Дарья Калинина - Циклоп в корсете

Поэтому отказ гадалок поведать не о его будущем или прошлом, а об одной из своих товарок (приметы прилагались) удивил его. К концу дня он уже твердо верил в то, что гадалки водят его за нос, укрывая свою коллегу.

Времени у Крысы было в обрез, поджимали работы по строительству дискотеки, покупка оборудования, светомузыки, колонок и прочей техники, контракты с диск-жокеями и главное – обеспечение поставок крупных партий гашиша, ЛСД и кокса, а он вместо всего этого вертится без толку и не может разобраться с какими-то упрямыми бабами. Вообще-то Крыса с дамами обычно бывал галантен, но тут и ежу понятно, что на гадалок нужно срочно нажать.

В другое время Крыса призадумался бы, стоит ли действовать столь решительно, но тут решалась судьба дискотеки – это решило проблему. Выйдя от последней за сегодняшний день бабки, он отдал приказ своим ребятам вернуться к ней и хорошенько попугать. После этого закурил сигарету и принялся ждать результатов. Ребята появились быстро, Крыса не успел даже сделать третью затяжку, но…

– Шеф, она ничего не знает. Пошли отсюда, а? – и его лучшии боевик затравленно огляделся.

– Ты спятил! – возмутился Крыса. – Куда пошли? Как это не знает? Да у этой старой кошелки на роже написано, что она все про всех знает. А ну пошли, сейчас я покажу вам, как нужно работать.

И он шагнул за порог запущенной квартиры. В дверях стояла сухонькая старушонка и гневно сверкала глазами. В темноте мрачноватого коридора Крысе показалось, что они отливают зеленоватым огнем. Ему захотелось перекреститься, а потом бежать отсюда подальше.

– Ирод ты! – возвестила хиленькая старушка неожиданно глубоким басом. – Лихоманка тебя подери. Гнилой ты человек. Нет здесь тех, кого ты ищешь.

– Мне нужна гадалка … – начал Крыса, но договорить ему не дали.

– Улетели они, – продолжала басить старушка. – В небо улетели, за тридевять земель полетели. В тридевятом царстве ищи их. А своих козлов напрасно не гоняй, а то худо тебе будет. Сгинь, пропади, нечисть поганая!

С этими словами Крысу подхватил невидимый поток, который, однако, был настолько силен, что выставил парня за дверь вопреки его желанию. Дверь непочтительно захлопнулась у него за спиной, стукнув его по ягодицам.

– Ну че, шеф? – спросил один из его парней. – Как бабулька?

И парень открыл рот, чтобы заржать. Однако вместо злорадного смеха у него из пасти вырвалось козлиное блеяние. Парень попытался что-то объяснить, но вместо слов снова раздалось блеяние. Вытаращив глаза, Крыса смотрел на своего боевика, который в один момент утратил свой кураж и покрылся потом, несмотря на холод в подъезде.

Крыса открыл было рот, чтобы навести порядок в своих рядах, но вовремя сообразил, что если он сейчас заблеет или, не приведи господь, закричит по-петушиному, то его авторитет погибнет навсегда. Поэтому он благоразумно захлопнул рот и бросился вниз по лестнице. Оба боевика, оживленно и радостно блея, помчались следом за ним. Кошмар кончился только после того, как троица отъехала от дома бабки за станцию метро «Проспект Дыбенко». Только тогда оба боевика сумели обрести дар человеческой речи, и Крыса перевел дух, убедившись, что она вне опасности. Тяжело вздохнув, Крыса посмотрел на часы. Они показывали, что пора ехать с докладом к хозяину.

Часа через два, уже после того, как прибыла испанская полиция, нам с Маришей удалось узнать, что же случилось на рассвете. Итальянка Софи, по ее словам, проснулась от какого-то шума, ей показалось, что ее кто-то зовет. Она испугалась, так как вспомнила, что ее соседка только что вышла из комнаты.

Софи встала и вышла в коридор, там никого не оказалось. Но шум шел откуда-то из глубины дома. Решив, что ей все равно не заснуть, она пошла разузнать, что происходит. Зайдя за угол, на пороге ванной комнаты наткнулась на Милу. Софи рыдала так безутешно, словно потеряла самого дорогого человека, и в качестве свидетеля была не очень удобна.

Испанская полиция меня тоже разочаровала. Я думала, что только у нас к работе относятся спустя рукава, но по сравнению со здешними полицейскими наши – настоящие Шерлоки Холмсы и Эркюли Пуаро в одном лице, обладая при этом неутомимостью механического робота. Здешние полицейские даже не потрудились снять отпечатки пальцев в комнате Милы и Софи, хотя Софи сказала, что разгром был учинен уже после смерти Милы, пока все ужасались случившемуся и находились возле ванной комнаты.

Следователи только пожали плечами и поинтересовались, пропало ли что-нибудь из комнаты ценное. Узнав, что все вещи на месте, они ничуть не удивились и больше разгромом в комнате не интересовались. Мы же с Маришей, напротив, очень даже интересовались. Для начала попытались припомнить, кто находился возле ванной в то время, пока в комнате Софи и Милы шел обыск.

Но у нас никак не получалось. Вернее, получалось, но плохо. Совместными усилиями мы смогли вспомнить, что там была Софи (это само собой), затем Маноло с его женой-мулаткой. Еще китаец, один из индейцев и наш веселый старикашка Энрике, тот самый, что шалил за обедом. Сита припомнила, что видела еще и Хосе, но не могла поручиться точно, потому что вообще-то он работал всю неделю в городе.

Но не успели мы заподозрить оставшегося индейца Пабло и негра Дона в сговоре, как с них пришлось снять всякое обвинение. Выяснилось, что их обоих сразу же после ужина отправили в город в мебельную реставрационную мастерскую. Там нужно было срочно передвигать какой-то уникальный шифоньер чуть ли не шестнадцатого века, такой ветхий, что грозил рассыпаться в прах при малейшем толчке. Поэтому для его передвижки нужно было как можно больше народу.

– Остаются те, кто живет в отеле в качестве обычных постояльцев, ну и еще все жители города, – сказала Мариша. – Если те служащие, которые собрались возле убитой Милы на рассвете, имеют безусловное алиби, то все прочие им не обладают.

– Подозревать весь город, это ты, подруга, погорячилась. Ночью в отель вряд ли кто-то сумеет проникнуть незаметно, – сказала я. – К тому же велик риск попасться возле комнаты Милы. А постоялец всегда может сказать, что просто заблудился. Ведь служебные помещения отделены от жилых только символически.

И в самом деле посторонним в отель ночью можно было проникнуть только через ограду, так как на ночь огромные ворота запирались на такой же огромный засов, стилизованный под Средневековье, но вполне дееспособный. Теоретически можно было перелезть через ограду. Но дело осложнялось тем, что с внутренней стороны вся она была густо обсажена цветущими, в рост человека, кустами с пышными листьями и очень колючими ветками. Мы с Маришей тщательно осмотрели их, но ни в одном месте кусты не были поломаны или помяты.