Дарья Калинина - В погоне за бурным сексом

— Не плачь, — попросила у нее Кира.

— Я и не плачу. Слез нет.

— Не плачешь? А кто же скулит? Леся?

— Вот еще!

Три девушки подняли головы и изумленно переглянулись. Никто из них не стонал, не скулил и не плакал. Однако какие-то стонущие звуки все же раздавались. И шли они не с поверхности, а откуда-то снизу. Кира первой смекнула: происходит что-то необычное. И, несмотря на свою боязнь высоты, подползла к краю плотины.

— Манька! — вырвалось у нее. — Она там! Висит!

Леся и Ниночка в тот же момент оказались рядом с Кирой.

— Маня!

— Машка!

— Ты жива?!

Вместо ответа Маша, не поднимая головы, просто покрутила у виска указательным пальцем. Впрочем, и так было ясно, что она жива. Маня болталась на одном из чудовищных, покрытых ржавчиной крюков, которыми были утыканы стены плотины. Собственно говоря, это был не крюк, а кусок арматуры. Но он был загнут вверх и потому напоминал собой гигантский крюк. Вот за него-то и зацепилась своими брючками Маня. И теперь мирно покачивалась над зияющей под ней бездной и тихо поскуливала.

Наверное, она боялась, что от малейшего движения ткань ее джинсов не выдержит и треснет. А сама она полетит с многометровой высоты вниз. А может быть, у нее просто перехватило от страха дыхание. Во всяком случае, громкого крика о помощи у нее не получалось.

— Держись, Манечка! — закричала Кира, свесившись вниз. — Мы тебя сейчас вытащим!

Но сделать это оказалось куда трудней, чем представлялось на первый взгляд. Ни у кого из экскурсантов не оказалось при себе веревки, троса или чего-нибудь, способного выдержать вес взрослой, пусть и не слишком упитанной, девушки. Пришлось мчаться вниз к автобусам. Искать там водителей, а потом втолковывать этим неторопливым дядькам, что дело не терпит отлагательств, некогда им докуривать бычок, срочно нужен трос, канат, что угодно, но желательно потолще и попрочнее.

Наконец Кире удалось втолковать этим дуболомам, что двигаться нужно в темпе румбы. И спасательная операция пошла более энергично. К счастью, водители экскурсионных автобусов оказались здоровенными дядьками. И едва до них дошло, что от них требуется, как они зашевелились. Мужчины оказались со смекалкой. И они живо соорудили из толстенького троса петлю, которую потом начали спускать вниз. К Маше.

Гид сновал рядом и только мешался.

— Какой ужас! Какой кошмар! — приговаривал он. — Что там происходит?

И не он один. Остальные тоже талдычили про ужас и кошмар. Но время от времени над толпой проносился еще один куда более важный вопрос:

— Как это случилось?

Но пока об этом было рано даже думать. Пока что следовало выручить Маню, а потом уже выяснять, какого черта она вдруг решилась немного полетать над пропастью.

Скользящую петлю опустили до Мани. Но девушка то ли была в глубоком шоке, то ли от страха не могла двигаться, но она к ней даже руки не протянула.

— Накиньте ее на нее — и все дела! — подал голос гид. — Как лассо!

— Ага! — буркнул один из водителей. — Накину ей его на шею. И потяну вверх. Вот будет классно! Не разбилась, так задохнется.

— У девушки шок.

— В таких ситуациях обычно появляется психолог.

Кира повернулась к толпе и крикнула:

— У нас есть психолог?

Толпа безмолвствовала.

— Я — хирург, — прозвучал наконец робкий голос. — Может быть, я сгожусь?

— Если не получится с психологией, сгодитесь, — быстро вмешался гид, всем своим видом демонстрируя деятельность.

Кира едва удержалась от желания треснуть этого недоумка по башке и отправить своим ходом вниз. В озеро. Но она была хорошо воспитанной, интеллигентной девушкой. И умела держать свои эмоции под контролем. Вместо этого она повернулась к Ниночке и сказала:

— Раз нету психолога, придется тебе.

— Мне?! Что мне?

— Вывести Маньку из шока.

— Но я не умею!

— Тебе нужно всего лишь достучаться до Маши! А дальше она уже сама сориентируется.

— Но я не знаю, что сказать!

— Просто поговори с ней. Напомни ей о ее близких. Есть у нее близкие?

— Из живых родственников у нее только брат. И муж.

— Про мужа не нужно, — поторопилась ответить Кира. — А вот про брата напомни.

Но Ниночка неожиданно насупилась.

— Я лучше про Кефира ей скажу, — сказала она, помявшись.

— Про кого? — изумилась Кира.

— Про Кефира. Это Манькин любимый конь. Кефир.

— Кефир?

— А что такого? Между прочим, родоначальником всей орловской рысистой породы был жеребец по имени Сметанка. Чем Кефир хуже?

— Да хоть про Йогурт говори! — вмешалась в разговор Леся. — Лишь бы помогло!

И ведь помогло. Машка, услышав имя любимого коня, который не переживет гибели хозяйки, мигом ожила и активно задвигала руками. Через несколько секунд ей удалось поймать веревочную петлю. И накинуть ее на себя, просунув веревку под мышками.

— А теперь тянем! — обрадовались водители. — Только осторожно. Чтобы девка не выскользнула. Больно уж щуплая.

Но Маня не выскользнула. Она держалась молодцом. И через несколько минут оказалась в безопасности. И тут же без сил рухнула бы на бетон — ноги ее совершенно не держали, — если бы ее со всех сторон не окружили люди.

Всем хотелось пощупать спасенную девушку и лично убедиться, что она в самом деле цела и невредима. Сама Маня была слишком слаба, чтобы отбиваться от этих любопытных, кто ничего не сделал для ее спасения, но теперь торопился примазаться к спасателям. Говорить Маня тоже пока не могла. Те звуки, которые услышали подруги снизу, — плач и поскуливание, — до сих пор были единственным доступным Мане средством общения с миром.

Пришлось вмешаться Кире:

— Где тут хирург?! — закричала она. — Пусть он осмотрит пострадавшую. А остальные отойдите.

Неизвестно, послушались бы Киру или нет, тем более что хирург так и не подал больше голоса, но водители автобусов оказались на стороне Киры. Они оттеснили любопытных от Маши. А потом на своих мощных плечах снесли девушку вниз.

Тут она внезапно обрела голос и норов.

— Оставьте меня! — рявкнула она на любопытных, преданной толпой следовавших за ней по пятам. — Со мной все в полном порядке! Испугалась немного, и только.

Вид у Маши был достаточно решительный. Того и гляди укусит. Поэтому все быстренько ретировались и рассосались в разные стороны. Остались лишь самые настырные, которые попытались укорить девушку:

— Ай-ай! Как же так неосторожно!

— Могла шею себе сломать.

— Еще хорошо, что все так закончилось.

— О себе не думаете, так об окружающих бы подумали!

Машино терпение окончательно лопнуло. И слова вырвались из нее, как пар из закипающего чайника.

— Пошли вон! — заорала она неожиданно зло. — Я осталась жива не для того, чтобы выслушивать ваши замечания. Отвалите!