Дарья Калинина - Полюблю и отравлю

Подруги махнули рукой на парня. Пусть думает, что хочет. Главное, что дети будут под присмотром. Андрей и бабушка Селестра смогут воспитать их хорошими людьми. И возможно, Андрей не так уж и не прав? Возможно, все в этом мире действительно взаимосвязано. Ведь взять ту же бабушку Селестру, которую теперь так любят трое сирот. Ведь ее прислала в «Чудный уголок» настоящая Селестра! И, наверное, она знала, что помощь этой женщины поможет невинным детям остаться в своем доме с родными людьми, а не угодить в приют.

Наталью и Сергея отправили за решетку. Суд состоялся осенью. Наталья получила десять лет, а Сергей отделался тремя годами. Аню же отпустили. Она отделалась условным сроком. Но почему-то подруги не сомневаются, что, если Аня не завяжет со своей прежней жизнью, этот срок очень скоро станет для нее вполне реальным.

Младшие дети Кулебякиных так и остались жить под опекой Андрея и бабушки Селестры. Андрей подал исковое заявление в суд, и через несколько месяцев суд решил передать наследство Алефтины в пользу ее сына – Максимки. Так что теперь мальчишка очень богатый человек, и вся его нынешняя семья может не беспокоиться за свой завтрашний день. Процентов с доходов хватает им на более чем безбедное существование. Андрей и бабушка Селестра занимаются воспитанием детей. И живут они, надо сказать, очень дружно.

Когда вся эта история закончилась, подруги долгое время не появлялись в «Революционном подвальчике». Леся несколько раз предлагала Кире поехать и рассказать Фридриху, чем все закончилось, но Кира под разными предлогами уклонялась от этой поездки. Леся в душе недоумевала. Ей казалось, что подруге нравится Фридрих. А что касается самого бармена, то тут уж у Леси вообще никаких сомнений не было. Ему Кира нравилась очень и очень сильно.

Но в конце концов терпение Леси лопнуло. И, засунув Киру в машину, она под предлогом шопинга повезла ее на свидание с Фридрихом.

– Не хочу я туда! – завозмущалась Кира, когда сообразила, что подруга везет ее вовсе не в бутик. – Как вспомню, что я наговорила ему на нашем первом свидании, в краску бросает.

– Разве ты что-нибудь вспомнила?

– Нет. Но поэтому-то мне и стыдно!

И все равно Леся настояла на своем. Подруги вошли в ресторан как раз в тот момент, когда Фридрих распекал официанта за какую-то провинность. Потом, не оборачиваясь на подруг и не видя их, Фридрих в сердцах махнул рукой и ушел в подсобные помещения. А официант повернулся к своему напарнику и обиженно бросил:

– Не знаешь, какая муха нашего хозяина укусила? Злой как собака!

– А фиг его знает. Только хозяин такой ходит уже почти месяц! Если бы я его хуже знал, то решил бы, что у него проблемы в личной жизни.

Официанты ушли, а Леся ахнула:

– Хозяин! – воскликнула она. – Кира, ты слышишь? Фридрих вовсе не простой бармен! Он хозяин всего этого заведения.

Но Кира услышала совсем другое. У Фридриха проблемы в личной жизни. Вероятно, он влюблен, и влюблен несчастливо. И в сердце Киры незамедлительно вонзилась длинная и очень острая иголка. Интересно, в кого влюблен Фридрих? Наверное, в какую-нибудь невероятную красавицу. А она не отвечает ему взаимностью. И кто же та дура, которая отказала такому видному жениху?

– Пошли, – потянула Леся ее за рукав.

На этот раз табличка с надписью «Директор» на дверях кабинета Фридриха внушила подругам куда больше почтения. А уж сам Фридрих при виде входящих в его кабинет подруг просиял так, словно ему на голову свалился грандиозный выигрыш в лотерею. Впрочем, справедливо сказать, что сиял он главным образом в сторону Киры. На Лесю он посмотрел хоть и приветливо, но как-то мельком.

– Вы! – воскликнул он, по-прежнему глядя только на Киру. – А я… Я уже ходил в милицию.

– Зачем?

– Вас искал! Приятель обещал мне помощь, но не раньше следующей недели. А тут и вы… Сами… Пришли!

Говоря это, Фридрих не сводил влюбленных, сияющих глаз с лица Киры. И от такого повышенного внимания к своей особе Кира вдруг залилась малиновым румянцем, который очень шел ко всей этой ситуации.

Что касается настоящей знахарки и провидицы Селестры, то она, приславшая вместо себя замену в виде бабушки Селестры и устроившая таким образом будущее своей родни, уехала искать души своих предков в деревеньку под названием Красный Бор. Где это место находится, подруги долгое время не знали. Но вот недавно им позвонил Лисица и заявил:

– Пляшите! Нашел я вашу деревню!

– Серьезно? Нашел? И где же?

– Не так уж далеко от нас. На Ладоге. Зимой туда можно добраться только по льду, но дорога крайне ненадежная, и я бы вам ее не рекомендовал. А вот летом… Летом берите катер и катитесь.

– А как ты ее нашел?

– Случайно, – признался Лисица. – Ни на одной карте нашей области эта деревня не отмечена. Но, блуждая в Сети, я наткнулся на некое этническое общество с аналогичным названием. Заинтересовался и стал читать. И когда дочитал, то подумал, что очень возможно, это и есть то самое место, о котором вы говорили.

– А что за место?

– Летом там собирается полно народу. А вот зимой на островке живут по большей части взрослые люди, старики и старушки. Все они потомки людей, живших в этих местах много лет назад и вынужденных уехать на материк, когда в деревне вспыхнул пожар. Про колдовство и знахарство там не сказано ни слова. Все больше про народные обычаи и целебные травы, которые растут на острове.

– Ну, это и понятно. Обжегшись один раз об людскую злобу, эти люди не хотят повторения истории своих предков.

– А как ваша колдунья? Не объявлялась?

– Нет, назад она пока что не вернулась.

– Ну, значит, там и зависла, – авторитетно заявил Лисица. – Езжайте к ней. Уверен, она вам будет рада.

Так что следующим летом подруги собираются ехать на остров Красный Бор и искать там свою старушку. Зачем? Ну, должны же они сообщить ей, чем закончилась вся эта история. Хотя, как говорит Леся, если Селестра настоящая колдунья, то ей это, скорей всего, уже стало известно и без стараний подруг. Но девушки все равно поедут. Потому что остров колдунов – это весьма романтичное место. И всякий, кто не использует такую возможность, представившуюся ему в жизни, просто жалкий лентяй, никаких увлекательных приключений не достойный.