Дарья Калинина - В погоне за бурным сексом

— Нет, замуж мы хотим! Но поймите нас правильно — нельзя ли найти кандидатов поближе?

— Мы не работаем с отечественными производителями! — отрезала Леночка. — Говорите, согласны на американцев?

— Пусть тогда уж они к нам приедут.

— Это невозможно! Они очень занятые люди. И потом, вы же понимаете, что жить вам все равно придется в США? Так чего ради воду мутить и тащить людей через океан, если потом возвращаться придется?

— Интересно вы рассуждаете! — вспыхнула Кира. — Что же мы к ним полетим, как девочки по вызову? Хочу еще пообщаться. Побольше узнать о своем избраннике. В конце концов, не сиденье к унитазу выбираю, а мужа. На всю жизнь!

Все так же неодобрительно хмурясь, Леночка что-то посмотрела в бумагах и велела приходить подругам через два дня. На следующее виртуальное свидание с их кавалерами.

Выйдя из агентства, Кира принялась озираться по сторонам. А потом тихой рысцой пробежала до четырех бетонных столбов, образующих правильный прямоугольник. Внутри этого прямоугольника жильцы окрестных домов организовали миленькую свалку. И Кира принялась бродить возле нее, озабоченно поглядывая то себе под ноги, то снова по сторонам.

— Ты чего?

— Ищу.

— Чего?

— Следы твоей тетки.

— Тут? — ахнула Леся. — На помойке?

— Не могла тетка Дуля в Америку улететь, — озабоченно сказала Кира. — Не верю я! У нее и загранпаспорта не было. И вещей она никаких с собой не взяла. И Золотце свое без присмотра бросила. И думать нечего, тут она пропала. Вышла из агентства и пропала!

— Может быть, она в другое место поехала? На какую-нибудь очередную вечеринку знакомств. И уже там пропала?

Вместо ответа Кира вдруг дернулась и с торжествующим воплем схватилась за какую-то тряпицу, безвольно свисавшую с гвоздя. Он был вбит в старую оконную раму. Видимо, жильцы поменяли окна, но старые доски утилизировать, как полагается, поленились или поскупились. И просто вынесли их во двор, где и оставили со спокойной душой, несмотря на то, что доски были густо утыканы огромными гвоздями и представляли собой нешуточную опасность. Было даже странно, что только на одном гвозде висел лоскут ткани.

— Узнаешь?

Кира расправила ткань, и Леся с содроганием увидела гномиков. Тех самых гномиков, которые весело плясали на шали ее тетки. Сомнений быть не могло — этот кусок ткани оторвался именно от наряда тети Дульсинеи. Но когда схлынула первая волна ликования, Леся призадумалась.

— Ну и что такого? — произнесла она. — Мы и раньше знали, что тетка Дуля была тут.

— А раз она была тут, то ее должны были заметить.

И Кира обвела широким жестом окна окрестных домов, которые выходили в этот дворик.

— Твоя тетка — личность приметная. Особенно, когда она нарядится в красное бальное платье. Значит, кто-то из соседей мог видеть, как она ходит по двору. И скажет нам, одна ли она была. И как получилось, что ее шаль зацепилась за этот гвоздь. Вряд ли тетка нарочно терлась о старые доски, чтобы порвать свою любимую шаль.

И чтобы не тратить время попусту, подруги отправились в обход квартир. Это мероприятие заняло у них куда больше сил и времени, чем они предполагали. А результат был совсем жалкий. Да, кое-кто из соседей видел огромную даму в ярко-красном платье, которая прогуливалась по двору и вроде бы кого-то или чего-то дожидалась. Другие видели, как она входила в офис «Ярмарки невест». Но никто из жильцов не приметил, куда и с кем потом отправилась эта самая дама в красном.

Тем временем наступил вечер, а затем и ночь. Леся приуныла. Но Кира не собиралась сдаваться.

— Ничего! Быстро только мухи дохнут. Сегодня мы обошли только половину квартир. Завтра вернемся и обойдем вторую половину.

Но на следующий день ровно в семь утра подруги стояли у дверей квартиры известного певца Вольдемара. Это был сценический псевдоним Валентина — Маниного брата. Сама Машка из своего убежища пока не выбиралась. И к Валентину подруги поехали самостоятельно. До нужного дома девушки добрались без проблем. А вот затем начались заморочки.

Они позвонили в обитую красной кожей дверь уже раз пять. Но все безрезультатно. Никто им не открывал. И когда они уже решили, что нужно уходить, дверь неожиданно открылась. На пороге стояло длинное шатающееся бледное существо со свисающими вдоль худых щек тонкими безжизненными прядями.

— Вам кого? — не разлепляя глаз, поинтересовалось существо.

— Ва… Валентина!

Существо еще немного покачалось, осмысливая услышанное. А потом все же раскрыло глаза. Они у него оказались такими же бесцветными, как и все остальное. Существо уставилось на подруг и произнесло:

— Ну?

— Что ну? Нам Валентин нужен!

— Ну?

— Валентин, говорим!

— Слушайте, девки! — как-то вяло разозлился этот тип. — Я и есть Валентин!

— Ой, как хорошо! Нас к вам ваша сестра послала. Маша. Помните, она вам звонила про Ниночку.

Валентин посмотрел на подруг, и его щеки окрасил слабый румянец.

— Ну, вообще! — воскликнул он. — Ошизеть! Манька совсем с дуба рухнула! Русским языком ей сказал: раньше семи не подгребай! Спать буду! А она еще и приятельниц присылает!

— Сейчас половина восьмого.

Некоторое время Валентин тупо таращился на подруг.

— Обалдеть! — произнес наконец он. — Вы чё? С моей сестрицей в конкурсе круглых дур участвовали? К семи вечера, разумеется, не утра! Это же надо придумать! Семь утра! Вы точно чокнутые!

Тем не менее он повернулся и потопал в глубь квартиры. Видимо, это было завуалированное приглашение последовать за ним. И подруги последовали. Валентин доплелся до кухни и плюхнулся в стоящее там огромное кресло. В нем поместились бы трое таких Валентинов. И певец, удобно свернувшись, вроде бы сразу же задремал.

Пока он посапывал с закрытыми глазами, подруги имели возможность хорошенько изучить его внешность и обстановку в квартире. Похоже, Маня не соврала. Ее брат заколачивал своими концертами приличные бабки. В квартире был сделан шикарный ремонт. В огромной кухне, стилизованной под восточный дворец, журчал настоящий мраморный фонтанчик, мебель изображала древние буддийские храмы, а плита выглядела словно жертвенный алтарь.

Узорная мозаичная плитка на полу довершала декор. Точно так же, как и подвесной потолок, который смотрелся, как резная ореховая крыша, сквозь которую виднелось ярко-голубое южное небо.

— Класс! — вынесла вердикт Кира.

От ее возгласа Валентин беспокойно зашевелился в своем кресле. А потом открыл глаза.

— Чем вы тут занимаетесь? — возмутился он. — Сварите хоть кофе, раз уж приперлись!

И после этого он снова мирно задремал. А подруги принялись варить кофе. Когда чашка с ароматной густой пенкой оказалась перед носом Валентина, он снова соизволил открыть глаза. И, сделав большой глоток, одобрительно кивнул: