Дарья Донцова - Белый конь на принце

– …в бункере! – не удержалась я. – Неподалеку от супермаркета, где ты на кассе в свободное от участия в налетах время сидишь.

– Точно, – согласилась Лариса, – я хотела к семье поближе быть, но они со мной не общаются. Я в семнадцать лет взбунтовалась и удрала от них. Скажи, это нормально, жить под землей, не разрешать дочери ни с кем дружить, не пускать ее к подругам? На родительские собрания в школе вообще не показываться, сидеть крысами в подземелье?

– Ненормально, – признала я правоту Ларисы, – куда же ты отправилась?

– К учительнице, – тоскливо пояснила она, – Вера Ивановна единственный человек, который меня любил, она хотела мать к порядку призвать, но не сумела, зато смогла меня в свою квартирку прописать. Мне эта однушка после ее смерти досталась. Вера Ивановна умерла за пару месяцев до моего ареста. Я очень испугалась, когда попала под следствие, попросила маме о беде сообщить. Но она никак на это не отреагировала, даже записки не прислала.

Я об этом рассказала Марине, а она разболтала Вите. Та хитрющая, давай мне на мозги капать: помирю вас с матерью, расскажи о своем детстве, ой, как интересно! Я ей поверила, подумала: надо попробовать, мать-то одна в жизни. И пошли мы к Зине.

Лариса прижала руки к груди. Я неожиданно для себя погладила ее по плечу.

– Думаю, тебя Зинаида выставила вон, а с Виталиной подружилась.

Лара кивнула:

– Вита сука. Вроде прекрасно себя ведет, помогает, сочувствует, а на самом деле иголки тебе в сердце втыкает. Мне она ненароком говорила: «Не волнуйся о маме, сегодня я была у нее, Зина в порядке, но на тебя пока злится, даже имени твоего слышать не хочет».

– Здорово, – кивнула я. – Настя-Вита мигом просекла, как выгоден бункер, и стала использовать его в своих целях. Да уж, настоящая дочь барона Мюнхгаузена, пригнала мне телегу лжи, изложила чужую семейную историю, наболтала про каких-то таинственных людей, регулярно живущих в бункере, короче, так запудрила мне мозги, что я перестала адекватно оценивать действительность. Правда, я заметила, что Настя весьма уверенно говорит об условиях аренды «номера», похоже, она уже не раз сдавала комнату! И сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что на какие-то моменты не обратила внимания. Настя обронила фразу «сто тысяч – это копейки», но она служит курьером, имеет небольшую зарплату, для такой девушки упомянутая сумма огромна.

Я примолкла.

– Ну и? – поторопил меня Назар. – Продолжай, чего остановилась?

– В голову внезапно пришла одна мысль, – протянула я, – промелькнула и исчезла. Так вот, о Насте, в смысле, о Вите. Она меня расспрашивала о поисках медицинских документов, которые у меня в сумке лежали. Я посчитала ее интерес дежурным проявлением внимания к женщине, которой она сдала комнату, и отделалась сообщением о том, что никаких успехов не достигла. А Настя предложила мне вообще забыть об истории болезни и посоветовала договориться со стоматологом, чтобы тот велел невестке еще раз пройти исследование, мол, одного для качественного вживления имплантатов недостаточно.

– И что ты ей ответила? – насторожился Назар.

Неожиданно платок, который я повязала на шею, чтобы скрыть зеленый цвет кожи, стал меня душить. Поколебавшись секунду, я развязала косынку, почесалась и ответила:

– Согласилась. Внутренний голос мне подсказал: «Дашенька, не откровенничай с Настей», не знаю, почему я вдруг перестала ей доверять.

Назар очень внимательно посмотрел на меня.

– Одни называют подобное ощущение – чутьем, но я считаю его демонстрацией таланта детектива. Ум не оценивает ситуацию, путается в версиях, а дар уже сработал. Ты подсознательно начала подозревать Настю, сама еще не поняла, чем она внушила тебе подозрение, а интуиция сработала.

– Нет, – вздохнула я, – ты ошибаешься. Никаких особых способностей я не имею, просто подумала: Анастасия не поймет, почему я хочу вернуть анализы, и подыграла ей. И у меня до сих пор полно вопросов без ответов. Почему Настя пригласила меня к себе пожить?

– Вау! – вытаращила глаза Лариса и бесцеремонно ткнула пальцем в мою шею. – Что это у тебя?

Я инстинктивно прикрыла руками зону декольте. Погода в Москве меняется часто, как настроение у подростка, поэтому я давно взяла за правило возить в машине сменную обувь и одежду. Зайдя в любое кафе, могу сменить наряд в туалете. Сегодня с утра лил дождь, я нацепила водолазку, в районе обеда тучи ушли, неожиданно засияло совсем не по-осеннему яркое солнце, и я нацепила легкую блузку с V-образным вырезом, а на шею повязала платок.

– Что там такое? – не успокаивалась Лариса.

Я разозлилась на Рожкову:

– Цвет моей кожи не имеет никакого отношения к теме беседы. Могу тебя заверить, я абсолютно здорова, просто принимала пищевую добавку из водорослей, потому слегка позеленела.

Лариса замотала головой:

– Я про медальон!

– Это совсем недорогая вещь, подарок дочери, а что? – удивилась я.

– Прикольно, – протянула Рожкова, – он открывается? Где его твоя девчонка взяла?

– Верхняя часть «груши» приподнимается, – ответила я, – в каком магазине Маша приобрела вещицу, не знаю.

– Она ходит на «Горбушку»? – не успокаивалась Лариса.

– До отъезда в Париж частенько туда заезжала, – кивнула я, – Манюня кино любит.

– Прекратите пустопорожний треп, – возмутился Назар.

Хозяйка квартиры положила ногу на ногу.

– Вита сказала Паше, что потеряла флешку, и объяснила, как дело было. Она приобрела на «Горбушке» носитель информации в виде «груши», точь-в-точь как у тебя. А Павел отдал безделушку Раде.

Я ахнула:

– Верно! Кузина говорила про оригинальную «дискету» в виду кулона, который висел у нее на шее. Охрана в любой момент могла проверить сумку сотрудницы банка, а на медальон никто не обратил внимания.

Лариса скривилась.

– Рада никак не могла информацию скачать, у нее это получилось незадолго до налета на банк. Кузина побежала в кафе и отдала «грушу»…

– …секретарше олигарха Прохорова, – подхватила я, – роль которой исполняла Вита, а та повесила ее себе на шею, времени отнести подвеску в укромное место у нее не было.

– Ага, – со злорадством выпалила Лара, – Пашка с Витой эту ситуацию на кухне обмусоливали. Рожков начал ее упрекать: «Ну как ты могла самую ценную вещь потерять?» – а та ему давай по лбу щелкать: «Кто придумал олигарха Юрия Прохорова? Кто купил «грушу»? Кто вообще весь этот план разработал?»

И давай всю историю вываливать! Пришлось Паше заткнуться, а Вита решила огонь притушить, забубнила: «Милый, извини, я сильно нервничаю. Ты прав, я виновата. Когда лезла под стол, подвеска была под топиком, ее никто не видел. Понять не могу, почему замок цепочки расстегнулся! «Груша» упала на пол, откатилась в сторону, я хотела ее взять, но тут чертова баба, которая лежала рядом, стала ползать туда-сюда, зацепила ногой флешку, и та очутилась под ней».