Дарья Калинина - Из мухи получится слон

Анна, видимо, крепким умом не отличалась, или все ее умственные способности улетучились от бурных переживаний и чувств, или она была здорово уверена в своей женской привлекательности, но ни адреса, ни настоящего телефона Амелина она не знала. Видела только один раз читательский билет, но в какую именно библиотеку, она не запомнила.

Несчастный муж побежал в милицию, где над ним же еще и посмеялись. Вернувшись домой, он всыпал своей легковерной половине по первое число и отправил ее дежурить возле всех библиотек города одновременно. У него была надежда отловить мерзавца, но она оказалась тщетной, ибо мерзавец не появлялся нигде. Случилась эта история пару недель назад, но жажда мести не угасала в душе мужа. Обменявшись проклятиями в адрес Амелина, мы распрощались. Я еще успела всучить ему свой телефон, дабы он знал, куда звонить, если будут новости.

— Удивительно, какая разносторонняя натура у этого негодяя, — восхитилась я, — он и взломщик, и мошенник, и дерется здорово, и книгами увлекается, и на выставки ходит. С какими еще гранями его натуры предстоит нам ознакомиться?

— Он наверняка и брачным аферистом подрабатывает, — поддержала меня Наташа.

— У нас есть еще несколько бумажек с телефонами. Позвоним?

— Какие вопросы? Обязательно, — ответила Наташа.

Увы, до остальных абонентов я не дозвонилась. Лишь предпоследний телефон оказался удачным и выдал нам информацию, аналогичную полученной от мужа Анны, с той лишь разницей, что в этой истории жертвой оказалась не жена, а дочка.

— Ничего святого для него нет, обмануть такого чистого ребенка, надругаться над ее верой в людей, — возмущался отец пострадавшей. Самой пострадавшей не было дома. Она уехала залечивать свои оскорбленные чувства в Египет, из чего я заключила, что пропавшие деньги не нанесли ей реального ущерба.

Ребенку, как я узнала, перевалило за 30, и ее уже успело бросить двое мужей, а сейчас она собиралась замуж в третий раз. Но для родителей дитя всегда вечное дитя, которое нуждается в опеке. Этому типу я тоже оставила свой телефон, но скрепя сердце. В обычное время меня не заставили бы поддерживать с ним отношения ни за какие коврижки. Уж очень скандальным он оказался человеком. Так кричать из-за денег! Но на войне как на войне.

— Подведем итоги, — предложила я. — Имеем подозреваемого мужского пола. Возраст его…. Как, по-твоему, сколько ему?

— На вид лет 25–26, но я могу и ошибаться. Но что меньше ему быть не может, в этом я уверена совершенно точно.

— Образ жизни — паразитический. Занимается мошенничеством, выманивая деньги у доверчивых женщин. Слишком доверчивых, я бы сказала. Умело пользуется своим мужским шармом, разбирается в искусстве, литературе. Интеллигентен, обаятелен. Даже на фотографии видно, что он симпатяга. Знаком с уголовным миром. Такого виртуозного владения отмычкой я уже давненько не встречала. Замок как новый. Отмычки у него хорошего качества. Тюрьма по нему плачет. Это что касается его сущности.

— Теперь поговорим о его положении в обществе, социальном статусе, — подхватила Наташа. — Возможно, учится в университете, а живет один, без жены. Если был бы женат, то свалил бы все бытовые хлопоты на жену, а он помнит и про колбасу, которую купить надо, и про белье в прачечной. Вот только зачем он ездит за город? Наверное, на дачу. Или?

— О его месте в банде разговор особый. Кличка его Агент. Те двое в кафе говорили, что квартиру Агент осматривает. Я тогда еще подумала, что агент по недвижимости, а оказалось, что по взлому. Ловит свои жертвы на выставках, в театрах, музеях. И бывает в Публичке по понедельникам. Я все перечислила?

— Все, что нас может интересовать. Каков наш план действий?

— Есть пара телефонов, надо дозвониться по ним, но вряд ли мы узнаем что-то новое. Со своими жертвами он не откровенничает, и правильно делает. Сейчас сложим все причиндалы Амелина обратно в сумку и отнесем ее в милицию, если, конечно, капитан еще в отделении. Потом продумаем маскировку на завтра и все подготовим. Косметику, одежду, парики. И еще надо не забыть снять копии со всех его писулек. А одно это может с ума свести.

— Здесь некоторые записки написаны другим почерком. Как нам с ними быть? Неужели мы тоже будем их переписывать?

— Ой, какая я рассеянная! — хлопнула я себя по лбу. — Да и ты не лучше. Кто живет в нашем доме на первом этаже? Вернее, не живет, а работает, но работает так долго, что можно считать, что живет.

— Никто там не живет, — недоуменно пожала плечами Наташа, — ты не хуже меня знаешь, что там ателье проката.

— В котором работает Геночка. А у Геночки есть ксерокс. К нему, родимому, мы и отправимся со всеми нашими бумажками. Он хороший и не сможет нам отказать в такой малости. Бумажки все маленькие, и мы сумеем расположить их на одном листе. Большого убытка мы ему не принесем.

— Молодец, Даша, здорово сообразила, — похвалила меня Наташа, — а то горбатились бы сейчас, переписывая эту макулатуру. Вперед!

И Наташа, позабыв об элементарной осторожности, уже дергала входную дверь, пытаясь попасть на лестничную клетку, где, возможно, нас уже поджидали. Совершенно потеряла осторожность. Поражаясь ее поведению, я успела перехватить ее в последний момент. Она проявила удивительную быстроту и ловкость в обращении с моими замками. Что было излишне, по моему мнению.

— Фантастика! — оскорбилась я на свои замки. — Похоже, только я с ними мучаюсь. Все остальные расправляются с ними шутя. Позвольте узнать, — продолжила я, от возмущения переходя с Наташей на «вы», — отчего вы так легкомысленны? Если вас не волнует, что на лестнице могут нас поджидать, то мне не все равно. Поэтому будьте добры, вооружитесь. Или я отказываюсь выходить из квартиры.

Наташа на секунду задумалась и выдвинула контрпредложение, которое сразило меня своей простотой и легкостью исполнения:

— Лучше я позвоню Руслану и попрошу его подняться сюда. Хватит ему просиживать диван.

— Прекрасно, — обрадовалась я, — но все-таки я захвачу выбивалку для ковров. Если она годится для ковров, то и для бандитов сгодится.

Наташа не возражала. Итак, мы дождались охраны в лице Руслан, вооружились выбивалкой и не забыли прихватить записочки, читательский билет и прочую бумажную рухлядь. Потом мы торжественно прошествовали по единственной лестнице в нашем доме в ателье видеопроката, которое располагалось в бывшем помещении дворницкой. Про эту дворницкую в доме ходили легенды.

Несколько лет тому назад по никому из ныне здравствующих жильцов дома не известной причине привычные обитатели дворницкой исчезли, захватив с собой весь свой рабочий инвентарь. Происшедшее было окружено мрачной завесой тайны, и говорить о случившемся в приличном обществе не рекомендовалось. Я не раз и не два пыталась найти объяснение этому у старожилов нашего дома, но всегда натыкалась на странное молчание. Единственное, известное точно, было то, что пропавшие дворники, все поголовно, отличались просто фанатичной любовью к чистоте и порядку. Подобных чистоты и порядка наш дом больше не знал. И был еще одни любопытный факт их исчезновения. Все они пропали в одночасье. Вечером их видели многие жильцы, и ничего необычного в их поведении никем замечено не было. А наутро, обеспокоенные отсутствием привычных движений на лестнице, бабушки постучали в дворницкую и не получили разрешения войти. Тогда они вошли без разрешения. Их взору предстала комната, давно нуждавшаяся в ремонте. Она была практически пуста. В ней не было ничего. Единственное исключение составлял обшарпанный стол в центре комнаты, на котором в ведре гордо возвышалась швабра с надетой на нее ветхой тряпкой. Из-за гулявшего по комнате ветра тряпка начала развеваться наподобие флага. Старушки были поражены — может быть, именно этого и добивались пропавшие.