Дарья Калинина - Дайвинг для крокодила

– Но это мои деньги! Отдай!

– Ты – транжира! Станешь их тратить без оглядки. Себя и меня погубишь.

Неизвестно, в самом деле Лаврентий Захарович так думал. Или это был всего лишь повод, чтобы не отдать приятелю его долю. Но деньги остались у прижимистого Лаврентия Захаровича. А на долю Перекопченного и его семьи пришлась лишь горькая обида и жажда мести.

– Может быть, Лаврентий Захарович в самом деле хотел как лучше.

– Вряд ли. Через несколько лет после выхода обоих махинаторов на пенсию, у Перекопченного случился удар.

– Он умер?

– Нет. Но были нужны деньги на лекарства и врачей. Сын Перекопченного обратился к Лаврентию Захаровичу за помощью.

– Отцу сейчас не до излишеств! – сказал Перекопченный-младший. – Отдай его долю. Она нам нужна на врачей!

– Продай дачу или машину.

– Машины давно сгнили. А продать дачу, нужно время. А деньги нужны сейчас. Немедленно!

Но Лаврентий Захарович отказался потрошить кубышку.

– Все деньги сгорели! – не моргнув глазом, заявил он сыну своего друга. – Реформы превратили наши миллионы в порошок. Ничего не осталось. Сам бедствую.

Но сын Перекопченного не поверил. Не получив денег и необходимых лекарств, Перекопченный скончался. А его сын затаил против Лаврентия Захаровича лютую злобу. Он решил, что рано или поздно отомстит прижимистому старику за смерть отца.

– Думаю, что месть была для него на втором плане, – покачала головой Кира. – На самом деле этот человек мечтал добраться до захоронки Лаврентия Захаровича. Отсюда и ненависть.

– Может быть, и так, – кивнул Даня. – Но сын Перекопченного решил для себя твердо. Его отец должен быть отомщен. А украденные Лаврентием Захаровичем деньги должны вернуться в их семью.

Выслушав Даню, подруги снова переглянулись.

– Это что же выходит? Еще один претендент? А почему мы его не видели?

– Отлично видели.

– Мельком?

– Жили с ним под одной крышей.

– А при чем тут Сидорчуки?

– Очень даже при чем.

– Как это?

– Девичья фамилия матери Гоги – Сидорчук, – мгновение помедлив, все же произнес Даня.

Подруги ничего не поняли.

– И что?

– А фамилия его отца Перекопченный.

Вот теперь подруги ахнули. Вот теперь все встало на свои места. Сидорчук Гога – на самом деле сын Перекопченного, решивший мстить за своего отца. Вот оно что!

– Что же, теперь понятна его ненависть.

– И почему он, не дрогнув, убил и столкнул в колодец старика Лаврентия.

Даня кивнул:

– Гога давно следил за своим врагом. Он был полностью в курсе его планов. Гога догадывался, что старик спрятал кубышку где-то на своем участке. Ни банкам, ни другим людям он не доверял. Даже своей собственной внучке старик не доверял. И когда Лаврентий Захарович решил продать свою дачу, Гога понял: пришло время действовать.

– Как именно?

– Он продал квартиру, доставшуюся ему от отца. И перевез мать в другую квартиру, гораздо худшую. Она не шла ни в какое сравнение с их бывшей квартирой, но находилась в центре.

– Зачем же он это сделал?

– Гоге нужны были свободные деньги. Чтобы купить дом Лаврентия Захаровича.

– Да, но зачем?

– Чтобы приобрести вместе с домом и кубышку старика. Гога понимал, что деньги запрятаны где-то в доме или на участке. И собирался их найти.

– Разве он не понимал, что Лаврентий Захарович, продав дом, забрал бы захоронку с собой?

– Преступники не собирались этого допустить. Сразу же после подписания купчей у нотариуса старик должен был умереть.

– Какой цинизм!

– Убив старика, Сидорчуки становились единоличными хозяевами дома и участка. Договор купли-продажи должен был еще месяц регистрироваться в земельной палате. Но получить его Сидорчуки могли уже и без прежнего хозяина. Они так и сделали. Убили старика, выждали месяц и получили бумаги. И в тот же день вселились в дом. Верней, попытались это сделать. Но там их ждал неприятный сюрприз.

– Мы с Лесей, – усмехнулась Кира.

– А также энное количество родни Лаврентия Захаровича.

– Его сестра. Его невеста. И внучка с мужем.

Сидорчуки были в ужасе. Они не ожидали такого наплыва желающих покопаться в доме у Лаврентия Захаровича.

– Но зачем они ждали целый месяц, прежде чем вселиться в дом?

– В самом деле! Могли бы переселиться, как только внесли деньги и подписали договор.

– Нет, не могли.

– Почему?

– Таково было условие Лаврентия Захаровича. Он же собирался купить дом в Подмосковье.

– Ну да, поближе к своей невесте.

– Вот именно. А на то, чтобы присмотреть подходящий дом и внести за него залог, требовалось время. Лаврентию Захаровичу нужно было где-то жить, пока он переберется в Москву. Он и выдвинул это условие еще при заключении сделки в присутствии агента и нотариуса. А так как нотариус жила по соседству со стариком в том же дачном кооперативе, то она могла увидеть, что в доме ее клиента живут покупатели. И Сидорчуки опасались, как бы их преждевременное вселение не вызвало подозрений. Их руки были обагрены кровью старика. И они не хотели рисковать.

– Они не боялись, что Анастасия найдет клад прежде их?

– Внучка не знала, что ее дед богат. В этом Сидорчуки были уверены. Недаром же Гога пристально следил за Лаврентием Захаровичем. Внучки не оставляют богатых дедушек на произвол судьбы.

– Но Анастасия искала в доме маску Куни-Уни! Могла случайно наткнуться на клад деда.

– Сидорчуки про Куни-Уни ничего не знали. И были совершенно спокойны. Максимум, внучка заберет кое-что из мебели. Допотопная, а то и вовсе самодельная мебель Сидорчукам была не нужна.

В тот же день после заключения сделки Сидорчуки приехали на дачу к Лаврентию Захаровичу. И, дождавшись, когда старик останется один, напоили его. Потом ударили по голове. И скинули бесчувственное тело в колодец. Дескать, сам спьяну свалился.

– Промах они допустили в том, что оставили в доме полные воды ведра. И поэтому у следствия сразу же зародились подозрения. Зачем старик пошел к колодцу, если в доме есть вода?

Действительно, Сидорчуков никто не заподозрил. Честные покупатели его дома. Деньги за дом уже внесли в банковскую ячейку. При любом раскладе эти деньги к Сидорчукам уже не вернулись бы. Их могли получить наследники деда Лаврентия. А не покупатели дома. Так что в убийстве старика заподозрили его ближайшую родственницу – внучку.

– Мы тоже подумали на Анастасию!

– Зря! – покачал головой Даня. – Ни Анастасия, ни ее муж в смерти Лаврентия Захаровича неповинны.

– Зато они убили Федора!

– Верно. И напали на бабу Клаву. Но это уже совсем другая история. Будете и ее слушать?

– Будем! Будем!

– Азартные вы девчонки! Хлопот с вами не оберешься. Но мне ваш азарт даже нравится!

И Даня продолжил рассказ: