Дарья Калинина - Джентльмены не любят блондинок

Мариша даже внимания на это заявление не обратила, так была занята своими мыслями. Подруги выбежали на улицу, сели в первое попавшееся такси и велели вести себя к складу. Уже через несколько минут их начали обгонять пожарные команды, с воем несшиеся в ту же сторону. А через несколько минут подруги увидели посреди улицы столб дыма. Они подъехали к месту трагедии как раз вовремя, чтобы увидеть, как пожарные начинают тушить пламя.

– Что тут произошло? – увидев инспектора, спросила заплаканная Мариша.

– Они взорвали склад, – ответил тот. – Предпочли смерть позору плена. Все погибли.

– А Карл? – дрогнувшим голосом спросила Мариша.

– Увы! – поник головой инспектор. – Взрыв был страшный. Дерево было сухое. И огонь охватил здание в один миг.

Мариша горько зарыдала и опустилась прямо на мостовую.

– Бедный Карл! – рыдала она. – Почему его угораздило влюбиться именно в меня. Ведь я приношу сплошные несчастья своим близким.

– Что ты городишь, – тронула ее за плечо Аня. – Кому это ты несчастья приносишь?

– Всем, – в полном упоении от своего раскаяния рыдала Мариша. – Абсолютно всем. Вот и тебе. Не успела я приехать, как у тебя убили мужа.

Аня хотела сказать, что Мариша тут совершенно не виновата и к тому же никакое это не горе. Но в это время ее внимание привлекли к себе двое пожарных, которые тащили на своих руках какой-то брезентовый продолговатый сверток. Сверток был с ногами, обутыми в подозрительно знакомые ботинки. Аня прищурилась и попыталась получше рассмотреть эти ботинки. Так и есть – коричневые ботинки. На боках узоры в виде трех полосок кожи, заплетенных в косичку.

– Мариша, посмотри, – обратилась она к подруге. – Вроде бы ботинки Карла. Их несут на носилках.

– Где? Где ботинки моего любимого? – живо откликнулась Мариша, вскакивая на ноги. – Отдайте их вдове. Имейте сочувствие.

Она помчалась к тому месту, где пожарные разворачивали сверток. Она оказалась там как раз вовремя, чтобы первой увидеть перед собой почти целого Карла. Правда, у его пиджака начисто отсутствовал правый рукав, да и вообще одежда выглядела какой-то истерзанной, но сам Карл в общем-то был цел. Хотя в дыму пожарища он изрядно прокоптился и теперь больше напоминал негра.

– Он жив? – затаив дыхание, спросила Мариша.

Ей не ответили. А затем и вовсе бесцеремонно оттолкнули какие-то набежавшие врачи. И чего, спрашивается, суются? Только дышать человеку мешают. Мариша уже имела право так ворчать, потому что к этому моменту стало совершенно ясно, что по какому-то невероятному капризу судьбы Карл остался жив. Он даже сел на своем брезенте и повертел чумазой головой в разные стороны. И тут же умудрился найти глазами в окружавшей его густой толпе Маришу.

– Это ты? – спросил он, словно не веря себе, и в его голосе явственно проступило неодобрение. – Почему ты здесь? Я ведь велел тебе оставаться в участке.

– А я не послушалась, – счастливо смеясь и плача, ответила Мариша. – А еще я тебя люблю. И согласна выйти за тебя замуж, раз уж ты так на этом настаиваешь.

После этого Карл улыбнулся и уже с чистой совестью снова потерял сознание. Его быстро загрузили в машину «Скорой помощи», чтобы везти в больницу. Мариша решила поехать с ним. А Аня отправилась побродить вокруг догорающего склада, в надежде найти Андреаса.

Его она не нашла, что было немудрено в густой толпе пожарных и просто набежавших зевак. Зато Аня наткнулась на дрожащую Элизу, тоже глазеющую на пожар. Девушки обнялись, отошли в сторонку, где было потише, и стали выкладывать друг другу последние новости.

– До сих пор не понимаю, чего это Али вздумал меня выручать, – сказала Элиза. – Когда мы с ним виделись в последний раз, он явно не питал ко мне нежных чувств.

– Мариша сказала ему, что ты ждешь от него ребенка, – ответила Аня. – И даже не одного, а двух.

– Откуда она узнала? – распахнула рот и глаза Элиза. – Клянусь, я не говорила ни одной живой душе об этом. И уж Марише тем более. Как она догадалась?

Пришел черед Ане раскрыть рот от изумления.

– И кто у тебя будет? – наконец спросила она. – Мальчики?

– Не знаю, но думаю, что девочки, – очень гордо ответила Элиза. – Мне гадалка нагадала на роду иметь пять дочек.

Аня не выдержала и расхохоталась.

– Так этому Али и надо, – сквозь хохот выдавила она из себя. – Поделом ему.

Ничего не понимающая Элиза молча таращилась на Аню.

– Слушай, – наконец отсмеявшись, обратилась Аня к Элизе. – Все хотела у тебя спросить: а почему это у тебя в Граце в твоем доме картина висела вверх ногами?

– Какая картина? – опешила Элиза.

– Такая, с треугольниками и пирамидками на красном фоне, – пояснила Аня.

– Ах, эта! – вздохнула Элиза. – Говоришь, вверх ногами? Вот не знала. Вообще-то мне ее подарила мама. А я у нее не спросила, где у ее подарка верх, а где низ.

– Ясно, – кивнула Аня. – Спасибо. А то я все понять не могла.

Наконец девушек нашел Андреас и доставил в отдел. Там уже сидел инспектор. Вид у него был не просто мрачный, а угрюмый.

– А где Али? – первым делом поинтересовалась Аня, когда они вошли в кабинет.

При этих словах инспектора передернуло.

– Это я и сам хотел бы знать, – ядовито прошипел он.

– Я не понимаю, – растерянно сказала Аня. – В чем дело? Куда вы его дели?

– Удрал ваш Али, вот что! – вскочил со своего места инспектор. – Удрал, пока мы все мотались за его сообщниками. И вот теперь у нас ни главаря, ни его банды!

Что было в последующие за этим несколько часов, Аня вспоминать не любит. Одно можно сказать точно, после разговора с инспектором ей стало казаться, что все обвинения недоброжелателей в ее адрес не просто справедливы, а в высшей степени справедливы. И еще Аня жутко завидовала Марише, которая в то время, пока инспектор разносил все и вся, а главным образом себя, старого осла, находилась в уютной больничной палате и влюбленно держала Карла за руку.

Но уже через три дня Карла выписали из больницы. И они все вчетвером смогли собраться у Ани, чтобы отпраздновать удачное завершение расследования. Карл еще был весь обмотан бинтами, поэтому в ресторан или в другое общественное место его было решено не пускать, чтобы не пугать других людей. Подруги приготовили праздничный обед, а парни притащили несколько бутылок вина.

И Мариша первой произнесла свой тост.

– Выпьем за то, что хорошо все, что хорошо кончается! – уверенно заявила она.

Да все в этой жизни когда-нибудь кончается. Через пару недель инспектор тоже устал злиться на себя и других из-за бегства Али. Инспектор выдохся и решил, что все кончилось не так уж и плохо. В конце концов, у полиции в руках осталась Элиза. И при должном старании рано или поздно, а скорее всего, уже через несколько месяцев, они сцапают возле нее и самого Али. Ведь явится же он посмотреть на свое новорожденное потомство. Так что Элизе было обеспечено круглосуточное наблюдение. А каждое ее желание исполнялось в тот же миг.