепка для белья.

– Даже Марвела рубит там бешеные бабки, – пожаловался он.

– Значит, она уже превозмогла свое горе по поводу смерти этого типа?

– Линги написали ее имя крупными буквами прямо на фасаде: заходите, мол, полюбоваться на ту самую красотку, которая довела до смерти судью!

– Что, там прямо так и написано?

– Ну, конечно, не совсем так, – признал мистер Орли. – Но главное – мои доходы упали на пятнадцать процентов.

Предчувствуя самое худшее, Эрин задала вопрос:

– А чего вы хотите от нас?

– Чтобы вы подумали насчет касательных танцев.

– Вот это уж нет! Мы поклялись, мистер Орли.

– Да, да, знаю. – Он махнул рукой, поняв, что настаивать нет смысла. – Тогда подумайте о кукурузе со сливками.

Эрин не ответила. Она хотела, чтобы он сам выложил все мерзкие подробности вплоть до самых мелких, и не собиралась помогать ему или облегчать ему задачу. Пусть отдувается сам, и чем поганее он будет себя при этом чувствовать, тем лучше.

– Это вместо растительного масла, – продолжал мистер Орли. – Как тебе кажется?

В лице Эрин не дрогнул ни один мускул; она прямо, даже не мигая, смотрела на мистера Орли. Его жирные руки, до этого сложенные на животе, заелозили, как два краба.

– Ну, для рестлинга! – воскликнул он наконец. – Господи Боже, неужели ты до сих пор не поняла? Кукуруза со сливками вместо масла. Это пошло из Уэст-Палм – там есть одно такое местечко, как наше. Сначала девушки... ну, устраивают что-то вроде небольшого шоу, а потом... потом мужчины забираются туда же, и они борются. Я думаю, можно назначить баксов по двадцать за билет.

Несколько секунд царило напряженное молчание, потом Эрин заговорила:

– Значит, если я правильно поняла, вы хотите, чтобы я забиралась в лужу из овощей со сливками и валялась в ней, голая, вместе с пьяными мужиками.

– Ну, не совсем же голая – только сверху. – Мистер Орли откусил себе ноготь и выплюнул его на пол. – Министерство здравоохранения не разрешает, чтобы совсем голыми. Там же все-таки пищевые продукты.

– Что же такое произошло? – настойчиво спросила Эрин. – Новое название, новый имидж – куда все это делось? Из-за чего весь сыр-бор?

– Из-за этих проклятых Лингов, мать их, – уныло ответил мистер Орли. В выражении его лица и в дальнейших словах Эрин уловила нечто необычное: самый настоящий стыд. – Ты хочешь, чтобы я сказал тебе правду. Так вот: у меня просто душа болит. А выкручиваться как-то надо. Мне нужно что-нибудь эдакое, чтобы народ шел к нам. А эта чертова кукуруза со сливками сейчас вошла в моду. Говорят, от охотников прямо отбою нет.

– Значит, вот до чего мы докатились, – холодно отозвалась Эрин.

– Конечно, я не могу тебя заставить делать это.

– Разумеется, нет, черт бы вас побрал, – тем же тоном ответила Эрин. – Даже под дулом револьвера.

Мистер Орли выпрямился и придал своему лицу обычное деловое выражение.

– Только не понимаю, почему ты так против. Что не нравится – сам рестлинг или кукуруза? А то у в запасе есть еще одна идея.

– Ну-ка, ну-ка, – с плохо скрытым презрением проговорила Эрин.

– Можно послать к черту эту кукурузу...

– Браво, босс.

– ... а вместо нее использовать какие-нибудь макаронные изделия. – Мистер Орли многозначительно пошевелил бровями. – Вот ты сейчас ратовала за наш имидж. По-моему, макароны – это очень даже классно.

– Это что же – валяться в куче макарон? – ошарашенно спросила Эрин.

– Ну да. Можно взять яичную лапшу, спагетти, вермишель – что сами выберете.

– Мне нужно переодеться, мистер Орли, – сухо сказала Эрин. – Могу я попросить вас выйти?

Когда он встал, складной стул не сразу выпустил его из своих объятий, а потом со стуком грохнулся на пол. Анджела пошевелилась, но не проснулась.

– Все-таки подумайте о моих предложениях, – повторил на прощание мистер Орли. – Я уже говорил тебе, в Уэст-Палм это просто последний писк.

Эрин не обернулась; в зеркале она видела, как мистер Орли дошел до двери.

– Значит, просто танец теперь никому не нужен? – бросила она в спину боссу, прежде чем он вышел из гримуборной.

На время выхода Эрин приглядеть за Анджелой пришла Сабрина.

– Я слышала, ты собираешься сегодня работать на столах, – сказала она, начесывая свой черный как смоль парик. – Знаешь, это еще не самое худшее.

– Да, пока они не начинают лапать тебя, – вздохнула Эрин.

– Сегодня никто тебя лапать не будет. Шэд сегодня злой – ну, ты знаешь, каким он бывает. – Щетка вырвалась из рук Сабрины и шлепнулась на пол вместе с париком. – Черт подери! – закончила Сабрина, подбирая их.

Эрин застегнула трико и повертелась перед зеркалом, чтобы убедиться, что все, что нужно, прикрыто.

– Знаешь, просто мне позарез нужны деньги, – призналась она.

– Ну и заработаешь, – успокоила ее Сабрина. – Только смотри, не свались со стола.

Когда Эрин вышла на сцену, Кевин поставил «Женщину из Хонки-Тонк». Танцуя под эту песню, она почувствовала, как сковывавшее ее напряжение спадает и на душе становится легче. Впрочем, был и еще один фактор: со сцены ей было видно, как Моника-старшая бешено отплясывала на столике, за которым сидел человек, действительно чем-то напоминавший – правда, весьма отдаленно – Кита Ричардса.

Если бы не это, Эрин просто сошла бы с ума.

Беверли безумно хотелось проглотить несколько таблеток снотворного и уснуть, чтобы отключиться от всего происходящего. Телефоны гудели каждую минуту, кипа почты на столе росла, а лысый громила по имени мистер Шэд – тот самый, которого она пыталась заколоть ножом для разрезания бумаги! – второй день подряд сидел в приемной, читая «Нейшнл джиогрэфик». Увидев его снова, Беверли чуть не умерла от страха и стыда: за шестнадцать лет работы секретаршей то был первый случай, когда она набросилась на клиента с оружием в руках. Слегка дрожащим голосом она принесла свои извинения.

– За что? – спросил безволосый монстр слегка удивленно. Он уже успел забыть о случившемся. Беверли охватил еще больший страх перед этим странным существом.

– Мне нужно повидаться с вашим боссом, – сообщил Шэд.

– Он только что ушел.

Это произошло вчера. Адвокат Мордекай чуть ли не бегом отправился на какую-то встречу, но в офис так и не возвращался, даже не звонил, чтобы узнать новости и отдать распоряжения. Сегодня нервозность Беверли уже переросла в откровенную тревогу: она нигде не могла найти шефа. Он уже пропустил четыре консультации, два собеседования и важное слушание в окружном суде – тем более важное для Мордекая, что речь шла об уплате адвокатских гонораров; он никогда не пропускал подобных дел.