Дарья Калинина - Чепуха и сбоку бантик

– О! – простонала бабка. – Мне кажется, я уже больна. Желудок вчера что-то расстроился. А я и не ела ничего. Кефирчику только два стаканчика. И голова сегодня болит. Пощупайте, температуры у меня еще нет? Что, нет? Но вы меня все равно госпитализируйте. Я вчера с Катькиным пацаном за ручку здоровалась. Черт меня дернул дотрагиваться до заразы!

Мариша струхнула. В ее планы вовсе не входило возиться с этой паникершей да еще тащить ее с несуществующим вирусом в больницу. Поэтому она помотала головой и решительно произнесла:

– У вас ничего нет!

– А как это вы так сразу видите? – насторожилась старуха.

– По радужной оболочке глаз, – нашлась Мариша. – Она у вас не гипертрофирована.

Мариша ляпнула и сама ужаснулась. Но соседка ничуть не удивилась.

– Не гипертрофирована, значит, – удовлетворенно пробормотала она. – Но может быть, анализы все же сдать стоит?

– Только не сегодня, – сказала Мариша. – Сегодня посидите лучше дома. Потому что вирус передается по воздуху. Вот, к примеру, ребенок сегодня прошел по лестнице и…

Закончить ей не удалось. Соседка быстро убрала голову и захлопнула за собой дверь.

– Вот черт! – тихо выругалась про себя Мариша. – Старая дура!

Она позвонила в дверь соседки.

– Чего вам? – нелюбезно отозвалась та.

– Откройте дверь, – попросила Мариша.

– Вот еще! – фыркнула соседка. – Еще вирусов напустите!

– Тогда ответьте через дверь. Куда пошла Катя с сыном?

– Куда Катька пошла, не знаю. Я за ней не слежу! Спросите у ее матери. Она в соседнем доме живет. Квартира двадцать пять. А если марганцовки попить, вирус сдохнет?

– Если он находится в организме в небольших количествах, в первой стадии, то от слабого раствора обязательно сдохнет, – сказала Мариша и мстительно прибавила: – Только сразу нужно выпить не меньше трех литров теплой воды.

И, довольно ухмыляясь и предвкушая, как трусливая соседка сейчас будет опрокидывать в себя стакан за стаканом противную розоватую жидкость, Мариша спустилась вниз.

– Эта стервоза для перестраховки выпьет и все четыре литра, – хихикнула Мариша. – Вот дрянь! Только о себе и беспокоится. А если бы ребенок Кати в самом деле был болен? Жуткая эгоистка!

И рассерженная Мариша направилась к дому, где жила Катина мать. В двадцать пятой квартире было тихо – ни детского смеха, ни плача. Нажав на упругую кнопочку звонка, Мариша снова прислушалась. В квартире раздались шаги, и дверь приоткрылась.

– Вам кого? – посмотрела на Маришу пожилая женщина с приятным, но немного отекшим лицом.

– Я из детской поликлиники. Мне сказали, что Катерина Волосова у вас, – ответила Мариша.

– Нет, – покачала головой женщина.

– Как же так? – расстроилась Мариша. – Соседка сказала, что Катерина у своей матери. И адрес ваш дала.

– Вообще-то правильно, – кивнула женщина. – Я Катина мать. Но в данный момент Кати у меня нет. У меня, видите ли, вчера давление сильно подскочило. Сегодня вроде бы получше, но все равно гостей мне принимать тяжело. Так что Катя к подруге ушла. У той тоже ребенок. Вот вдвоем и посидят.

– А где живет подруга? – жалобно спросила Мариша. – Простите за настойчивость, но, если я вернусь на работу, так сказать, с пустыми руками, у меня будут неприятности. Я только стажируюсь, и любой промах будет поставлен мне в минус.

Марише Катина мама показалась женщиной доброй. И она не ошиблась.

– Я понимаю, понимаю, – закивала та. – Конечно, с работой сейчас трудно. И очень хорошо, что вы так ответственно к ней относитесь. Не беспокойтесь. Сейчас дам вам адрес.

Мариша на улице заглянула в бумажку и убедилась, что дом, где живет Катина подруга, и в самом деле находится где-то неподалеку. Пробежав бодрой рысью три дома, Мариша наткнулась на новый кирпичный дом, построенный на пустыре между двумя древними девятиэтажками. Судя по охраняемой парковке для машин, домофону на всех дверях и вылизанному газончику и клумбам, которые уже пестрели первыми ростками, в доме жили достаточно обеспеченные люди.

Осмотрев дом, Мариша убедилась, что просто так в него не попадешь. Светиться перед Катей ей тоже не хотелось. Но Марише повезло. У нее за спиной послышался детский плач. Обернувшись, Мариша увидела молодую женщину, которая вполне подходила под описание Кати. Мамы склонились над упавшей малышкой.

– Катька, посмотри, у нее кровь!

– Нет у нее никакой крови, – успокаивала подругу Катя. – Даже шишки нет. Просто испугалась. Вот уже и плакать перестала. Все в порядке.

– Слава богу! – воскликнула молодая мать. – Но как испачкалась! Ужас! Пошли скорей домой.

Мальчик, стоявший рядом, задумчиво ковырял в носу. Его держала за руку пожилая женщина, видимо, няня.

– Антонина Львовна, – обратилась к ней командирским тоном Катина подруга, – возьмите детей и ведите их домой. А мы с Катей зайдем купить булочек к обеду.

Няня занялась детьми, а подружки зашли в булочную, которая располагалась на первом этаже жилого дома. Вышли они минут через десять со свежей выпечкой.

– Ты должна остаться у меня до ужина, – говорила Кате ее подруга. – Антонина Львовна сама накормит и уложит детей. А мы с тобой погуляем.

– Давай лучше побудем дома, – предложила Катя.

– Так я же тебя приглашаю! – воскликнула подруга. – Нет, сейчас занесем булочки для детей, а сами пойдем в какое-нибудь кафе и поболтаем. А потом вернемся и видик посмотрим. У меня есть куча новых кассет. Анна Львовна пусть сама с карапузами разбирается. В конце концов, ей платят немалые деньги.

И молодые женщины скрылись в дверях. Мариша вдохнула дразнящий аромат выпечки и быстро заскочила в булочную.

Инна промчалась по московской трассе, хорошо известной всем москвичам и питерцам, не особенно задумываясь. А чего задумываться, если ее «БМВ» почти все машины уступали дорогу. И хотя обычно Инна ездила достаточно осторожно, сегодня она торопилась. Времени было немного, ночевать в Горлове она не собиралась, поэтому обернуться в оба конца нужно было до темноты.

И только за десять километров до нужного поворота Инна сбросила скорость, чтобы не проскочить его. Свернув, она заметила, что качество дороги ухудшилось буквально через сотню метров. Несмотря на усиленную подвеску, машину потряхивало. Потом дорога снова улучшилась.

– Если я не заблужусь, это будет настоящим чудом, – пробормотала Инна, делая то ли пятую, то ли шестую отметку на карте.

Она помечала маршрут, чтобы не запутаться. Наконец она выехала на относительно ровный участок дороги, который, как утверждала карта, должен был привести ее прямиком в село Горлово. Инна проехала уже порядочно, и, по ее мнению, село должно было давно появиться. Но вместо села показалась заброшенная деревенька. Половина домов были разрушены пожаром. А остальная часть была тоже явно нежилой. В уцелевших домах ставни были наглухо забиты. Собаки не лаяли, петухи не пели.